Последний мятеж - - (читаем книги TXT) 📗
– Да какие они, на фиг, знакомые! По-моему, это просто Серые Лисы. Я тебе про них рассказывал.
– А-а, первобытное племя охотников на мамонтов из мира, где инопланетяне устроили экологическую катастрофу?
– Ну, не знаю, каким словом назвать то, что они там устроили, но жизнь туземцам подпортили изрядно, особенно в северных районах. У них там, наверное, все мамонты передохли.
– Может быть, они решили эмигрировать с голодухи?
– Черт знает, как их сюда занесло. Насколько я понимаю, на нашу трансвселенскую сопку никто, кроме нас, ни в одном мире добровольно не лазает. Когда мы с ними общались, племенем командовали прикольные чуваки – Малый Лис и Черный Хорь. А этих двоих, которые на нас кинулись, я тоже, кажется, видел: они рядовые воины-охотники. Если вождь со своим приятелем здесь, то можно сходить пообщаться.
– Предъявить претензии?
– А хоть бы и так! Это ж надо: прийти и занять чужой лагерь!
– Боюсь, что они нас не поймут. Но общаться все равно придется: подозреваю, что они просто попали в беду.
Результаты контакта с захватчиками были неутешительны. Обсуждать их пришлось там же – вне пределов территории, которую остатки племени уже считали своей.
– И что будем делать? – без тени надежды спросил Николай.
– Можно подумать, что у нас богатый выбор, – вздохнул Вар-ка. – Нужно вернуть Малого Лиса и отправить людей обратно в их собственный мир. Если на границе есть временной скачок, то, может быть, жизнь там уже наладилась.
– Да ничего там не наладилось, – безнадежно махнул рукой Николай, – скачок-то совсем маленький. Там, наверное, прошел десяток-другой лет. Мы же проверяли с Женькой.
– А здесь им что делать? Ну, доедят они наши продукты, и что? Без своего вождя они с места не тронутся – будут сидеть тут и помирать с голода.
– Значит, надо искать Лиса и Хоря. Интересно, куда они могли податься?
– Направление нам показали, а поскольку конкретной цели у них нет, они, скорее всего, пошли самой удобной дорогой. Думаю, что найти их будет несложно, если, конечно, они еще живы. Пожалуй, этим я и займусь, а ты присмотри здесь, чтобы оставшиеся не наделали глупостей.
– Э, нет, Вар! С Лисом и Хорем мы знакомы, и они меня, кажется, уважают. А вот поведение остальных я контролировать не в состоянии. Может, когда кончатся продукты, они отправятся в набег на соседнюю вселенную?
– Боюсь, что ты прав, – согласился Вар-ка.
Сверху городок выглядел маленьким, аккуратным и каким-то очень обычным. Судя по обилию автомобилей, здесь совсем не каменный век и не средневековье. Заводских труб не видно, как нет и трущобных кварталов, хотя застройка, в основном, низкоэтажная. По окраинам одно-двухэтажные домики налеплены очень густо, хотя у каждого, похоже, свой крохотный участок земли, но это явно не огороды, а просто так… На что это похоже? Если Россия, то в далеком будущем. Скорее всего, это аналог какого-нибудь современного американского или европейского захолустья. Да, и еще: вот он, Николай, сидит на заросшем склоне совсем близко над городом и вокруг себя не видит ни мусора, ни следов от кострищ, ни даже старых битых бутылок. Не надо быть Шерлоком Холмсом, чтобы сделать глубокомысленный вывод: туземцы не любят природу. Они с ней не общаются при помощи шашлыков и водки – дикари, значит…
«Это, конечно, не страшно и, наверное, не опасно, – озаботился Николай традиционной проблемой, – но как идти? Климат тут, похоже, жаркий – пальм и кактусов не видно, но, судя по имеющейся растительности, зима если и бывает, то чисто символическая. Да и сейчас явно за двадцать градусов, хотя тут скорее утро, чем вечер. Так что? Штаны и ботинки без вариантов – других-то нет! А вот энцефалитку заменить на футболку можно – она старая и застиранная, но все-таки. Рюкзак, наверное, лучше оставить здесь – этот элемент снаряжения наверняка не впишется в местную идиллию. Вот только расческу надо забрать на карман. Что еще? Ага – вон там, ниже, какой-то овражек. Наверное, в нем есть вода: надо зайти и слегка помыться. Люди сильно цивилизованных обществ обычно не любят, когда от кого-то воняет потом…»
К склону горы примыкал то ли сквер, то ли парк с подстриженными газонами, аккуратными лавочками и редкими зарослями каких-то раскоряченных деревьев с кожистыми листьями. По крайней дорожке легкой трусцой мчалась то ли молодящаяся старушка, то ли пожилая женщина килограммов в 100 весом. Двигалась она со скоростью километра три в час, но ее красно-синий тренировочный костюм в обтяжку кое-где потемнел от пота. Почти поравнявшись с Николаем, тетенька остановилась, стала вытирать пот со лба, озираться и негромко призывно покрикивать. Текста Николай, конечно, не понял, но в ее призывах повторялись слова «Чапа» или «Чана». Он встал с лавочки и тоже стал осматривать окрестные кусты. На той стороне газона между стволов копошилось что-то маленькое и белое. Безжалостно давя траву тяжелыми ботинками, Николай перешел газон и извлек на свет маленькую собачонку с невероятно длинными кудрявыми ушами – по-видимому, это и была потерянная Чапа. Что ж, вполне приличный повод для первого контакта!
Местная тетя оказалась что надо: заполучив свою собачку, она принялась тараторить без остановки. Не переставая говорить, она пару раз попыталась продолжить бег, отпустив животное на волю, но злобное существо каждый раз немедленно устремлялось в другую сторону, и Николаю приходилось его опять ловить. В конце концов тетя смирилась и двинулась по дорожке обычным шагом, что у нее получалось гораздо быстрее. Николай шел рядом, нес на руках лохматое животное и глупо улыбался: все нормально, все хорошо, но если бы она говорила не так быстро!
Тем не менее метров через двести Николай уже почти понял ситуацию: для поддержания здоровья тетеньке надо сделать столько-то кругов по дорожке, а Чапа (такая умная! такая хорошая!) все норовит потеряться, а она от этого так переживает, так переживает! Николай поднатужился и выдал, невзирая на времена, склонения и спряжения, что он, мол, готов помочь, но просит ее не говорить так быстро. С огромным облегчением он обнаружил, что она поняла, только почему-то затараторила еще быстрее.
В общем, они гуляли еще минут сорок, и редкие прохожие почти не обращали на них внимания. В конце концов тетя выполнила свою оздоровительную норму, попила водички из фонтанчика, погрузила себя и собачку в машину и, помахав в окно ручкой, укатила. Кажется, Николай уже понимал язык, но так и не выяснил ни как называется страна, ни город.
Судя по всему, это обычный рабочий день, и праздной публики на улицах мало. Николай сначала немного переживал из-за своих обшарпанных штанов и ботинок, но потом увидел двух мужичков, разгружающих машину на задворках какого-то магазина, и мысленно махнул рукой – может, он тоже простой пролетарий!
Пройти мимо этого дома на углу он не смог – запах был такой, что у него просто не хватило силы воли. Николай прислонился к косяку распахнутой двери и стал смотреть.
Это было крохотное кафе или просто забегаловка: помещение 4 ??4 метра, по периметру которого к стенам приделана сплошная полка-столик, за которым надо есть стоя. В центре два круглых стола и стулья. За одним из них, боком к Николаю, сидит толстый старик с плешью, обрамленной длинными патлами седых волос, присыпанных перхотью. На нем костюм-тройка (!) и галстук. Все бы ничего, но с первого взгляда видно, что этот костюм был черным очень давно, да и экипировка такая здесь явно неуместна – Николай и то, наверное, смотрится гармоничнее. Но самым интересным было не это: старик ел. Перед ним красовалось с полдюжины бумажных тарелочек: салаты, бутерброды, жареные куриные ножки, котлеты и что-то еще – на вид очень вкусное. Старик придвигал очередную тарелочку, равнодушно жевал и перемещал ее в сторону, где громоздилась уже приличная груда объедков.
«Ч-черт! – сглотнул слюну Николай. – Это называется „что не съем, то понадкусаю“. Вот ведь гад какой!»
