Взгляд василиска (СИ) - Оченков Иван Валерьевич (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Мне так не кажется, — пожал плечами Алеша.
— Это потому что вы не видели близко «Россию» или «Громобой». Добрая половина артиллерии выведена из строя. Фальшборты, надстройки, трапы все разбито или покорежено. Деревянные настилы палуб обгорели до метала.
— Возможно, вы правы, боеспособность броненосец сохранил, и если не считать выбитого командования, больших потерь нет. Башни и казематы свое предназначение выполнили, а вот с нашими боевыми рубками, определенно, что-то не так.
— Возможно, вы правы. Впрочем, у нас будут время заняться выяснением этого вопроса. Теперь надо думать, как выполнить приказ Макарова. Как вы полагаете, мы сможем прорваться в таком состоянии?
— Нет. Японские броненосцы достаточно быстроходны. Даже если Камимура не успеет вернуться к Того, тому есть чем нас перехватить.
— Вы полагаете, Камимура может не успеть?
— Какие-то повреждения он получил, — пожал плечами Алеша. — «Идзумо» явно садился носом под конец боя. Да и «Асама» определенно потерял управление. Остальные, похоже, сохранили боеспособность.
— Если бы не прямой приказ Макарова, я бы повернул во Владивосток.
— Я полагаю, что Степан Осипович одобрил бы это решение, вот только…
— Что, только?
— Эскадра ждет «Смоленск» со снарядами. К тому же она осталась практически без крейсеров.
— Да, это проблема…
— Нам нужно разделиться, — решительно заявил великий князь.
— Вот как?
— Именно так и как можно скорее. Промедление может дорого нам обойтись.
— И как же, ваше императорское высочество предложит нас разделить?
— Ну, во-первых, отпустить «Лену» и «Ангару».
— Что простите?
— Отпустить в крейсерство «Лену» и «Ангару», — невозмутимо ответил Алеша. — Мы так долго готовились к крейсерской войне с островным государством, а вот случилось и не сделали еще ничего для этого. Дальность плавания у них просто огромная, а пути просто забиты пароходами, идущими в Японию. Вот пусть и порезвятся на этих путях.
— Разумно, — кивнул головой Иессен.
— Я бы отпустил с ними еще и «Аврору».
— Это еще зачем?
— Для придания устойчивости. Даже самый слабый японский крейсер может доставить проблем вооруженному пароходу, а если тому на помощь придет хотя бы наша «богиня», то проблемы будут уже у японца.
— Остроумно, — усмехнулся адмирал, — продолжайте, пожалуйста.
— Быстроходным крейсерам нужно прорываться в Порт-Артур, взяв с собой «Смоленск». Двадцать узлов они всяко дадут и броненосцы их не догонят, а от крейсеров, даст бог, отобьются.
— А остальным во Владивосток?
— Не совсем, точнее не сразу. Наверняка сейчас вдоль побережья Кореи идут японские транспорты с войсками и припасами. Если нанести по ним удар крейсерами, это может отвлечь Того и облегчить быстроходному отряду прорыв.
— Что же, — ответил, после недолгого молчания Иессен, — вы почти слово в слово повторили мои мысли, и я рад, что не один так думаю. Хотя, с предложенными мерами не совсем согласен. К примеру, отпускать сейчас в крейсерство «Аврору» чистое расточительство. Нет у меня на нее другие виды.
— Что вы имеете в виду?
— Я действительно намерен разделить наш импровизированный отряд, но не немного не так. Вспомогательные крейсера, действительно, пусть отправляются пиратствовать на торговые пути. Два наименее пострадавших в бою крейсера: «Рюрик» и «Аврора» с парой миноносцев пойдут пощипать японские транспорты. А остальные пойдут в Порт-Артур.
— Простите, но это безумие.
— Безумие это идти во Владивосток. Мои крейсера слишком повреждены и могут просто не дойти. Угля не хватит. К тому же, мне лучше известны возможности Владивостокского порта. К сожалению, они откровенно убоги и ремонтироваться мы там будем до морковкина заговенья, фактически выйдя из войны.
— Но «Ослябя» нуждается в доковании…
— А наша эскадра нуждается в броненосцах, которым совершенно нечего делать во Владивостоке!
— Вы твердо намерены идти в Порт-Артур?
— У меня приказ, не забыли? Значит так, отряд Вирена и «Богатырь», «Аврору» и оставшиеся миноносцы будут нашим охранением. «Россия», «Громобой», «Ослябя» и «Николай» и транспорта пойдут колонной. Если все сделаем как надо, то японцы смогут узнать только о быстроходных крейсерах.
— Может, отправить «Боярина» с «Рюриком» и «Авророй»? Он после боя не слишком хороший ходок.
— Нет, лишняя пара глаз нам не помешает.
Говоря о перевозках войск у берегов Кореи великий князь не ошибся, Япония действительно лихорадочно увеличивала численность своей армии на материке и посылала один пароход за другим с подкреплениями. Крупные корабли флота были заняты блокадой Порт-Артура и поисками Владивостокских крейсеров, а для конвоирования транспортов сил не оставалось совсем. И вот по этой артерии войны и нанесли свой удар «Рюрик» с «Авророй». Пока поврежденные корабли шли экономическим ходом к Шантунгу, оставшиеся практически невредимыми крейсера гонялись вместе с миноносцами за вражескими транспортами. Первым под удар попал пароход «Тенрю-мару». Сначала он попытался уйти, но перехваченный миноносцами остановился. С русского крейсера к нему направилась досмотровая партия, но тут случилось неожиданное. На палубу японского трампа выскочили солдаты и открыли винтовочный огонь по приближающейся шлюпке. Увидев, как их товарищи падают сраженные японскими пулями, стоящие у пушек комендоры просто осатанели. Выстрелы последовали один за другим и прежде чем офицеры успели восстановить порядок и прекратить огонь, один из снарядов встретился со снарядами артиллерийского парка в трюме парохода. Корпус «Тенрю-мару» с грохотом раскололся, и из него вырвались языки пламени и клубы черного дыма. Выяснить, что именно взорвалось на злосчастном пароходе так и не удалось, поскольку, даже угодив в воду, японцы отказывались спасаться и отплывали от пытавшихся им помочь русским моряков. Те после нескольких попыток, решили, что так тому и быть и предоставили японцев их судьбе. В следующий раз на «Рюрике» и миноносцах были осмотрительнее и не посылали своих людей на досмотр, а добившись остановки судна, давали время на эвакуацию, после чего расстреливали его из пушек или топили миной. На долю «Авроры» выпал ничуть не меньший успех. Пока их товарищи занимались досмотром «Тенрю-мару», крейсер Сухотина погнался сразу за двумя японскими пароходами и, не слишком церемонясь, утопил одного самодвижущейся миной, а второго расстрелял из пушек. После чего спустил шлюпки и занялся спасением не многих уцелевших. Всего русским крейсерам попалось по пути семь больших пароходов, три каботажника и почти десяток рыбачьих джонок, которые так же отправились на дно.
Получив приказ Иессена, вспомогательные крейсера отправились в крейсерство. Командиру «Ангары» капитану второго ранга Сухомлину повезло сразу. Первое же встреченное им английское судно оказалось нагруженным военной контрабандой, и после снятия экипажа было утоплено подрывными патронами. Затем были германские, французские, бельгийские пароходы, но больше всего английских и американских. Одних русские моряки топили, других разгружали, а одного немца под названием «Бремен», отправили с призовой партией во Владивосток. Все дело в том, что германские негоцианты везли в страну восходящего солнца продукцию заводов Круппа калибром в сто двадцать миллиметров с полным боезапасом. Обойдя по дуге Японию, русские моряки провели приз Татарским проливом и доставили в родной порт. Помимо этого, Сухомлин всякий раз поймав контрабандиста, конфисковал на нем топливо. После нескольких таких погрузок в открытом море, матерящиеся в тесных угольных ямах матросы наградили своего командира кличкой Угольщик намертво прилипшей. Но как бы то ни было, в результате принятых мер, автономность вспомогательного крейсера значительно увеличилась.
К сожалению, недавно назначенный командиром «Лены» капитан второго ранга Берлинский не был столь предусмотрительным. Отдав после боя большую часть своего угля крейсерам Иессена, он успел досмотреть только три нейтральных парохода и отправился на бункеровку. Причем, отчего-то выбрал для этой цели Филиппинские острова. К несчастью, «Лена» пришла в Манилу одновременно с известием об очередном американском пароходе потопленным «Ангарой», что отнюдь не добавило местным властям симпатий к русскому рейдеру. Сначала они просто отказались продавать ему уголь. Затем разрешили, но мизерное количество и столь дурного качества, что Берлинский отказался его покупать. Когда, наконец, удалось договориться о продаже кардифа, поступили известия о том, что к Филиппинским островам направилась японская эскадра, к тому же в машинах «Лены» обнаружилась какая-то неисправность. Все это время японский консул, не переставая протестовал против стоянки русского крейсера. Оказавшись в безвыходном положении, Берлинский обратился в Петербург с просьбой разрешении ему разоружится и, получив его, немедля дал подписку о неучастии в войне и сдал в местный арсенал замки орудий, боезапас, а так же некоторые детали машин, гарантирующие невозможность крейсеру выйти в море. Последнее, было явной ошибкой и роковым образом сказалось на судьбе незадачливого командира «Лены». Во время одного из частых в этих широтах тайфуна, русский пароход сорвало с якоря и выкинуло на берег. Позже, во время расследования обстоятельств дела, выяснилось, что известия о подходе японских крейсеров было ложным, а проблемы с машиной оказались вовсе не такими значительными, как докладывалось в Петербург. После войны капитан второго ранга Берлинский, был отдан под суд, лишен офицерского звания и орденов и посажен в крепость.
