Федор Годунов. Потом и кровью (СИ) - Алексин Иван (книги бесплатно без регистрации TXT, FB2) 📗
— Так поблагодарить за своё спасение хочу, — ещё больше оскалился лях. — Если бы не брошенный тобою канат, я бы с кандалами на руках далеко не уплыл.
О как! Это он что, только теперь понял? Как-то я таким внезапным озарениям не очень доверяю. особенно если учитывать, что он знает, кто я есть на самом деле. Эх! Жалко Грязной под Варной ранение получил. Сейчас бы я с поляком не разговаривал.
— А ещё прощения попросить, — решил окончательно добить меня поляк. Это когда такое было, чтобы благородный шляхтич, будь он даже трижды не прав, перед поганым москалём стал извиниться? Может он отравился чем или головой ударился? Мне даже как-то неловко перед ним за его же извинения стало. — Злой я тогда сильно был, что вы товарищей моих в море тонуть бросили, — продолжил, между тем, извиняться Чаплинский. — Вот и набросился на тебя понапрасну.
— Ладно, пан Станислав, — кивнул я, желая отвязаться от неприятного собеседника. А о чём мне с ним говорить, если в его искренность я ни на грош не верю? Ясно же, что Чаплинскому от меня что-то нужно, раз он ни с того, ни с сего, со мной захотел помириться. — Я зла на тебя не держу. Сам товарищей с которыми за одним веслом сидел, потерял. А сейчас прости, я спешу.
— Постой! — не дал мне далеко уйти поляк, бесцеремонно схватив за руку. — Я хочу загладить свою вину, Чернец. Приходи сегодня в шинок. Их горилка, жуткая гадость, но шинкарь обещал мне две бутылки отличного вина из самой Италии.
Ага, сейчас. Менее подходящей компании для совместной попойки, чем стоящий передо мной поляк и придумать трудно. Ничем хорошим для меня она точно не закончится.
— Благодарю, пан Станислав, но после вчерашнего я дал обет трезвости. Боюсь, что это вино вам придётся выпить без меня.
Я развернулся, выдернув руку, но уйти мне вновь не дали.
— Ты отказываешься от приглашения сделанного шляхтичем⁈ Ты в своём уме, московит⁈
Ну, вот. Вот и истинное лицо сквозь напяленную маску вылезло. Вон как его перекосило.
— А мы с тобой не в Польше, лях.
А чего с ним церемонится? Понятно же, что подляну мне готовит. Но одно радует. Не сообщил чаплинский никому, котоя есть на самом деле. В свою игру играет.
Чаплинский не ответил, резко развернувшись ко мне спиной. Я смотрел ему вслед, пока поляк не скрылся в толпе проходивших мимо казаков.
Глава 19
— Бог в помощь, Чернец! Давненько не виделись!
Я повернулся на голос и напрягся, почувствовав недоброе.
С крутого склона, на засыпанный талым снегом берег, неспешно спускались четвёрка воинов, беря меня в полукруг.
Распрямляюсь, отступаю в сторону от самодельной удочки, со вздохом кладу руку на рукоять сабли.
Порыбачил, называется! И чего мне в хате не сиделось? Хотя, конечно, сколько ещё в ней сидеть можно? И так не знаю, как зиму перезимовал. До того тоскливо, хоть волком вой.
В общем, после смещения в прошлом году из кошевых Яцко Бородавки и, как следствие, неудачной попытки поверстать меня в запорожцы, пришлось мне из Сечи уехать. В ней ведь по обычаю только сами казаки постоянно жить могли, а остальные только так, наездами. Вот и переселился я в Самарскую паланку (небольшую, обнесённую деревянным частоколом слободу, построенную в пяти верстах от впадения реки Самары в Днепр). Здесь стоял небольшой гарнизон из запорожцев во главе с назначенным кошевым полковником, жили зимовые, то есть семейные казаки, не пожелавшие войти в «товарищество», и такие как я, не заслужившие пока этого права и находящиеся на «испытательном сроке».
Поселился я, по совету Данилы, у всё того же Евстафия Корча. Старый казак зимовать в самой Сечи не любил, предпочитая пережидать морозы в собственной хате, что построил ещё в молодости в паланке. Пары монет вполне хватило, чтобы встать у Евстафия до самой весны на полный кошт, включающий в себя крышу над головой, немудрёное пропитание и долгие истории о былом длинными зимними вечерами. Ещё за два дуката опытный рубака каждый день пластался со мной на саблях, обучая различным хитрым приёмам, выученным им за долгую жизнь. К моему обучению Корч подошёл серьёзно, не давая заезжему московиту спуску, ибо, по его словам, на мой бой с Щербиной, ему даже глядеть тошно было.
И всё же долгая зима с её однообразием вымотала до предела, заставляя ломать голову в поисках досуга. В охотничью артель меня не взяли, рыбачить на Самаре под сквозным ветром, не рвался сам. И только лишь в апреле, не выдержав, соорудил простейшую удочку и пошёл на реку, хоть таким образом немного времени убить. Не скажу, что в прошлой жизни я сильно рыбалкой увлекался, но хоть какое-то развлечение.
— Ты смотри-ка, пан Станислав, он трохи поймал! — кивнул на десяток рыбин, застывших в снегу, Данил Щербина, сжимая в руке небольшое копьецо.
— Я вижу ты рыбак знатный, Федька, — усмехнулся поляк, встав напротив меня и, скривив презрительно губы, добавил с усмешкой: — Добытчик!
— И не говори, Станислав, — покачал я головой, недобро покосившись в сторону мстительного запорожца. Оклемался, гад. И раз по-честному отомстить не получилось, решил исподтишка посчитаться. — Всё время из воды что-то добываю: то рыбу, то тебя.
Четверо! Многовато для меня одного будет. Это ведь только в фильмах герой с шуточками против десятка врагов сражается и ещё и пенделей им отвешивать успевает. В жизни сразу против четверых противников и опытный воин долго не продержится. Особенно когда вокруг месиво из снега и травы, свободу манёвра ограничивающее. И угораздило же так резко похолодать в середине апреля. Обычно в это время здесь уже солнышко вовсю пригревает. Правда из окружившей меня четвёрки, только троих можно по-настоящему серьёзными противниками считать. Четвёртый хоть и был крупнее и на полголовы выше остальных, но судя по лицу совсем мальчишка ещё. На пару лет даже меня моложе будет. Силы много, а вот умения. Вот только мне и остальных троих за глаза. Тем более двое копья в руках сжимают. Беда.
— Ловить ты мастак! — весело засмеялся, между тем, шляхтич. — Вот только иная рыба и рыбака съесть может.
— А в чём дело-то, Станислав? — я не спешил хвататься за саблю, пока ещё оставалась надежда договорится по-доброму. Если схватка начнётся, шансов отбиться у меня практически нет. — Ты погостить ко мне пришёл или просто мимо проходил?
— Не, — недобро усмехнулся тот в ответ. — Тебя в гости звать пришёл. В прошлый раз ты со мной выпить отказался. Вот хочу ещё раз в шинок тебя пригласить, да вином заморским угостить. Так что сбирайся, Чернец. Доберёмся до Сечи, да посидим.
— А что ж там далеко ехать? — притворно удивился я. — Шинок и у нас имеется, — кивнул в сторону Самарской слободы.
— Да не, — покачал головой шляхтич. — Тут такого вина нет. Говорю же, заморское! Да и лодочка наша тут недалече привязана. Мигом домчим!
— Хватит из пустого в порожнее переливать, пан Станислав, — потерял терпение пожилой казак в сером армяке. — Не дай Бог, увидит кто ненароком.
— Да кто тут увидит? — пожал плечами поляк, но совету внял. — Но ты прав, Януш. День короток, а нам плыть далече. Так что, Чернец, сам пойдёшь или сопротивляться будешь?
— Сам только баран на бойню ходит, — пожал я плечами, вынимая саблю.
— Ну, то дело твоё.
Я попятился, не давая двинувшимся в мою сторону врагам полностью окружить. Оба копьеносца двинулись в разные стороны, перевернули копья тыльной стороной. Живьём взять хотят. Вот только радости от этого мало. В чистом поле сабля копью завсегда проиграет. А тут сразу двое с двух сторон в мою сторону целятся.
Понимая, что шансов выйти победителем у меня нет, я решил попробовать рассчитаться хотя бы с Щербиной. Отчаянный рывок в сторону запорожца, скрежет стали и резкий удар в спину, опрокинувший в снег. Подняться мне уже не дали, навалившись сверху.
— Эва шустрый какой! — пробасил Януш, выкручивая руки. — Гринька подсоби-ка, давай.
Вмешательство здоровяка Гриньки окончательно сломило сопротивление и, через несколько секунд, я уже стоял со связанными за спиной руками, а Януш шустро шарил по одежде, грамотно обыскивая.
