Второй прыжок с кульбитом и пистолетом (СИ) - Сербский Владимир (книга регистрации TXT) 📗
План по ягодам выполнить мне не удалось — раскрылась калитка, и в нее вошел Федор с малышом на плече. Следом показалась женщина, тоже оснащенная ребенком, только девочкой, в юбочке и с косичками. Двухгодовалые малыши были обряжены в нарядные матросские костюмчики, и они спали.
— Здрасти, — прошептал Федя. — Парень, надо поговорить.
— Господи, да что же это такое? — подумал я печально, предчувствуя недоброе. — Дом Советов, а не подворье.
Антон со мной согласился, однако досаду не выказал. Вместо этого он привстал и представился.
— Люба, — прошелестела в ответ женщина. Вера же просто кивнула — видимо, знакома была с обоими персонажами. Телефон она с заметным сожалением сунула в карман.
— Присаживайтесь, — вежливо предложил Антон. — Компот, сливы?
— Выручай, парень, — Федя отмахнулся от угощения. — Детей у меня сглазили. Орут, капризничают. И спят только на руках. Ночью одна пытка, не знаю, что и делать.
От таких речей аж в зобу дыхание сперло. Блин! За кого тут нас держат?!
— А в больницу? — сдерживаясь, уточнил проблему.
— Врача вызывала на дом, — сдержано доложила Люба, но потом в сердцах махнула рукой. — Посоветовала эта докторша покой, чтоб ей икать три дня, и выписала капли с таблетками. Без толку, не помогает.
— Значит так, за детей браться нам нельзя, — сообщил я Антону. — Хватит опыта с Надеждой Константиновной. Ты похож на мать Терезу?
— Хм… Думаешь?
— Думаю, не очень. Впрочем, меня волнует другое: а вдруг у нас получится? Федина теща узнает — завтра вся округа будет здесь топтаться, в очереди со своими болячками. И тогда конец конспирации.
— Но малыши же не виноваты, что папа у них дятел, — возразил Антон. — Это ж надо додуматься, с тещей наши методы лечения обсуждать! Точно все мозги пропил, лишенец.
Ничего этого Люба не услышала, просто наше молчание затянулось.
— Антоша, помоги, — взмолилась она. — У тебя легкая рука, раз Федьку от водки отговорил. Ну что тебе стоит, заговори детишек, а?
Из-под иссиня-черных бровей жалобно смотрели припухшие, но чудные карие глаза. Была Люба крепкой, румяной и ладной: статная казачка. А изгибы сарафана показались такими рельефными, что я слегка обалдел от перепадов высот.
— Дед, я чего это она глазками стрельнула? — удивился Антон.
— Ну… понимаешь, я не удержался, и взглядом выразил свое восхищение. А она поняла и в ответ поблагодарила.
— Ты чего, она Федина жена и у нее двое детей! — возмутился Антон.
— Эх, парень, какой же ты еще глупый. В первую очередь она красивая женщина. Предмет обсуждения, объект внимания и обожания, понимаешь? А двойняшки не минус, скорее плюс.
— Почему?!
— В здоровом деле — здоровый дух. А что еще подтверждает здоровье лучше, чем здоровые дети?
Внезапно меня осенила гениальная мысль: любую работу должен делать специалист. И я такого знаю. Это же бабка-знахарка, к которой нас водила мама!
— Точно! — воскликнул Антон. — И насчет северного сияния с ней покалякаем заодно. Может, с каким шаманом познакомит. У нее наверняка такие связи есть.
Лечению у бабушки возразил Федор:
— Да видел я этих проходимцев! Им бы только деньги драть.
— Не все йогурты одинаково полезны.
— Чего? — не понял он.
— Мы правильной дорогой пойдем, как указывал товарищ Ленин — не к кому попади, и не очертя голову. Эта бабка нормальная, отвечаю, — улыбнувшись Вере, я поднялся. — Тут недалеко. Пошли, пока у меня время есть.
Стоять в общей очереди не хотелось, поэтому в бабушкин сад проникли известной тропкой, огородами. И очень удачно там оказалась внучка Алия. Сидела она под яблоней, на струганной скамейке, точно как у нас.
— Привет! — сказала девчонка, уплетая смородину из миски. Глядя на ее довольную рожицу, мы с Антоном скривились одновременно. Господи, она же кислая! А эта девица ягоду мечет, даже бровью не ведет. У беременных свои причуды, одно слово.
— Я тебя помню, ты сын Лиды Бережной, — с явной неохотой она отставила миску. — Опять заболел?
— Именно так, зайчик, — в подробности вдаваться я не стал. — Нам бы с бабушкой поговорить.
— А вот сейчас и приведу, — она легко поднялась. — Ей давно пора перерыв делать.
Старуха вскоре показалась на тропинке. Шла она тяжело, и держалась за поясницу.
— Я тебя помню, — сказала бабка Феде. — Водку бросил, за ум взялся? Молодец.
Федя только крякнул в ответ, но в подробности впадать не стал — в самом деле ведь бросил. Правда, деньги здесь зря потратил. Но бросил.
— Сказывай, чего на этот раз? — бабка оглядела нашу компанию.
— Деток сглазили, — Федя был сама краткость.
— Ну, одна беда — не беда, — усмехнулась бабка, присматриваясь к Антону. Видимо, вспоминала, где и когда его видела. Потом выдала приказным тоном: — Принеси от колодца ведро с водой и ковшик.
Мы с Антоном быстренько доставили требуемое, тем временем старуха чего-то малышам нашептала поочередно. Потом дала им попить, побрызгала из ковшика, и вылила его через плечо. Дело бабка знала туго — процедура заняла не больше пяти минут. Несколько дольше она излагала инструкцию, как бороться со сглазом самостоятельно, применяя колодезную воду и материнский подол.
— Храни вас господь. Если поможет мой труд, сынок, принесешь потом рыбки, — заявила она на прощанье.
— Сколько? — деловито уточнил Федя.
— А сколько не жалко, как в прошлый раз, — небрежно отмахнулась она. — Ступайте с богом.
— На улице подожди, — добавил Антон. — У нас еще минутное дело.
Старуха с интересом оглядела парня.
— Говори, — покряхтев, она уселась на скамейку под яблоней.
И без промедления, расположившись рядом, мы вывалили на бабушку фантастический рассказ о прозрачных людях и сиянии над головой.
— Очень интересно, — заявила она невозмутимо. — Чего от меня хочешь?
Мы с Антоном аж оторопели от изумления: выходит, ничего нового и такого особенного бабуля не услышала.
— Хотелось ясности, — пробормотал я. — Ну, надо понять, в чем дело.
— Что ж, скажу, — бабуля достала из кармана коробку папирос «Герцеговина флор». — Приходи завтра с утра пораньше. Вот сюда, в сад, я здесь люблю рассвет встречать. А бог даст, тогда и поговорим.
***
Ночь я провел обычно. Смотрел сны в собственной постели, пока из караоке-клуба не возвратилась Анюта, усталая и довольная. Недавно ей предложили работу «зажигалки», она с радостью согласилась. Штатный «жгун» неожиданно уволился, так что удачно все вышло. Вокальная и танцевальная практика под руководством профессионалов показалась ей полезной, и я поддержал. Хорошее дело — зажигать в свое удовольствие, а потом еще за это деньги получать.
Но и на меня у нее остались силы. У Аниного урагана мощный источник энергии, сопротивляться которому бессмысленно. Более того, я даже этому рад — ведь грозы без грома не бывает, как и неба в ночи без луны. А если накрыл тайфун, лучше стремиться в эпицентр. По жизни вообще лучше идти вдвоем, чтобы делать это с полной отдачей.
Сейчас я осознал главное правило — нельзя бросать начатые дела. То, что сегодня кажется простым и несложным, завтра вдруг станет важным, но трудным для осуществления. А жизнь идет, и отмеряется она прожитыми днями. Так зачем потом жалеть о том, чего не сделал? Древняя мудрость утверждает, что сорванный цветок должен быть подарен, начатое стихотворение дописано, а любимая женщина счастлива — иначе и не стоит браться за то, что тебе не по силам. Все возможное надо делать сегодня, ведь я живу на вулкане. Без всяких преувеличений, каждый день для меня может стать последним, и закончить начатое надо сегодня! Аня не возражала, она размеренно всхлипывала.
Проснулся поздно, и не по своей воле — издалека несся чудесный запах. На кухне обнаружились блины, оладьи и яблочный пирог. Кулинарные чудеса штамповали у плиты два перепачканных кондитера, Вика с Анютой. Кошке пришлось наплевать на собственные страхи, в этой квартире нигде не стало покоя. Поэтому она сидела у своей миски и давилась сметаной. Лакомство ей уже не лезло, но бросить это дело на самотек Аписа не могла.
