Еще один баловень судьбы (СИ) - Васильев Николай Федорович (читать бесплатно полные книги .TXT) 📗
— Тогда на менуэт я дозволяю Вам пригласить мою подругу, леди Хамильтон — она тоже в нем все время путается. Я же потанцую со своим молодым обожателем Луцио де Роккаромана и похихикаю над вами с Эммой…
Глава шестьдесят седьмая. Эмма, Каролина и другие…
Знаменитая леди Гамильтон, подошедшая к трону по зову королевы, не произвела на Антона того впечатления, которого он ожидал. Она была вполне свежа для своих 32 лет, имела правильные черты лица, карие глаза, пышные рыжеватые волосы, двигалась легко и плавно, но тело ее было, на взгляд жителя 21 века, чересчур дородно. "Какая там она леди, сразу видно, что дочь кузнеца" — мелькнуло в голове попаданца. Но тут Эмма перевела заинтересованный взгляд на неожиданного знакомца Каролины, заговорила с ним бархатным контральто и в душе Антона, вопреки его воле, возникла тяга к опытной искусительнице. Напрасно он в качестве противовеса вызывал в себе образ Моники-Луизы — рыжеволосая ведьма с каждым словом все более и более располагала к себе.
Тут по мановению королевы вновь заиграл оркестр и в зале с прекрасной акустикой зазвучал хорошо знакомый Антону менуэт Боккерини. Сначала музыканты играли его в замедленном темпе, давая танцорам время на приглашение дам и построение первой фигуры. Антон и Эмма взялись за руки, переплели непроизвольно пальцы и впустили в себя токи друг друга. Копируя слепо движения соседней пары, они то сходились, заглядывая друг другу в глаза, то расходились, но расплетения пальцев не допускали. Желание медленно, но верно взращивалось в их телах. Под конец танца они трепетали от всякого нового соприкосновения, от каждой встречи взглядами. Потискивать пальцы леди Гамильтон Антон продолжил и на обратном пути к королеве.
— Вот так раз! — удивленно сказала Каролина. — Мало того что вы ни разу не сбились во время менуэта, так еще и расцепиться до сих пор не можете!
— Не получается, — сказала Эмма с ноткой ужаса. — Этот французский полковник меня загипнотизировал!
— Глупости, — холодно возразила королева и развела руки своих подопечных. — Следующий танец я прошу Вас, де Фонтене, предложить моей старшей дочери Кристине.
— Слушаюсь, Ваше Величество, — отчеканил Антон и деревянным шагом направился к кушеткам королевских дочерей. Он уже успел их разглядеть и посочувствовать: очень уж их не красили длинные наследные носы.
— Следующим танцем будет вальс, — осведомила Антона через полчаса королева, — и Вы будете танцевать его со мной.
— Почту за великую честь, Мадам, — куртуазно поклонился Антон. — Но должен ли я танцевать его сдержанно или Вы позволите мне проявить чувства?
— Для чего мне Ваша сдержанность? — фыркнула Каролина. — Я всегда ожидаю от танца удовольствия…
Оркестр заиграл тот же самый вальс, что звучал на памятной вечеринке у Сан-Феличе. Шевалье де Фонтенэ встал с Каролиной в классическую позицию (ее левая кисть лежит на его правом плече, правая — на его левой ладони, а его правая кисть покоится на переходе от женской талии к панье — разновидности кринолина), потянул королеву на себя и медленно повел по кругу, приучая к своим рукам. Королева двигалась легко, четко совершая полуповороты, а слушалась безоговорочно. Тогда Антон стал плавно убыстрять вращения и, в конце концов, они стали двигаться и вращаться в два раза быстрее остальных танцоров. Но он настолько уверенно держал свою партнершу в руках, что она ни на миг не усомнилась в правомочности его действий и лишь счастливо улыбалась и временами даже смеялась, осуществляя полет по залу. Когда последние звуки музыки смолкли, и Антон плавно затормозил этот полет, Каролина попыталась идти самостоятельно, пошатнулась и сказала со смешком:
— Вам, Антуан, придется отвести или отнести меня к трону…
— Я предпочел бы отнести, — шепнул ей на ухо наглец, — но ваши подданные могут меня неправильно понять.
— Я тоже препочла бы побыть у Вас на руках, — шепнула в ответ королева, — но лучше подождать другого удобного момента…
На обратном пути в посольство Бернар, ла Крабер и их жены наперебой рассказывали Антону свои впечатления от его дерзости с великими мира сего.
— Вы буквально оттеснили короля от его жены, — хохотал Бернар.
— Подменили его, — хихикал ла Крабер.
— А как смеялась королева, когда Вы крутили ее по залу, — восторгалась Эрминия.
— А я заметила, — сказала угрюмовато Анриетта, — что леди Хамильтон тоже осталась под большим впечатлением от танца с тобой, Антуан.
— Жаль, что с нами Вы так и не станцевали, — сказала со вздохом Эрминия.
— До нас ли ему было… — буркнула Анриетта.
Ночью Антон проснулся от тихого прикосновенья. Он тотчас схватил ночного татя за руку и понял, что перед ним женщина.
— Это ты, Анриетта? — спросил он не слишком дружелюбно.
— Нет, — пискнула посетительница.
— Эрминия?! — удивился, но и обрадовался он. — А если Бернар вдруг проснется?
— Не проснется, — хихикнула отчаянная дама. — Я напоила его перед сном маковой настойкой!
— Тогда иди сюда, — распорядился заядлый бабник, — и покажи мне, как ты умеешь целоваться…
Глава шестьдесят восьмая. Дипломатические страсти
10 апреля в Неаполь пришли вести об одновременной высадке французских войск под командованием генерала Бонапарта на Мальте и в Египте, возле Александрии. "Ну, придурки! — разозлился Антон. — В прошлый раз эта авантюра кончилась уничтожением Средиземноморской эскадры Франции и сдачей Египетской армии туркам и в этот раз не будет ничего хорошего. Вряд ли правители европейских государств будут равнодушно взирать на экспансию Франции".
И точно: после известия о пленении мальтийских рыцарей (которых вскоре отпустили на все четыре стороны) и о разгроме мамелюков при Абукире король Неаполя (а вернее, королева) тотчас призвали во дворец французского посла и почему-то его атташе. Де Шовелен и де Фонтенэ явились и выслушали от Каролины (Фердинанд предпочел помалкивать) речь, полную возмущения и недоумения. Бернар попытался оправдать явную французскую агрессию против Османской империи и Мальтийского ордена, но не вполне уклюже (плетя слова о высших политических соображениях Директории, по которым послам еще не дано разъяснение), так что Антон решил вмешаться. Он сказал:
— Ваши королевские Величества! Позвольте мне добавить несколько слов к речи господина посла. Египет формально является частью Османской империи, но фактически им давно владеют мамелюки, которые даже не скрывают своих сепаратистских намерений. Султаны неоднократно пытались их свергнуть силой оружия, но им это не удалось. А сейчас после победы наших войск султан Селим будет обязан поблагодарить генерала Бонапарта за низвержение его недругов. Что касается Мальты, то мы наслышаны о жалобах коренных мальтийцев на орден Госпитальеров, узурпировавший власть на острове и жестоко подавивший несколько восстаний мальтийцев. Соответственно и в этом случае французские войска просто восстановили справедливость и вернули мальтийцам свободу. А рыцарей этих, кажется, готов принять к себе на жительство император России Павел Петрович…
— Ну, если дело обстоит именно так… — заулыбалась своему любимчику Каролина, — и если на обратном пути во Францию генерал Бонапарт не вздумает завернуть к нам для восстановления какой-нибудь справедливости, то мы снимем свои претензии к правительству Франции.
— Несомненно, это так, Ваше Величество, — поспешил восстановить свой статус де Шовелен.
— Хорошо, — подытожила встречу королева. — Вы можете быть свободны, мсье посол, а мсье де Фонтенэ я попрошу задержаться на некоторое время.
— Я тоже могу быть свободен, дорогая? — шутливо спросил Фердинанд.
— Как ветер, мой дорогой, — отдарилась шуткой Каролина. — Мы с Антуаном хотим обсудить личные дела одной моей подруги…
— То есть Эммы Хамильтон, — усмехнулся король. — И что ты нашла в этой простолюдинке?
Тем не менее, когда двери за послом и королем закрылись, Каролина вовсе не об Эмме стала говорить, а о себе.
