Стоунхендж - Стоувер Леон (книги txt) 📗
– Кто пойдет без тебя? Не забывай, что перехваченные нами в лесу атланты погибли до последнего человека. Мы гнали их по лесу, как оленей. Каждый воин получил голову, панцирь или меч. Но это твоя победа, Эсон, и они это знают, – теперь йернии пойдут за тобой куда угодно.
– Я поведу их, как только это хилое тело вновь наберется сил. Тогда я объединю йерниев, сведу тевты воедино. Но будет ли закончен к самайну мой каменный хендж… завершишь ли ты строительство ко времени, когда загоняют скот и приходят торговцы?
– Сделаем, даже если придется работать по очереди, как мы делали прежде. Кто-нибудь всегда работал при свете факелов. Все будет готово.
– Тогда разошли весть не мешкая. Я собираю все тевты йерниев, здесь – перед камнями. И это будет началом. Как ты думаешь, они придут?
– Они ждут лишь твоего слова.
– Тогда передай им – Эсон сказал.
Глава 6
В подлеске кто-то возился, с хрустом ломались сучья. Выставив копья, пригнувшись, люди ждали, готовые прыгнуть, нанести меткий удар. Быстрый вепрь – зверь приземистый и коварный – может ударить в любую сторону. Один только поворот массивной головы, и белые клыки выпустят кишки зазевавшемуся мужу, пропорют ему ногу. Страшнее вепря нет зверя в лесу. И вот выгнанный из леса кабан прячется в рощице посреди просторной равнины.
– Он же подранен, – проговорил Эйас, прячась в кустах и внимательно наблюдая за зверем, как и все остальные. Вместо копья в руке его был молот.
– Царапина, – бросил, задыхаясь, Эсон. Он охотился впервые после ранения. Охота была легкой, но он и здесь не мог угнаться за остальными. Горло драло. Эсон с трудом проталкивал воздух в легкие, но не обращал на это внимания. Главное, чтобы сил прибавлялось.
– Вепрь! Вепрь! – закричал кто-то по другую сторону кустов.
Послышались крики, гневный визг. Вновь затрещали кусты, и темной молнией кабан метнулся из-под кустов прямо на копья воинов, он метался из стороны в сторону, вилял, отбрасывая острыми копытами комья земли. Хрюкнув, зверь развернулся и бросился прямо на Эсона.
Времени на удар не оставалось, можно было только отпрыгнуть. Так Эсон и поступил, грубая шкура прикоснулась к ноге, послышался вопль Эйаса, ставшего на пути вепря.
Быстр был кабан, но кулачный боец оказался быстрее; молот по короткой дуге угодил в плечо зверю, кабан повалился на бок. На одно только мгновение вепрь оказался на спине, взбрыкивая черными копытами, но Эсон успел ударить. Копье вождя вошло в бок вепря, пригвоздив зверя к земле. Кабан взревел от страха и боли, попытался дотянуться до древка; яростный налившийся кровью глаз был устремлен на Эсона. Ударило еще одно копье, потом другое. Зверь задергался, и все было кончено.
– Клыки твои, – проговорил Эйас, когда, тяжело дыша, Эсон опустился на землю.
– Нет… твой… был первый удар, – выговорил Эсон.
– Убил вепря ты, царь. Зачем рабу клыки? Я возьму себе хвост – он более подобает такому, как я.
Взяв у Эсона кинжал, Эйас отрезал изогнутый хвост у основания и разгладил кисточку на конце. Потом заткнул его сзади за пояс.
– Ну вот, теперь я в лесу в безопасности, – сообщил он, – кабаны примут меня за своего.
Йернии разразились хохотом, хлопая по ляжкам и по спинам друг друга. Даже Эсон слегка улыбнулся – дыхание начинало успокаиваться. В лесу о дерево застучал острый камень – кто-то из охотников уже вырубал жердь. Другой тем временем связал ноги кабана полосками кожи. Эйас ткнул толстым корявым пальцем в бок вепрю.
– Жирный, наел белое сало на желудях. Я уже чувствую, как тает оно в моем рту. Мед, эль, свинина. Ты правишь доброй землей, великий Эсон.
Опираясь на древко копья, тот поднялся на ноги, и они отправились в обратный путь – к дану. Продев шест под ногами вепря, охотники несли за Эсоном добычу, они хохотали и бахвалились на ходу, сравнивали свои белые изогнутые усы с клыками кабана. И, завидев дан, принялись, как всегда теперь, удивляться происшедшим в нем переменам. В жизни йерниев такие события случались редко, и о подобной новости следовало говорить и говорить – целыми днями, чтобы привыкнуть.
Перемены и впрямь были изрядными. Частокол из высоких бревен целиком разобрали вместе с комнатами и помещениями, примыкавшими к нему. От дана остался лишь прорезанный входом кольцевой вал. Сохранили только мастерскую. Вдоль вала, а кое-где прямо возле него, настроили хижин и разного рода укрытий, где обитали воины с семьями и общинники. Было тесно, случались драки, но по-настоящему йернии не протестовали. Они построят новый дан, Эсон обещал, а пока можно и потерпеть. Неважно. Главное – новое сооружение вознесет Эсона над остальными вождями-быками, а их самих – над воинами всех прочих тевт.
Два камня уже указывали в небо, третий, поменьше, еще только поднимался к нему, повинуясь колдовству египтянина. Завидев каменную громаду, йернии вновь разразились восторженными криками, хотя штабель бревен скрывал ее почти целиком.
Интеб дожидался Эсона у подножия огромного деревянного сооружения.
– Мы готовы, – проговорил зодчий.
Эсон первым полез наверх по высокой лестнице; уходившие вниз бревна слой за слоем были скреплены вместе, образуя прочное основание. На самой верхней платформе покоилась каменная перемычка. Возле нее и на ней сидели работники, поднявшие камень на эту высоту. В нижней поверхности камня были выбиты гнезда, хотя сейчас их и не было видно, – они точно лягут на выступы в стояках. Эсон с восхищением погладил оба стоячих камня, прикинул, сколько же нужно было отбить, чтобы получить такие выступы.
– Обрати внимание на верхушки колонн, – Интеб встал позади Эсона, – видишь, они скошены – и перемычка сама точно ляжет на камни сверху. Ее не потребуется поправлять или поворачивать.
– Огромная работа, – восхитился Эсон.
Верхней части столпов почти не было видно, бревна трех последних слоев уже ложились прямо на вершины, как и на остальную платформу.
– А сейчас мы сдвинем перемычку, – произнес Интеб, приказав подавать наверх кожаные ведерки с жиром. Животный жир размешали, сделав его пожиже. Первую пригоршню на бревна бросил сам Интеб.
– Положите сюда, – проговорил он, – на бревна и на помост. Только с краю не мажьте, иначе все вы, дураки, попадаете на землю. Мажьте путь камню, а не себе, – передав ведерко, он принялся проверять исполнение.
Когда жир нанесли ровным слоем, Эсон с Интебом отступили в сторону, а работники взяли длинные прочные жерди, в верхнем ярусе помоста проделали отверстия, в них и уперли жерди. За ними разместили длинное бревно – чтобы можно было опереть рычаги. Установив шесты, чуть налегая ими на бревно, все выжидали. Когда все оказались на местах, Интеб затянул нараспев – так он делал уже не раз, чтобы люди работали в унисон:
– Вставляй рычаг, крепче держи.
– Бу! – выкрикнули в ответ воины.
– Берись, готовься, скоро нажмем.
– Бу!
– Жми и жми, жми и жми.
– Бу!
Под ритмичные крики они налегли, помост затрещал. Камень чуть сдвинулся. Это повторялось снова и снова, и наконец между опорным бревном и рычагами показалась вполне заметная полоса дерева. Сдвигаясь, камень все больше и больше заходил на смазанный жиром участок и передвигался все легче.
Когда люди дошли до смазанной жиром поверхности, Интеб послал за ведерками с песком – забросать его. Чтобы сдвигать такие камни, нужно твердо упираться ногами, не говоря уж о том, что падение с такой высоты грозило смертью. Работа продолжалась. Перекладина неторопливо приближалась к своему будущему месту. Интеб бегал взад и вперед, заглядывал под камень, выкрикивал распоряжения. Камень приподнялся с одного бока, потом с торца. Интеб ползал вокруг, вымеряя точность направления. Наконец, удовлетворившись, он приказал сделать перерыв.
– Остался последний шаг, – вытирая пот со лба, объяснил зодчий Эсону. Руки Интеба побурели от коры и от жира. – Вынимаем опоры из-под концов камня, вместо них ставим тесаные плоские доски. И пока камень лежит на них, начинаем опускать его, как поднимали, только наоборот. Поднимаем конец, вынимаем доску, опускаем. То же самое делаем на другом конце. И камень как перышко сам опустится на нужное место.
