Заметки на полях (СИ) - Криптонов Василий (читать книги онлайн бесплатно серию книг .txt) 📗
К 2005-му году баг, наверное, поправят. А может, сторож умрёт своей смертью на посту, и его труп обглодает собака. Но сейчас он был жив и стоял за дверью. Жаль, я не мог просто сказать ему: «Тебя не существует».
Гоша дёрнулся к окну. Я перехватил его и взглядом велел стоять. Судя по лицу, Гоша был близок к тому, чтобы обмочиться на месте.
Не люблю вот в людях такую черту: погружаться в эмоцию без остатка. Напоминают кошек. Видел как-то раз сцену — к другу привели собаку, а у него кошка мама и кошка дочка. Обе выгнулись, шипят, орут. Собаку увели, а они — ещё минут двадцать на измене сидели, в руки не давались и даже друг на друга шипели и дрались. Животные. Переключились в режим «кругом враги», и на большее в крохотном мозгу места просто не осталось.
Люди, которые ржут без задней мысли, раздражают. Люди, которые с головой уходят в гнев — пугают. Те, что ныряют в печаль — угнетают. И обычно всё это сосредоточено в одном человеке. Страшно — значит, шары навылупку и бежать. Смешно — разинул пасть и ржёшь. Грустно — вы**у мозги всем окружающим своей охренительной депрессией.
Спокойных людей я люблю. Сам бы хотел таким стать однажды, но чего-то дзен не качается. Однако управлять эмоциями в некоторых пределах всё же могу. И сейчас я понимал, что если Гоша ломанётся наружу, то поднимет жуткий грохот. Ничем хорошим это для нас не закончится. Ничем особо плохим, в общем, тоже, но лучше всё-таки соблюдать тишину, пока возможно. Ну, пока с той стороны не зазвенят ключи.
В чём я сильно сомневался.
Представить пьяного сторожа с собакой я мог. Представить на поясе у него огромное кольцо с ключами от всех цехов и складских помещений — уже с трудом. Хотя… если добавить плащ, меч и волшебный посох — чё б и нет, вполне.
Собака гавкнула. Человеческие шаги приблизились.
— Чё там, бля? Крыса забралась? А? Крыыыса…
Полосу света закрыла тень. Кажется, сторож нагнулся. Я подумал, что он почешет псину за ухом, или типа того, но услышал звук удара.
Собака взвизгнула, шарахнулась.
— А ну, пошла на**й отсюда! Я те полаю, сука! На, сука! — Собаке, по ходу, прилетело с ноги. Она завизжала ещё громче и дальше.
— Дура, б**дь, — буркнул сторож, врезал кулаком по навесному замку и, матерясь, сделал пару шагов в сторону.
Раздался характерный звук спички, чиркнувшей о коробку. Вскоре потянуло сигаретным дымком. Душным таким. «Прима», небось, или «Беломор».
— Охеренный дядька, — сказал я шёпотом. — Знаешь, я ему свою долю отдам, наверное. Устыдил ты меня.
Гоша сначала уставился на меня, как на камикадзе. Потом его немного отпустило — рожа у меня была спокойная.
— Ты почему не сказал? — стуча зубами, прошептал он.
— Чего не сказал? — озадачился я.
— Про сторожа!
— А… ну, через четыре года его там ещё не было.
Гоша потряс головой, утрясая там новую информацию, и посмотрел в сторону спасительного окна.
— Бежим!
— Отставить.
— Почему?!
— Потому что сторож — рядом. Услышит шум — больше сегодня ничего не сделаем. Да и завтра тоже лучше не соваться. Цыган будет сильно разочарован.
Я всерьёз забеспокоился, как бы Гошины глаза не вывалились из глазниц. Это был бы финиш. Медицины, как таковой, ещё не существует, в Назарово — так точно. А кроме того, я не уверен, смогу ли подобрать эту мерзость с пола. Да и пол-то грязный. Фу, блин, гадость, не буду о таком думать.
— Ты что, ещё воровать собираешься? — просипел Гоша.
— А что объективно изменилось? Я не думаю, что сторож разобьёт тут лагерь. Будка его — там, где проходная. Щас поссыт — и свалит.
Я услышал характерное журчание. Потом сторож принялся свистеть, подзывая собаку. Потом заорал. Эх, люблю я этот русский говор, живую речь! Ну какой иностранец сможет расшифровать: «И-и сда, ска!». А мы, русские, сразу понимаем: «Иди сюда, самка собаки».
И тут с улицы донёсся богатырский рык двигателя. Машина останавливалась прямо напротив окна. Мы с Гошей обернулись и увидели белую «Ниву». Сука, как же вовремя…
— Молчать, — приказал я и, выпустив Гошу, осторожно переместился к окну.
Просунувшись сквозь выпиленные прутья, отчаянно замахал руками и головой. Навстречу шли Рыба и Цыган. Последний радостно улыбался во всю шайбу.
— Чё там, соскучился? — заорал он.
Я поднёс указательный палец к губам, потом повертел им у виска. На всякий случай показал кулак. До Цыгана что-то дошло. Он нахмурился, огляделся, толкнул Рыбу, который как раз хотел что-то сказать.
Подошли едва не на цыпочках.
— Чё там? — вполголоса спросил Цыган, пытаясь заглянуть в цех.
— Сторож за дверью, — прошептал я в ответ.
— Хера се…
— Валим? — спросил Рыбин, глядя на Цыгана.
— Какой «валим»? — посмотрел я на него. — Мы чё, мальчишки, что ли, из-за пары мороженок так подставляться? Сейчас уйдёт — и продолжаем. Но уже — на палеве.
Цыган кивнул, и в его взгляде я почувствовал растущее уважение. Сзади шевельнулся Гоша.
— Чё, Сопля, обоссался, нет? — громким шёпотом подколол его Рыба.
— Обосрался! — огрызнулся Гоша.
Рыба тихонько заржал.
Сторож тем временем продолжал подавать признаки жизни. Он дозвался, наконец, собаку и принялся её волочь, наставляя пинками на путь истинный:
— Место! Ну-ка на место, с-ка! Я те поскалюсь, с-ка, я те башку отрублю нах*й!
Я поморщился. Животных — не люблю, чего греха таить. Но людей, которые вот так с животными обращаются, не люблю ещё больше. Нахрена?! Зло девать некуда? Иди в стенку кулаками помолоти. Съезди на Столбы, дое*ись до медведя. Кр**ль взорви. В общем, полезное что-то сделай. А срываться на существе, которое пытается тебе доверять — это уже вообще дно дна.
Сторож удалился. Выждав ещё пару минут для верности, Рыба полез внутрь.
— Вон ту х**ню здоровую, — сказал он, ткнув пальцем во что-то вроде двигателя, или турбины какой-то.
— Ну, — согласился Цыган. — Так, чтоб сразу…Бля, там меди намотано…
Боюсь даже соврать, сколько эта хрень весила. Трудно прикидывать, когда привык ощущать вес взрослым, а тут — подросток. Причём, хилый. Ну, килограмм семьдесят, наверное, было. Попыхтели втроём знатно. Цыган снаружи принимал. Всё осложнялось тем, что после каждого шумного движения мы теперь замирали и прислушивались. Но всё было тихо. Ни сторожа, ни его собаки. Животина, видать, решила, что если уж хозяину начхать на возможное проникновение со взломом, то она и подавно себе найдёт занятие поинтересней. А может, её тупо на цепь посадили.
— Ух, бля! — выдохнул Цыган, когда двигатель упал на усыпанную осколками шифера землю. — Давайте сюда, потаранили в тачку.
До машины пёрли трофей вчетвером. У меня уже в глазах темнело, когда всё, наконец, закончилось. Цыган, выудив откуда-то молоток и отвёртку, принялся тут же ковырять переднюю часть.
— Ты чё? — спросил я, переводя дыхание.
— Ты е**нись, меди сколько! — ответил Цыган. — Ща я её на чермет повезу, ага. Потом в посёлке сдам.
— Про друзьяшек не забывай только, — похлопал я его по трудолюбиво согбенной спине.
— Тя забудешь, как же. Волоките мелочи ещё, там до хренов и выше!
Мы поволокли. Цыган победил движок и снял с него часть с медной проволокой. Попытался выдолбить оттуда штифт, но не преуспел.
— Блин, умудохаюсь её выгрызать оттуда, — вздохнул он. — Ладно, найду лоха какого-нибудь.
Когда машину забили в очередной раз, Цыган, как и обещал, взял меня с собой. Рыба с Гошей остались. На этот раз не внутри — отошли подальше и постарались слиться с постапокалиптическим пейзажем.
— Ну, нормально так выходной проходит, — сказал довольный Цыган, крутя баранку. — Газю будешь?
Он протянул мне полуторалитровую бутылку газировки.
— Давай.
Я выглотал не меньше половины бутылки, с наслаждением ощущая, как быстрые углеводы разбегаются по телу. Нам ведь сейчас этот кошмар ещё на весы кидать… Вдвоём.
Пункт приёма лома чёрных металлов выглядел примерно как свалка. Из постороннего там был только кран с весами, да пьяные мужики, которые пытались работать, а не просто так бухать. Один даже чего-то там сваркой резал, хотя его шатало.
