Великий перелом - Шидловский Дмитрий (книга регистрации .TXT) 📗
— Хорошо. Попробуй. Я не очень верю в успех Чем возвышеннее утопия, тем больше несправедливостей ради нее творится и тем отвратительнее последствия ее воплощения. Скоро ты увидишь море крови, горы расстрелянных, толпы обездоленных. Подумай, как из всего этого может вырасти человечное общество. У реки с грязным истоком не может быть чистого русла. Можно испортить доброе дело, но там, где зло лежит в основе, добра не найти.
— Я знал, что ты мне не поверишь. И я знаю, что ты будешь мешать мне. Практически ты единственный, кто может по-настоящему спутать мои планы. Поэтому я решил тебя убрать.
— Как? — Чигирев посмотрел в глаза Крапивину.
— Я сам проходил через это. Это больно только в первое мгновение. — Крапивин поднялся из кресла и достал пистолет. — Ты не умрешь. Через несколько секунд ты очнешься в одном из залов Эрмитажа. В две тысячи пятом году. Может быть, чуть позже. Может быть, тебя даже будут встречать Алексеев с Басовым. Они как-то умеют вычислять наши перемещения. Это не будет убийством. Для нас в чужих мирах смерти нет. Мы просто возвращаемся к себе домой. Но я должен убрать тебя из этого мира, чтобы ты не мешал достижению великой цели.
Чигирев поднялся. Ствол маузера смотрел ему Вежду глаз.
— Вадим, пожалуйста, не делай этого, — попросил он. — Ты будешь потом раскаиваться.
— Я должен, — сухо отозвался Крапивин. — Ради миллионов людей, живущих здесь.
В комнате повисла гнетущая тишина. Крапивин почему-то медлил.
— Черт знает что, — произнес он вдруг, опуская оружие. — Сотни раз… А вот теперь не могу. И ведь знаю, что надо, но не могу. Ладно, поступим по-другому. Я передам тебя под арест. Я знаю, большинство министров Временного правительства отпустят под честное слово, и они сбегут. Черт с ними. Они — прошлое. Но ты по-настоящему опасен. Я предупрежу, чтобы тебя не отпускали.
— Тогда лучше пристрели меня сейчас, — натянуто улыбнулся Чигирев. — Если меня не отпустят в ноябре, то потом обязательно шлепнут как заложника, когда начнется красный террор.
— Я попрошу Дзержинского, чтобы тебя не трогали. Он мировой мужик. Он поймет.
— Вряд ли. Для большевиков соображения гуманизма и верности данному слову мало что значат. Вы подчиняетесь логике и исторической целесообразности. А расстрелять бывшего товарища министра юстиции в отместку за уничтожение одного из ваших комиссаров будет логично и целесообразно.
— Тогда я скажу, что ты обладаешь важной информацией и убивать тебя нельзя… но и выпускать тоже.
— Делай как знаешь, — устало махнул рукой Чигирев. — Мне уже все равно.
— Конвой, — зычно крикнул Крапивин, — увести арестованного!
