Император из стали (СИ) - Васильев Сергей Викторович (читать книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Купцы закусили наживку и уже пошла поклевка. Двойная прикормка — в виде обещаний вхождения в высшее общество и государственных заказов, сулящих сверхприбыль, сработала безупречно. Теперь они сами, в предвкушении казённых денег, объединяются в синдикаты, образуют тресты, монополизация идёт небывалыми темпами и будет завершена с опережением самых смелых ожиданий. То, что централизованные монополии гораздо проще контролировать и ещё проще национализировать, предприниматели узнают позже. А необходимый ресурс в виде тысяч усердных и умелых учетчиков, способных раскопать любые махинации, он уже получил в своё распоряжение и обратно не отдаст… Управление по борьбе с хищениями собственности — УБХС — практически готово — хотя ещё одну буковку «С» смело можно добавлять — Староверы. Именно они — аккуратные и рачительные держатели купеческой кассы. Они искренне и глубоко ненавидят ростовщиков и иностранный капитал, а также чиновников, от которых потерпела почти каждая старообрядческая семья. Так что будут копать не за страх, а за совесть. Конечно каждый из рекрутов думает, что он — избранный агент влияния при дворе — поможет своим и утопит чужих. И император поддержит эту иллюзию. То же самое касается студентов, социальный протест которых будет использован на всю катушку. Они уже строят кампусы и уже подрядились быть образцово-показательными справедливыми жандармами — идеальный материал для формирования ещё одной силовой структуры, о которой враги даже не догадываются… Кстати, перечень недругов придется обновить. А пока — осталась еще одна, крайне важная встреча в Царском селе, куда он уже подъезжает.
Царское село. Александровский дворец.
Император вошёл в комнату и внимательно огляделся по сторонам. Огромное количество мелких деталей — миниатюр, статуэток, завитушек, рюшечек, подушечек и прочих элементов декора сиреневого кабинета сбивали с мысли, отвлекали, не давали сосредоточиться.
Раздражение — не самый хороший фон для разговора. Хотя больше, чем весь этот «иконостас», нервировала ситуация, требующая разрешения. В голове не было чёткого «плана А», «плана Б», привычно сопровождавшего все политические шахматные партии. В личной жизни так никогда не получалось. С женщинами вообще редко что-либо идет по плану и уж тем более — по плану мужчин.
Александра Фёдоровна сидела в своём любимом кресле, не касаясь спинки, с ровной спиной, плотно сжатыми губами и с книгой, которую она держала на коленях. Глаза огромные, в пол-лица… Так смотрит дикий зверек из своей норки, когда понял, что охотник нашёл его убежище, но ещё не решил, надо спасаться бегством или попробовать драться.
— Добрый вечер… сударыня, — решил прервать молчание император.
Александра Фёдоровна молча приподнялась, ответила лёгким кивком головы и тут же опустилась обратно в кресло. Книга мягко легла на колени. Тишина в кабинете стала тягучей, липкой и вязкой.
«Она молчит. Ничего не спрашивает. Не упрекает за грубое расставание, за долгое отсутствие и демонстративное игнорирование её посланий. Значит что-то за это время случилось. Что?» — вертелись каруселью мысли в голове императора. Надо брать инициативу в свои руки…
— Я уверен что вы непричастны к покушению на мою персону, — произнёс он вслух, присаживаясь в кресло напротив и недовольно поморщившись, ещё раз уткнувшись взглядом в дикое количество бесполезных аксессуаров, расставленных, развешанных и разложенных по стенам и мебели.
— Не нравятся миниатюры? — перехватив его взгляд, спросила Александра Фёдоровна голосом, который удивительным образом совмещал наличие вопроса и полное отсутствие любопытства.
— Вы непричастны, но я уверен, что вам известно, кто это был, — игнорируя вопрос императрицы, тихо, с нажимом закончил фразу император.
Книжка на коленях императрицы дрогнула, губы её сжались в тонкую линию, ноздри затрепетали, глаза стали ещё больше, в них вдруг полыхнул огонь и также неожиданно погас, встретившись с холодным, как снег за окном, взглядом императора. Наклонив голову и залившись лихорадочным румянцем, Александра Фёдоровна быстро и негромко заговорила по-английски:
— Каждый день, на протяжении всех лет со дня помолвки, я молилась, чтобы мой Никки стал настоящим монархом — требовательным и жёстким. Ежедневно я просила у Бога, чтобы он даровал понимание, как подобает вести себя на троне и железную волю для достижения поставленных целей… Каждый день, глядя на своего мужа, мягкого, доброго и совсем не способного к жестокой и циничной политической борьбе, я страстно желала в один прекрасный день проснуться и увидеть другого Никки, способного заставить уважать себя даже тех, кто его ненавидит, потому что без стальной хватки справиться с этой варварской страной невозможно — она, как норовистая лошадь, скинет любого седока, проявившего хотя бы тень слабины…. А Никки весь состоял из слабостей. Милые и очаровательные в семье, они превращались в непрерывную череду facepalm, когда дело доходило до исполнения царских обязанностей. Эти неудачи висели, как дамоклов меч, занесенный над его и моей головой, опускавшийся всё ниже. Я страстно молила Бога, чтобы он выковал в своих кузницах для своего помазанника в России новый, стальной характер. И Бог, наконец, меня услышал и сделал, как я хочу… Но я даже представить не могла, как это страшно, когда твои просьбы исполняются…
— Сударыня, я просил Вас изъясняться в России по-русски, и не говорить о присутствующих в третьем лице, — произнес император, но Александра Федоровна уже его не слышала.
— Ты — император из стали. Именно такой, какой нужен России — волевой, хорошо понимающий, чего хочешь, идущий к своей цели с настойчивостью железного дровосека из волшебной страны Оз, у тебя даже в глазах — раскалённое железо… Но ты уже не мой Никки… Ты заново родился для них, — императрица кивнула на заснеженное окно, — и умер для меня… И это очень-очень страшно…
Книга, лежащая на коленях императрицы, закрылась с хлопком, прозвучавшим в тишине, как пистолетный выстрел. Император посидел с минуту, глядя в пол и переваривая услышанное, медленно, по-стариковски поднялся и застыл, нависая над Александрой Федоровной серой скалой.
— И когда вы пришли к такому выводу? — тихо спросил он, стараясь ничем не выдать свои эмоции.
— Ещё в Ливадии, когда ты в беспамятстве вцепился в мою руку и я вдруг отчетливо и ясно увидела, что ты меня тащишь через стремительный горный поток, я боюсь и упираюсь, а ты не обращаешь на меня никакого внимания, хохочешь и приговариваешь: «Жить стало лучше, товарищи. Жить стало веселее…» И я поняла, что ты — это не ОН. Мой Никки остаётся на берегу и не делает ни единой попытки спасти меня… Потом ОН мне приснился еще раз, когда я уже вернулась в Царское село. Попросил прощения и сказал, что это был единственный шанс сохранить мне жизнь…
Императрица подняла глаза, полные слёз:
— Меня действительно хотят убить?
Император, ни слова не говоря, на секунду прикрыл глаза…
— И наследника? — в глазах женщины полыхнул ужас.
— Это не наследник, — чуть хрипло произнёс император, — летом родится Анастасия…
— Ну тогда понятно, — прошептала она чуть слышно и бессильно опустила руки.
— Ничего Вам непонятно, сударыня, — раздраженно буркнул император, который наконец-то взял себя в руки. — И может быть как раз хорошо, что непонятно… Я, признаться, и сам нахожусь в некотором затруднении объяснить происходящее… Но я рад что мы выяснили отношения и между нами не осталось никаких тайн… Я действительно сделаю всё, чтобы вы остались живы и здоровы.
Монарх поправил френч, стряхнул с него несуществующую пылинку и повернувшись кругом, направился к дверям, однако на полпути его остановил тихий, но чёткий голос Александры Федоровны:
