Рыцарь в стиле хай-тек - Франковски Лео (книги серия книги читать бесплатно полностью .txt) 📗
И все же в некотором смысле его можно было назвать странным. Крестьяне перестали устраивать петушиные бои, потому что «Конраду это не нравится». Прошлой зимой, когда пан Стефан притащил медведя для забавы — привязанного к столбу зверя разрывают на части дворовые собаки на потеху рыцарям, — Конрад сумел выкупить животное, убил его одним ударом своего знаменитого меча и приказал выделать шкуру, а мясо приготовить на ужин. Пан Конрад совершенно не понимает подобных забав. Говорят, когда он убивал зверя, на его благородном лице отражалась глубокая печаль.
И потом еще его отношение к детям. Нормальный мужчина оставляет детей на попечение женщины до тех пор, пока они не становятся достаточно взрослыми, чтобы походить на людей, но Конрад наслаждался общением с мелюзгой и даже предпочитал общество ребенка своим друзьям-рыцарям. Он не жалел времени на объяснения им своих действий и никогда не терял терпения, как в разговорах со взрослыми. Пан Конрад платил священнику, чтобы тот обучал детей буквам, и сам преподавал математику. Более того, Конрад собственноручно делал игрушки и учил детей новым играм, спортивным и развлекательным.
Конрад владел мечом мастерски и вскоре начал обучать нас своему искусству каждый вечер. Он пренебрегал щитом, доверяя только своему мечу при парировании ударов противника. Впрочем, он ни во что не ставил и кольчуги, не признавал их несомненной пользы! Однако пан Конрад абсолютно не умел обращаться с копьем и выглядел довольно неуклюже с ним на лошади. Стрельба из лука ему тоже не давалась, но все это, казалось, только увеличивало нашу привязанность к нему; радостно осознавать, что ты хоть в чем-то превзошел великого воина!
И последнее — Кристина. Это девка из Окойтца, которая ездила с Конрадом в Цешин. Она, очевидно, безнадежно влюбилась в него, и каким-то образом большая часть его шарма и обаяния передалась ей, но при этом приобрела оттенок женственности. У Кристины обнаружились грация и выдержка настоящей благородной женщины, так что ни один из рыцарей больше не мог обращаться с ней как с обычной крестьянкой, все выказывали уважение, подобающее в общении с дамой высокого ранга.
Вскоре остальные «ожидающие девушки» начали подражать ей, в том числе и моя Анастасия. Мне это показалось довольно милым — на самом деле все, что бы ни делала Анастасия, казалось мне милым! — но остальные рыцари часто реагировали на перемены не совсем адекватно. Переспать с деревенской девкой — одно дело. Иметь связь с благородной женщиной — совсем другое!
Через некоторое время вернулся граф Ламберт и привез с собой почти королевскую компанию: с ним прискакал его сеньор, князь Хенрик Бородатый со своим сыном, молодым княжичем Хенриком, прозванным Набожным. Я не присутствовал при их разговорах, но насколько я знаю, они все время проводили с паном Конрадом.
На следующий день граф Ламберт организовал охоту и пригласил меня присоединиться к ним. Я известен как отличный охотник, возможно, граф Ламберт слышал об этом. Может быть, он не знал, что я стоял на часах с полуночи до утра, но когда сеньор вашего отца приглашает вас поохотиться с его сеньором (! ), вы едете без возражений.
Поэтому вместо того, чтобы лечь спать после бессонной ночи, я отправился на охоту. Мы замечательно развлеклись, фортуна не отвернулась от нас тем утром. Так получилось, что пан Конрад пролил первую кровь. Неумелый с копьем, он только испортил все дело, всего лишь ранив зубра в плечо. Потом совершенно потерял след зверя и, в конце концов, заблудился сам. Зверя прикончил я, а граф Ламберт нашел нашего павшего духом Конрада.
Я пропустил пир тем вечером — заснул на кровати, даже не сняв доспехов. Однако в полночь уже стоял на часах, ни на минуту не опоздав.
Буквально через час за мной пришел пан Бодан, который и приказал мне явиться для разговора к князю Хенрику в его собственные комнаты.
Я еще никогда не встречался наедине с особой королевского рода, поэтому, когда стучал в дверь, коленки у меня тряслись от страха.
— Входи, мальчик мой. Присаживайся и выпей со мной чашу вина.
Князь был очень пожилым, почти древним старцем — ему, наверное, исполнилось лет семьдесят. Лицо покрылось морщинами, трещинами и загаром, густые белые волосы ниспадали на широкие плечи, а огромная белая борода свисала до самого тщательно выделанного пояса. Одежда из пурпурного бархата была украшена вышивкой из настоящей золотой нити.
С другой стороны, Хенрик не производил впечатления хилого щеголеватого старикашки. Его манера держаться выдавала силу характера, руки, несмотря на годы, сохранили крепость, а глаза… глаза видели все на свете!
— Благодарю вас, ваша светлость.
Я поклонился ему по-славянски, опустившись на колени и коснувшись лбом пола.
— Встань, встань, дитя мое! Не стоит придерживаться формальностей, когда мы наедине. Я предлагал тебе сесть.
Я так и сделал, а князь Хенрик наполнил огромную золотую чашу вином из серебряного кувшина. Потом сделал большой глоток и передал чашу мне. Я последовал его примеру, потом поставил опустевший сосуд на стол.
— Прекрасно, ты пьешь так же умело, как и твой отец Если ты вышел хоть вполовину таким, как он, то я еще дождусь великих дел от тебя, — с этими словами князь снова наполнил чашу.
— Я постараюсь, ваша светлость.
— Конечно, постараешься. Я знаю, как трудно жить, будучи сыном великого отца. Я помню его в битве при Фулнеке. Моравцы превосходили нас вдвое, но пан Ян сумел повести наше войско в атаку и рассечь их порядки надвое. Кажется, что все это происходило только вчера… Он поразил их первого рыцаря копьем, пробил щит, доспехи и грудь. Потом поскакал дальше и несколькими минутами позже сломал свое копье о второго рыцаря, выбив его из седла и оставив погибать под копытами польских лошадей. Потом вытащил меч и начал расчищать дорогу, размахивая клинком во все стороны, а его люди расширяли проход в рядах противника. Твой отец пробился сквозь вражеские порядки и выиграл для всех остальных время, нужное для перестройки рядов, после чего мы обошли моравские полки с флангов и смяли их, как клочок пергамента! И победа стала нашей!
— Я слышал, в той битве отца серьезно ранили…
— Да. Это произошло еще до твоего рождения, не так ли? Я видел, как грязный крестьянин загнал дротик прямо ему в живот. Долгое время я опасался за жизнь пана Яна но забота твоей матери и выдержка помогли ему выкарабкаться. Знаешь, я запомнил того крестьянина, и когда он оказался среди захваченных в плен, отпустил всех, кроме него. Повесил негодяя за его мерзостное деяние… Ах, ты настолько похож на своего отца, что мог бы сойти за его близнеца, если бы не возраст. У тебя его сноровка — я к сожалению, пропустил твой сегодняшний финальный удар, но зато видел тушу убитого зубра. Единственный выпад — прямо в сердце зверю, разъяренному неловким ударом пана Конрада.
— Ваша милость, я слышал, что пан Конрад до этого никогда не участвовал в охоте.
— Да, мне тоже говорили подобное — странно, не правда ли? Рыцарь, которому оказалось под силу сокрушить неуловимого разбойника, пана Райнберга, и одновременно стереть с лица земли всю его шайку, но который при этом никогда не охотился на зверя! Расскажи, что ты думаешь о нем?
— Трудно сказать, ваша милость… Пан Конрад наполовину герой, наполовину ребенок; наполовину ремесленник, наполовину поэт; наполовину колдун, наполовину святой! Все, что я могу сказать, так это что мне он нравится, и я доверяю ему.
— Скажи-ка, если бы ты мог, ты остался бы с ним?
— Ну… да, ваша светлость, если это не повредило бы моему долгу и чести.
— Итак. Ты не был на вечернем пиру… — князь Хенрик поднял руки, когда я начал было оправдываться, — я знаю, что ты поступил правильно. Твой долг заставил тебя пропустить торжество, чтобы достойно выполнить службу. Твой поступок достоин благородного мужа. Но знай, что во время пира граф Ламберт даровал часть своих земель пану Конраду. Последний отбудет в свое новое поместье на рассвете, и я хочу, чтобы ты отправился вместе с ним.
