Государь революции (СИ) - Бабкин Владимир Викторович (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt) 📗
Первым шло утверждение штата Георгиевского полка. Итак, полку отныне полагалось иметь четыре батальона, батарею трехдюймовых орудий, полковую минометную команду, пулеметную команду и отдельный бронеотряд, имевший по три грузовых автомобиля на каждый броневик. Разумеется, плюс нестроевые подразделения, полковое радио, полковую газету, священника, оркестр и все такое прочее. Каждый батальон имел по четыре роты плюс пулеметную команду и команду батальонных минометов. Каждая рота так же имела пулеметную и минометную команды, имевшие на вооружении станковые пулеметы и ротные минометы. Плюс каждая рота имела в своем составе четыре грузовых автомобиля. Каждая рота имела четыре взвода, которые, в свою очередь, имели в своем составе по пулеметной команде, оснащенную четырьмя станковыми пулеметами "Максим". Взвод имел в своем составе четыре отделения и пулеметную команду. Каждое отделение имело на вооружении один ручной пулемет Мадсена или Шоша, два автомата Федорова и винтовки Мосина у остальных. Так же, каждый солдат имел в своем штатном оснащении велосипед, что позволяло надеяться на перемещение подразделения со скоростью в 20 километров в час. Комплектация полка шла полным ходом. Все солдаты полка обеспечивались стальными шлемами Сольберг М17. Следующим на очереди должен был стать Собственный Моего Величества сводный пехотный полк, а после него я планировал распространить эту схему на полки Лейб-Гвардии, а затем на ударные части. Как всегда все упиралось в количество доступных пулеметов, минометов и орудий. И автоматов Федорова. И даже касок. Но, тут ничего не попишешь, придется выгрызать из горла промышленности все возможное.
Вообще же, я собирался весьма рьяно перетрясти полки Лейб-Гвардии, выводя их по одному-два в тыл на доукомплектацию и переформирование. Разумеется, все весьма красиво для парадов, когда у каждого полка Лейб-Гвардии есть свои внешние особенности — там только блондины, тут брюнеты, там с бородами, тут с усами. И так далее. Но нафига мне весь этот цирк с особенностями какой масти лошади где должны быть? Нет, я не против, традиция — штука великая и полезная, но не в ущерб же боеготовности! Я собирался сделать из Лейб-Гвардии именно то, чем она и должна являться по определению — опорой моего трона, лучшими и элитными частями, но не в плане паркетных шарканий и парадов, а в плане наилучшей комплектности и боеготовности. Какие-то полки Лейб-Гвардии останутся пехотными, но приобретут статус ударных, какие-то превратятся в механизированные части, какие-то станут танковыми, какие-то, потом, вертолетными. И главное, все они должны быть абсолютно лояльными мне. На войне они будут резервом Главного Командования, а в повседневной жизни — опорой трона, готовые вцепиться в глотку любому, кто покусится на самое святое — на меня любимого. А не то что сейчас — дворянская вольница и постоянная угроза дворцового переворота. Нам такой элитаризм не нужен.
Наложив резолюцию, я отложил документ и взял новый доклад на Высочайшее Имя. Генерал Шошин представлял организацию и боевое расписание Инженерно-строительного корпуса Русской Императорской армии. Итак, двенадцать отдельных инженерно-строительных бригад, каждая из этих бригад должна иметь в своем составе двенадцать отдельных инженерно-строительных батальонов, а те, в свою очередь, должны состоять из специализированных отрядов, поделенных на рабочие бригады. Общая численность 150–170 тысяч человек.
Что ж, на самом деле комплектация всех этих инженерно-строительных частей и подразделений шла уже полным ходом. Причем, главным источником личного состава стали запасные полки Петрограда и Москвы, в частности те, кто не смог пройти отбор во внутреннюю стражу, но был недостаточно плох для прямой отправки на фронт. Так же по всем фронтам шел набор мастеров строительных специальностей, которые могли возглавить бригады в Инженерно-строительном корпусе.
Так, а вот у нас и расклад, в котором расписаны места дислокации и задач отдельных бригад. Итак, две бригады расширяют железнодорожную линию, которая связывает Метрополию и Романов-на-Мурмане. Еще одна бригада работает непосредственно в этом северном городе, расширяя наш единственный незамерзающий океанский порт. А помня историю будущего и роль Мурманска, то нет сомнений в целесообразности таких усилий.
Дальше, две бригады заняты подготовкой инфраструктуры наших будущих операций на территории Крыма и в Херсонской губернии. Две бригады прикомандированы к Москве, создавая железнодорожную инфраструктуру для Ходынки и Марфино, а также занимаясь строительством зданий под различные учреждения в Москве. Еще три бригады должны вгрызаться в землю, создавая линию укрепрайонов от Балтики и до Карпат, создавая узлы устойчивости войск во время возможного германского наступления. Еще одна бригада занимаются обеспечением развития инфраструктуры, которая потребуется при переселении в Сибирь. А последняя бригада будет прикомандирована в распоряжение Министерства Спасения в рамках подготовки к ожидаемой пандемии испанки.
Еще раз перечитав бумагу, я покачал головой. РомантизЬм и профессионализм понятен, но я-то не из их теста. Что это за цифра — двенадцать? В любой уважающей себя адской конторе должно быть тринадцать бригад. Причем, тринадцатая, которая по сложившейся русской суеверной традиции должна именоваться "особой", должна состоять из тринадцати особых отдельных батальонов. А комплектоваться они будут из зэков. Ну, или, как тут говорят, из приговоренных военным трибуналом. А самый-самый Тринадцатый батальон должен вообще формироваться из приговоренных к казни, с тем, чтобы поручать им секретные работы и не париться потом вопросом сохранения тайны.
Внеся эти замечания в текст доклада, я взял новую бумагу. Постановления правительства. Первое — "Об усилении ответственности за дезертирство". Ответственность усилена до двадцати пяти лет каторжных работ, а при сопротивлении аресту до самого расстрела. Второе — "Об усилении ответственности за антигосударственную и антинародную деятельность". Кары аналогичные. Надо туда же добавить членство в масонских и тайных обществах. Делаю пометки. Дальше — "Об общих правилах содержания заключенных и ссыльных", которые унифицируют правила для уголовных и политических зэков. Единственное, что содержаться они должны раздельно. А так, каторга что так, что эдак. И никаких тебе вольных поселений. "Об усилении ответственности за повторные преступления" — все, кто судим второй раз, получают свой четвертак каторжных работ и запрет после окончания срока селиться где-либо, кроме территорий за Полярным кругом. И теперь осужденные в первый раз, будут содержаться отдельно от рецидивистов.
Надо будет Глобачеву дать команду провести зачистку в городах, дабы выявить не завязавших с криминалом рецидивистов. И начать с Москвы. Пусть зачистят под ноль, даже если нет прямых доказательств, то хотя бы пусть огласят запрет на проживание в городах и селят не ближе Урала. С криминалом в городах, а, в особенности, в городах крупных, надо кончать.
Нет, разумеется, я в курсе традиционной концепции правоохранительных органов всех времен и народов по поводу того, что полиция должна контролировать преступный мир и иметь некий управляемый криминал. Но, как показывает практика, все это ведет к сращиванию полиции и бандитов, развитию коррупции и прочим перегибам. Так что — нет. Никаких рецидивистов в моих городах! Мне не нужна воровская романтика, на которой будут расти новые поколения. Мне проще их стрелять без суда и следствия. А еще лучше — отправлять в особые инженерно-строительные батальоны. Пусть поработают на благо государства и общества. А кто уйдет в отказ, того и расстрелять недолго. Прямо перед строем таких же осужденных. В назидание, так сказать.
"Об амнистии политических осужденных". Что ж, концепция предполагает право каждого осужденного по политическим статьям заявить об отказе от вооруженной и тайной борьбы с режЫмом и таких сразу настигнет всепрощающая Высочайшая амнистия. В рамках законных политических партий — ради бога, борись с режЫмом сколько хошь. А вот терроризм и прочие подпольные структуры влекут за собой законный четвертак каторжных работ. Есть подозрение, что за двадцать пять лет каторги либо осел сдохнет, либо ишак, либо оба.
