Доктор. Заново (СИ) - Афанасьев Семён (читать книги онлайн полностью без регистрации .TXT) 📗
— Предпочтения?
— В идеале — студенты ВУЗов…
…
Под мою диктовку Наталья заполняет формы на нескольких сайтах поиска персонала, попутно заводя папку на рабочем столе компьютера:
— Сюда буду сбрасывать тех, кто предварительно согласен. Эта папка синхронизирована с такой же на рабочем столе компа на вашем объекте, я уже создала и там через сеть. Вы со скольки там обычно?
— С шести, семи вечера до упора.
— Ну вот в шесть вечера можете смело смотреть результаты поисков за день.
— Наташ, я — новенький, не просветите, а что мне надо было сделать, чтоб не загружать вас? Чтоб обойтись самому в этом случае? — Решаю вынести максимум полезных навыков из ситуации.
— Во-первых, знать рейтинг городских рекрутинговых компаний и сайтов, по рабочим и неквалифицированным специальностям в частности. Например, ХЭДХАНТЕР специалистов именно на вашу работу не даст: аудитория не та. — Начинает пояснять Наталья, не отрываясь от компа. — Во вторых, завести и оплатить там свои аккаунты. В третьих, разместить объявления. И самое главное — ваш контактный телефон должен работать всё время.
— То есть, Вы не только помогли мне разместиться, а ещё и будете звонки принимать? — удивляюсь.
— Конечно. Ваша чистка не сильно отличается по требованиям от общих критериев специалиста автомойки. А опыт подбора такого персонала в компании более чем достаточный.
— А что дальше? — не могу остановить своё любопытство, пока не «прозвоню» всю цепочку шагов до конца.
— Дальше — те, кого потенциально интересует наше предложение, звонят на контактный номер. Я провожу первичный опрос и отсеиваю тех, кто заведомо не годится.
— А это кто? — мне снова любопытно.
— Во-первых, люди без регистрации по месту жительства в городе или области. Во-вторых, неготовые предоставить справку о несудимости и справку из психо-неврологического диспансера. В третьих — откровенно неадекватные лица, их тоже бывает слышно по телефону. Например, звонящие в нетрезвом состоянии…
В этот момент мимо нашего кабинета проскакивает Илья, замечает нас, останавливается, возвращается и здоровается:
— О! Привет! Уже тут? Успешно? — И, не дожидаясь моего ответа, командует, — Пошли со мной. Наташа, у тебя с ним всё? Или ещё что-то осталось.
— Я всё сделала. Александру интересны детали процессов, но для меня это не критично.
— Отлично. — И, поворачиваясь ко мне, — за мной.
В своём кабинете, Илья падает в кресло, кивает мне на второе и спрашивает:
— Ты уже продумал, как будешь тестировать и адаптировать кандидатов?
— Да.
— Расскажи.
— Первый день — пробная чистка, один салон. Проверяю кандидата на два момента: на месте ли он психологически, работа монотонная — не всем дано. Второй момент — аккуратность в деталях. У нас всё на мелочах…
— Саня, без деталей, я понимаю.
— Второй день — один или два салона чистит самостоятельно. Я сижу в «стекляшке» и контролирую оттуда. Если есть недочёты или неправильные навыки — исправляем. Третий день — берём три салона, чистим вдвоем. По итогам трёх дней — принимаю решение. И если ДА — веду к вам на заключение договора. С материальной ответственностью.
— Нормально… Ты думал, мужчины или женщины лучше?
— А это имеет значение? — искренне удивляюсь.
— Может иметь, может. Впрочем, ещё рано. Ладно. Ну давай! Желаю, чтоб сегодня уже было кого смотреть!
На плавании всё как обычно, кроме одной детали. Ануш очень сдержана в общении, как будто на что-то сердится. Я, конечно, догадываюсь о подоплеке похолодания, но всё равно местами неприятно.
После тренировки по инерции жду её, чтоб уйти из бассейна вместе, но она, попрощавшись, садится в какой-то НИССАН темноволосому кудрявому брюнету родом явно с юга. Ну ладно. Что-то где-то царапнуло в душе, конечно. Но слава богу: она — хорошая девочка. Пусть у неё всё будет хорошо. Моя позиция собаки на сене — как минимум не конструктивная. Тем более, порывшись в себе, я ещё несколько дней назад понял, что не могу сказать, что люблю её.
Про Лену — могу.
Про Аньку — нет.
Так что, всё хорошо, что хорошо кончается.
В зале под руководством Сергеевича всё пролетает, как обычно. Вовик на удивление быстро растит свою выносливость. И сейчас мне приходится выкладываться по полной, чтоб измотать его хотя бы к концу третьего раунда. Но схема Сергеевича в четвёртом раунде пока еще работает безукоризненно, даже с Вовиком. Который далеко не лентяй, и ко мне должен был приспособиться. Кстати, Вовик, наслушавшись Сергеевича, над своей выносливостью работает гораздо больше меня. Правда, у меня прогресс идет быстрее… Из-за чита с гемоглобином — в том числе.
Кстати, присмотревшись к Вовику, я вижу, что у меня в тканях ощутимо больше кислорода. Интересно, это из-за плавания? Всё таки там анаэробные режимы, и уже много лет. Или — это лично моя специфика? Надо дома расспросить Лену, она сто процентов может помочь вычислить.
После зала забегаю в НОВУЮ КЛИНИКУ, где встречаю обоих докторов. Как обычно, за бутербродами и чаем.
Интересно, И.В. всю жизнь так живет? Или это только я попадаю на такие моменты?
Доктора просят посмотреть какого-то своего товарища, говоря, что при нем можно говорить в открытую. Товарищ сидит в углу в кресле и листает какой-то журнал.
— Хорошо, конечно, — отвечаю. — Но мне б всё таки кушетку. И — скажите, в чём вопрос?
— Ой, пардон, точно! — вскакивает И.В. и ведёт нас в ближайший пустой кабинет с кушеткой.
По дороге обращаю внимание, что у их товарища странная хромота от тазобедренного сустава.
— Можете не говорить, — сообщаю. — Сам вижу.
— Да и мы видим, — бормочет С.В. — Но не видим. Такой вот парадокс.
— Серёга не прав, — подключается Игорь. — Мы видим проблему. Но не понимаем, откуда она берётся. Случай не то чтоб типичный, но достаточно распространённый. Паше — кивок на товарища, лежащего на кушетке — всерьёз в хирургии предложили вообще искусственный сустав. И эта картина — очень типичная последние годы по городу. Глянь, что ты видишь? Мы видим сегодняшнее состояние, но нет компетентного единого мнения о причине. Я сейчас даже не о своей клинике, а в общем.
Доктора отходят на два шага мне за спину и замирают.
Концентрируюсь. Скан. Увеличение (я недавно научился будто бы включать «зум» — увеличивать проекции отдельных участков). Скан. Так, тут целая цепочка… иду по ней вверх… Вижу.
Проверяем. Заново. Скан. Зум. Есть контакт. Вот цепочка. По ней вверх. Подтверждается.
— Будьте добры, перевернитесь теперь на живот, пожалуйста, — прошу товарища докторов. — И поднимите рубашку вверх со спины.
Из кармана достаю три мелких монетки:
— Вот здесь у него немного смещён межпозвоночный диск. — Кладу первую монетку на спину. — И вдоль вертикальной оси, но больше — вдоль горизонтальной. Всё бы ничего, но к этому диску примыкает какой-то вредный нерв. Именно этот нерв выбивается из нормальной частоты. Почему-то выбивается так сильно, что сигнал от него идёт по цепочке, — кладу вторую монетку на спину, — и финиширует в синовиальной оболочке тазобедренного сустава, — третья монетка ложится на таз. — И смотрите, что получается: у него нарушена выработка синовиальной жидкости. Из-за этого идёт «вторжение», — доктора кивают, так как понимают не хуже меня. — Но это — конец процесса. Я тут читал недавно… Вы некроз тканей уже видите на МРТ?
— Да, — удивленно подымает брови С.В.
— А «запускать» сустав обратно хотите попробовать плазмолифтингом?
— Точно, — с покерфейсом отвечает И.В.
— Но это только часть проблемы. Понимаете, сигнал, который приходит на нервы суставной сумки, искажен и по частоте, и по фазе. Искажён налагающимся сигналом из этого нерва в позвонке. Мне кажется, у него регенерация тканей в суставе нарушена именно потому, что «несущая программа» регенерации по нерву «забивается» из позвонка. Если понятнее, — вижу, что товарищ вывернул голову почти назад и пытается изо всех сил ничего не упустить. — Ваша жена варит вкусный суп. Это — нормальная регенерация сустава в процессе естественного износа. — Три кивка. — В процессе варки, ей в ухо летит сажа, в глаза — пыль, в уши — резкие шумы. Это — сигнал от того позвонка в данном случае. Какой суп в итоге получится?
