Новый старый 1978-й. Книга пятая (СИ) - Храмцов Андрей (книги серии онлайн txt) 📗
— Сколько людей будет?
— Человек двадцать пять-тридцать. Будет ваш министр культуры Демичев и ещё несколько ваших. Будут также наши и несколько американцев. Чисто фуршетный вечер, чтобы пообщаться. Подавать станут шампанское и канапе.
— Мы не пьём алкоголь, поэтому будем пить вашу знаменитую минеральную воду «Perrier».
— Я пока отойду, а вы не скучайте.
Она развернулась и пошла в сторону входа. А ничего так у неё фигурка. И ведь как держится. Я же помню её глаза на нашем последнем концерте. Молодец, хорошая школа. Посмотрим сегодня на тебя, когда ты будешь стоять совсем рядом со мной, когда я буду петь. Я так понимаю, женщин будет мало. Это и к лучшему. Совсем голову потерять не успеют в присутствии своих мужчин.
— Это что, нам заплатили за сегодняшние две песни двадцать тысяч долларов? — спросила поражённая Солнышко.
— А мы так и соим, — ответил я ей. — Если бы мы всё это оформляли через ВААП, то мы бы получили только три тысячи на руки, да и то в чеках.
— Значит, нам надо самим получать наши заработанные.
— Если бы было всё так просто. Не переживай, мы ещё много сможем заработать.
Вот и принесли наше оборудование. Ну что ж, сейчас начнём с распевки. Исполнять новую французскую песню мы пока, до начала выступления, не будем. Пусть она станет для всех сюрпризом. Я отрегулировал громкость усилителя и микрофон под нас. Потом просто прогнали через магнитофон фонограмму моей и солнышкиной песни без слов. На наши манипуляции со звуком пришла Мари и стала вслушиваться в мелодии. «Belle» она узнала сразу, а вот вторая её очень заинтересовала.
— Это у вас что-то новенькое, — сказала она, довольная. — Мелодия мне понравилась.
— Я написал для Светланы песню на французском языке специально к сегодняшнему вечеру, — ответил я, улыбаясь. — Она несколько дней занималась постановкой произношения. От ваших носовых звуков и грассирующих «р» она чуть с ума не сошла, но справилась. Теперь могу точно заявить, что все французы её полюбят за эту песню.
— Как и вас уже любят за вашу. Вы очень талантливы, сэр Эндрю.
— Мы не в Великобритании. Можете меня называть на ваш манер André или как раньше Андрей.
— Значит, эту песню ещё никто не слышал?
— Нет, я её только вчера зарегистрировал и собираюсь в понедельник предложить представителям EMI здесь, в Москве.
— Это очень хорошо. Если не секрет, вы больше ничего не написали на французском языке?
— Написал ещё две песни. Их тоже в понедельник покажу англичанам.
— Значит я в вас не ошиблась.
— Вы это о чём?
— Скоро узнаете. Вы бы не смогли и эти две песни исполнить сегодня? Я сейчас пойду и договорюсь по поводу второго такого же чека для вас.
— Хорошо. Мы всегда готовы выступать, если хорошо за это платят.
Вот так, за четыре песни, которые мы исполним за двадцать минут мы заработаем сорок тысяч долларов или сто восемьдесят во французских франках. Солнышко тоже была довольна. Она такого даже не ожидала. Хорошо, что Серёга этого не видел. Я ему, естественно, заплачу из тех денег, которые нам англичане в понедельник заплатят. Надо будет Стиву позвонить, как вернёмся с приёма и предупредить, чтобы в десять часов приезжали за нашими новыми тремя песнями на французском.
Когда мы закончили нашу распевку, пришли три девушки и принялись на своих инструментах тоже готовиться к выступлению. На фуршетах принято общаться под звуки легкой классической музыки, желательно струнно-смычковой. Иногда приглашают для этого дела арфисток, но чаще именно вот так, как сегодня. Мы с моей подругой отошли в сторонку и стали обсуждать порядок исполнения. А что обсуждать, если на второй кассете идёт сначала моя песня, а потом её. Можно, конечно, наоборот, но это морока возиться с кассетой и постоянно её перематывать. Но, всё-таки, я решил свою «Belle» исполнять последней. Помня, какое впечатление она производит на окружающих, я решил дать первой выступить Солнышку, а потом уже я. Сэр я или не сэр.
Пришла Мари и принесла чек. Я его тоже сразу убрал в карман, как и первый. В Москве получить по ним наличные не получится, засвечусь по полной. А вот в Англии обналичу без проблем или сразу переведу деньги на счёт моей фирмы. Там уже должна скопиться приличная сумма. Вот и проверю заодно, что там Стив мне на её счёт отправил.
Я извинился и сказал, что мне необходимо отойти на пару минут, чтобы передать Краснову наши новые русские песни для радиостанции «Маяк». На улице рядом с посольством уже стояла машина Анатолия.
— Ого, какой ты сегодня солидный и нарядный, — сказал мне Краснов, когда я сел к нему на переднее сидение его «Волги».
— Ну так приём же, надо выглядеть на пять с плюсом, — ответил я ему и достал две катушки. — Вот это русские, я их все подписал. А это три новых французских. Там есть одна и та же песня, но на двух языках. Так что получается четыре. Специально сделал и для Франции, и для Великобритании. Как только с англичанами разберусь в понедельник, позвоню тебе и скажу, когда их можно будет пустить в эфир. Но я думаю, это будет в следующую пятницу, как раз это будет на четвёртый день, как мы и договаривались с ними.
— Я всё понял. Сделаем четко, как прошлый раз. Но анонс о них дадим в понедельник, чтобы заинтриговать наших радиослушателей.
— Без проблем. Это условиями нашего контракта не запрещено.
— Как новая певичка?
— Отлично. Буду и дальше её раскручивать. На очереди новый проект, но это уже в июне, как вернёмся из Лондона. Спасибо тебе, я побежал.
— Беги, а я на радиостанцию поеду. Мы уже объявили на всю страну, что сегодня в вечернем эфире будут ещё песни от «Демо» и прозвучит их новый проект с юной солисткой.
Я вернулся в Большую гостиную и застал там мирно беседующих Солнышко и Мари.
— Мы сегодня запускаем наш новый проект, — сказал я Мари. — Я подготовил певицу, первую песню которой сегодня на радио услышит вся страна и она завтра проснётся знаменитой. Её будут крутить по «Маяку» где-то через час. Ну и наши новые песни тоже прозвучат.
— Я уже говорила, что вы талант и это ещё одно подтверждение моим словам, — ответила мне француженка.
Так, а вот и первые гости. Я уже здесь освоился и чувствую себя чуть ли не хозяином. Солнышко тоже чувствует себя здесь свободно. Атмосфера такая или, действительно, некий русский дух так на нас влияет. Первых пришедших я не знал. Это были американцы, с которыми нас познакомила Мари. Оказывается, они нас прекрасно знают и наш англоязычный альбом у них тоже есть. Я их обрадовал, сказал, что у нас выходит через две недели вторая пластинка. Минут пять мы поговорили о музыке. Солнышко рассказала им, что мы скоро летим к ним в Лос-Анджелес на награждение «Грэмми». Они об этом читали в газетах и были рады за нас.
Потом пришли французы, а за ними наши во главе с Демичевым.
— А вы тут откуда? — удивлённо спросил Пётр Нилович.
— Петь будем, — ответил я, пожимая его руку. — Пригласили на благотворительный вечер и обсудить заодно какой-то вопрос, связанный, видимо, с нашей концертной деятельностью.
— Ну что ж, с удовольствием послушаю.
Заиграло струнно-смычковое трио и стали разносить напитки. Специально для нас с Солнышком принесли бокалы с мною заказанной ранее минеральной водой «Perrier» и мы стали ходить по залу, медленно фланируя между гостями. Мари периодически нас с кем-то знакомила. Я пожимал правую руку мужчинам, а мужчины целовали правую руку у дам. Солнышко сначала смущалась, а потом ей это даже понравилось. Она об этом читала в книгах, поэтому быстро привыкла. Тут появился посол с супругой, и мы, так как они были барон и баронесса, были им представлены как сэр и леди. Моя подруга сияла от счастья. В Москве её так никто не называл, только в Лондоне.
Послу было около шестидесяти лет, а его супруге лет сорок пять. Вполне нормально. Я знал, что у них было двое детей, но не знал, сколько им лет и находятся ли они сейчас здесь, в Москве. Мы минуты две поговорили о музыке, а потом они пошли дальше к другим гостям. Затем к нам подошла Мари и сказала, что минуты через две она нас объявит. Ну что ж, мы всегда готовы, так как ещё недавно я и Солнышко были пионерами и пионерский девиз ещё не успели забыть.
