Олимпийские, первые, жаркие! (СИ) - Алексеев Александр (электронные книги бесплатно txt, fb2) 📗
— Эй, кент. Она не шлюха! — заявил мне стокилограммовый шкаф.
— А ты проверял?
— Ничёсе, борзый, — включается длинный крендель со шрамом. И бьёт кулаком в свою ладонь. — Выйдем, бля!
Выходим на улицу. Крендель разворачивается и резко бьёт. Точнее, это он думает, что резко. Я уворачиваюсь и делаю прямой в дыхалку. Тот, согнувшись, отворачивается. Пыром ногой бью туда, где находится мужское достоинство. Крендель рухнул в позу эмбриона и запищал тоненьким голосом, как Демис Руссос.
Шкаф как-то слишком широко размахнулся, словно собирался метнуть молот. Я уклонился и проделал тоже самое и с ним. "Нешалава" как-то кисло посмотрела на своих лежащих дружков и дала дёру.
Вот так всегда. Зачинщики спасаются бегством.
Проходящая мимо кучка стиляг остановилась и оценила поле боя. Тут, вдруг одна из стильно одетых, подходит ко мне и интересуется: — Юр, пойдёшь с нами?
Святые ананасы! Прокурор ВИКА!
Пошли с нею на "танцы". В небольшой комнате были четыре пары. Вика, естественно, застолбила меня на весь вечер, чему я был очень рад. Устал уже по вечерам читать книги в койке, слушая причитания картёжников.
Я в классическом прикиде смотрелся здесь белой вороной. Понтуясь, они носили солнцезащитные очки. В помещении!
Сыграл стилягам на гитаре несколько диско-мелодий и показал движения. Разодетая, как павлины, компания, не снимая чёрных очков, начала прыжки и ужимки под мою музыку https://youtu.be/3Xu-GYneWQ8?t=2
Прокурорша в какой-то момент шепнула мне на ухо:
— Собирайся. Мы уходим.
Оказывается, её соседка по комнате согласилась сходить "на чай" к высокому парню, что постоянно кружил её в танце. Короче, хата была свободна. В СССР всегда было проблемой для многих пар найти место для "разговора".
Говорить мы особо не стали, а поцеловались пару раз и, раздевшись по-военному быстро, нырнули в кровать. Несмотря на свою кажущуюся крутизну, Вика оказалась неопытной. Для неё стало открытием, что можно и так, и эдак, и вот так, и даже, прости господи, так...
Короче, через час она смотрела на меня влюблёнными глазами. И разговаривала уже без всяких понтов и манерных штучек. Вот, что с девушками секс животворящий делает...
В раздел "Крутой Мачо, трахатель на даче" начислено пять баллов.
Вика снимала комнату со студенткой Леной. В комнате девушек стоял старенький шифоньер, стол, две табуретки и пара кроватей. Кухня и санузел тоже поражали минимализмом.
— В общежитие я не захотела. Четверо в маленькой комнате — это уж слишком для меня. По ночам не уснёшь. Храпят, кашляют, ворочаются на скрипучей сетке, встают в туалет, а порой, громко пускают газы. Ленка(кивает она на пустую кровать соседки) днём учится, а по вечерам у неё то драмкружок, то дружина, то посиделки с подругами. Короче, она только ночевать приходит. И не храпит.
Смотрю, и вижу, что она хочет мне что-то сказать.
Про любовь-морковь что ли?
Лишь перед моим уходом, Вика вздохнула и рассказала историю про местного маньяка:
— Вот уже полгода по городу, примерно раз в месяц, идёт череда убийств с изнасилованием. Да-да. Именно в такой последовательности. Никаких прямых улик и свидетелей. В прошлом месяце была задушена пионерским галстуком и затем изнасилована пятиклассница. Расследованием занимались несколько оперов. Мой знакомый следователь нашёл рядом с местом преступления обрывок простыни с армейским полустёршимся штампом. Но, тут один из подозреваемых признался в совершении преступления. И хотя обвиняемый не смог назвать ни место, ни способ убийства — дело всё одно передали в суд. На следующей неделе за преступления могут осудить невиновного человека. И я, и тот знакомый следователь уже ходили к начальству, но нам сказали сидеть ровно и не высовываться... Я, вообще-то, в прокуратуре на хорошем счету. Несмотря на неприязнь коллег из-за моего образа жизни, я хорошо веду свои дела в суде. Но с такой несправедливостью я мириться не хочу.
Тут у меня в мозгу всплывает картина чуть не убитой маньяком в Горьком лейтенантши Крапивиной.
А Вика продолжает:
— Оля в письме написала, что ты нормальный парень и даже в чём то ей помогал с расследованиями...
Вот жеж балаболка. Ну, я этой Оле в Москве задам...
Девушка делает глоток воды и, вздохнув, говорит:
— Опер ездил в ту воинскую часть на поиски. Там в свинарнике работает рядовой Алмазян, который возможно и есть убийца, но прямых доказательств нет. Вот я и решила вечером "заблудиться" у его свинарника и зайти на огонёк...
Вика продолжает:
— Я видела, как ты разобрался со шпаной. Нам будет нужен помощник. Выручай, Юр.
И вот этот челябинский Энерджайзер просит меня поучаствовать в несанкционированной операции по задержанию преступника? Слов нет — одни мысли.
Поначалу собирался отказаться, но посмотрел в глаза этой лощёной москвички и сдался.
1 декабря 1951 года. Челябинск.
День рождения Боброва. Тренеры собрали команду днём в кафе почаёвничать. У окон кафе собрались школьники в надежде увидеть Самого Боброва. Когда Всеволод узнал про это, то купил несколько сдобных булочек и вынес пацанам. Вот у них разговоров то будет...
Сегодня я был приглашён вместе с Коротковым, Бобровым и Шуваловым на финал областной игры "Золотая шайба"(14-15лет). Отлично сыграл нападающий победившей команды — Владимир Киселёв(три шайбы). Я порекомендовал нашему тренеру взять в дубль этого забивного игрока из моей прошлой жизни.
2 декабря 1951 года. Москва.
Заходим с Викой в кабинет опера, а Наблюдатели ставят мне в голове соответствующее музыкальное оформление https://youtu.be/77sDS0dmeqQ?t=14
Рисуют мне картину маслом. Прокурорша с этим опером решили провести операцию у армейского свинарника находящегося за территорией части недалеко от ж/д станции в пригороде Челябинска. Смотрят на меня. Делать нечего — соглашаюсь.
Выезжаем на место. Легкомысленно одетая Вика, как и было задумано, сделала вид, что заблудилась в незнакомом месте и зашла спросить дорогу до станции. Солдат, проверил что за девушкой никого нет, напал на неё в подсобке и начал душить. Мы это увидели через мутное стекло с улицы. Пока опер доставал пистолет, я уже мухой влетел в помещение, врезал душителю по печени, а затем дал в челюсть, разодрав себе кожу на костяшках. Вика, как рыба на льду, ловила ртом воздух и смотрела на меня глазами полными ужаса. Скрутили маньяка. Опер пошёл на территорию части вызывать воронок.
Вика, едва придя в себя, втянула воздух свинарника и изобразила крайнюю степень отвращения.
— Всё, — говорит она мне, окончательно придя в свой образ московской фифы, — Свинину есть я больше не буду!
10 декабря 1951 года. Челябинск.
Прошла неделя. Команда бегала из гостиницы в самоволки, выпрыгивая из окон номеров первого этажа. Короче, через тернии — к бабам! "Выпускающим" всегда выступал Валя Кузин. Он был очень скромным. К тому же у него была невеста. Всех остальных "прыгунов" такие мелочи не смущали. Перед отбоем Кузин открывал окно и хоккеисты гуртком, как тараканы, залезали назад в гостиницу.
Мне нравился наш скромный по жизни "краёк". На поле он преображался и показывал такую прыть, что все диву давались. Валентин Кузин был правильным хоккеистом и режимил, в отличие от многих. В свободное время он любил клепать и точить коньки себе и всем кто попросит. Валя обладал феноменальной скоростью на льду(возможно, это награда за отношение к конькам). Вот и сейчас он, наточив мои коньки, с гордостью за проделанную работу отдаёт мне эту важную часть хоккейной амуниции.
Я же вечером, в отличие от команды, выхожу из гостиницы, как белый человек, через дверь. Вика, слава богу, была равнодушна к спиртному. Поэтому у меня и не случилось ни одного залёта в Челябинске.
