Старуха 2 (СИ) - Номен Квинтус (читать книги онлайн регистрации .TXT, .FB2) 📗
Лаврентий Павлович обстоятельно поговорил на эту тему со станкостроителями из Городца, и те с уверенность сказали, что такой станок в СССР сможет построить лишь ЛМЗ: нет в стране других предприятий, у которых все необходимое оборудование имеется. Еще, с изрядными трудностями, такой станок можно изготовить совместными усилиями Городецкого станкостроительного и Калужского турбинного… Лаврентий Павлович, после недолгих раздумий, дал команду начать работу «по второму варианту»: в эффективности деятельности «клана Орджоникидзе» у него ни малейших сомнений не было…
Вот только сами работы сильно задерживались «по вине Старухи»: на Калужском заводе приступили к изготовлению новой и очень непростой турбины. Правда Вера тут была почти вообще не причем, она всего лишь на какой-то встрече, где обсуждалась возможность использования пластиковых вкладышей в подшипниках турбогенераторов, почти случайно обмолвилась о возможности создания трехцилиндровой паровой турбины, которая будет очень эффективна при работе на сверхкритических параметрах пара.
А обмолвилась потому, что была «крупным специалистом в области турбиностроения». Когда Вера Андреевна работала учительницей в школе, там молодая биологиня Нина просто кипела энтузиазмом в плане демонстрации школьникам разных учебных фильмов. Когда-то, еще обучаясь в институте, она получила свидетельство киномеханика, а так как в школе «по регламенту» имелся шестнадцатимиллиметровый кинопроектор, то она примерно раз в неделю фильмы ученикам и показывала. Показывала очень разные фильмы, а не только по биологии: «профильных» фильмов и было то очень мало. Так что школьники смотрели фильмы по физике, по истории, по химии… один раз Нина притащила фильм, в котором как раз про современные турбины и рассказывалось. По ошибке притащила, он вообще не для школьников был — но перед тем, как любой фильм в классах демонстрировать, его учителя все же просматривали, поскольку в областной фильмотеке довольно часто коробки с фильмами путались и надпись на коробке содержанию не соответствовала. Зачем в турбине три цилиндра, Вера Андреевна из фильма так и не поняла — да и не хотела понимать, но слова про «цилиндры высокого, среднего и низкого давления» она, как оказалось, запомнила. И запомнила, что первый работает только «на температуре», без расширения пара, а после него делается «вторичный перегрев» этого пара, что сильно повышает КПД турбины. И вот этих слов турбинщикам МЭИ хватило, чтобы разработать турбину уже совсем «невероятную» — а калужанам пришлось заняться «доказательством правоты» московских конструкторов. Хотя «пришлось» было словом неверным, на заводе, когда получили чертежи, энтузиазмом лучились и инженеры, и рабочие, и даже грузчики на станции…
Понятно, что к «невероятной» турбине и генератор требовался столь же «невероятный», и его разработкой занялись в Ростове: специалистам «тяжелой промышленности» Лаврентий Павлович не доверял. То есть в компетентности их у него особых сомнений не было, однако в то, что они под руководством ставленников Серго смогут работу выполнить в срок, у него сомнения были более чем веские.
Впрочем, им не доверял не только Берия, у Сталина тоже имелись «глубокие сомнения» в компетенции руководства предприятий НКТП. Серго там расставил директорами и (что было гораздо хуже) главными инженерами своих друзей и знакомых — и срывы планов заводов наркомата стали уже настолько привычными, что даже возмущаться этим в правительстве перестали. И вопрос о снятии товарища Орджоникидзе и всех его ставленников назревал давно — но было одно «но»: у Серго имелась мощная поддержка в армии. Там тоже давно уже требовалось провести серьезную чистку — однако Сталин пока еще не знал, кто кого зачистит в случае прямого противостояния. Так что пока Иосиф Виссарионович медленно (очень медленно) и неторопливо «работал с кадрами», стремясь сделать так, чтобы его противники «зачистили друг друга». И шансы на успех этого мероприятия были уже весьма велики, так как подготовка к нему велась уже довольно давно. С того момента, как специалисты из НТК совместно с ОГПУ произвели проверку достоверности биографии товарища Блюхера…
Факты проверили, убедились, то Василий Константинович в автобиографии наврал вообще в каждом слове. Чуть позже, после очередного запоя, его аккуратно вызвали в Москву, где товарищ Ворошилов, глядя на опухшую рожу командующего Дальневосточной армией, участливо предложил ему пройти медицинское обследование. В ходе которого подготовленные в НТК врачи совместно с Лаврентием Павловичем задали «товарищу военному» несколько вопросов, на которые он дал развернутые и очень интересные ответы…
Нет, ярым антисталинистом, антисоветчиком или иностранным шпионом Блюхер не был. Он был обыкновенным мошенником и мерзавцем, «склонный к бонапартизму», как написал Лаврентий Павлович в докладе Сталину о результатах допросов. Блюхер подтвердил, что «хотел отделить Дальний Восток от СССР и возглавить новую республику», но насколько всерьез он этого хотел и какие меры по подготовке этого успел предпринять, выяснить не удалось: как Вера и предупреждала, частое применение препарата «вредно для здоровья», и особенно для здоровья законченного алкоголика. Но все же он успел рассказать очень много интересного о других советских военачальниках…
По его данным, в армии было три конкурирующих группировки. «Ворошиловская» — состоящая из преданных сторонников товарища Сталина, «Дыбенковская» — тоже вроде за Сталина, но люто ненавидящая Ворошилова и его группу, причем сугубо «по бытовым вопросам»: Ворошилов изо всех сил пытался бороться с пьянством среди командиров и, в свою очередь, тоже люто ненавидел «моральных разложенцев» группировки Дыбенко. А третья группировка объединялась вокруг Тухачевского. И про нее Блюхер тоже много интересного рассказал. Так что перед Сталиным задача стояла очень непростая: он уже сильно пожалел, что согласился с назначением Тухачевского на должность заместителя Ворошилова, но сил (да и поводов) для его отставки у него не было. Пока не было, но он очень надеялся, что скоро они появятся. Очень скоро, этой весной…
Проведенные в прошлом году «подготовительные мероприятия» очень неплохо помогли с голодом справиться почти безболезненно. То есть все население страны — даже в самых бедствующих районах — получилось обеспечить продовольствием «по минимальной норме», то есть достаточной, чтобы люди с голода все же не умирали. Правда, люди все же умирали, на Украине умирали, от отравления темулином. Причем умирали массово: ну никак не могли тупые селяне поверить, что зерно «само себя отравить может» — но все же смертность была гораздо ниже той, которую ожидала Вера. В том числе и потому, что специальным постановлением правительства села, в которых от такого отравления умирало больше двух человек из разных семей, вывозились «в Сибирь» поголовно и люди просто не успевали сожрать зараженное зерно.
Еще на руку властям сыграло дремучее невежество селюков: в селе просто объявляли, что причиной этих смертей была какая-то довольно заразная болезнь и всех необходимо срочно вывезти «на карантин» в надежде, что еще не все успели заразиться. А про «чумные карантины» народ много уже узнать успел: когда в каком-нибудь селе обнаруживали чуму, то его просто окружали войсками и расстреливали из пулеметов всех, кто пытался выбраться. Ну не было еще реально действующих способов чуму вылечить, так что приходилось таким способом страну от эпидемий защищать — и даже самые дремучие мужики это понимали. Но за оградой из колючей проволоки и под дулами пулеметов им сидеть в ожидании собственной смерти все же не хотелось…
Однако всех вывезти просто не было возможности, и народ в селах продолжал «пухнуть и дохнуть», хотя и не так быстро, как мог — но и это руководство страны не радовало. А радовало некоторых иностранцев, например — поляков, и в польских газетах практически каждый день печатались статьи «о зверствах большевиков». Хотя в «Кресах Всходних» местное население вымирало еще более быстрыми темпами — однако полякам на «туземцев» было не просто наплевать, а они даже радовались тому, что украинцы вымирали. Но — строго формально — Советского Союза это вообще не касалось. СССР готовился (очень серьезно так готовился) к новой посевной, Куйбышев поставил задачу в тридцать третьем году вырастить и собрать урожай зерновых не менее восьмидесяти миллионов тонн, Сталинградский и Харьковский тракторные заводы вышли, наконец, практически на проектную мощность…
