За власть Советов! (СИ) - Старицын Виктор Карлович (читать полностью книгу без регистрации .TXT, .FB2) 📗
Шулейкин предложение принял, а Железнякову пришлось разговаривать по поводу его перевода из Морского ведомства с замнаркома обороны Щастным. Виктор Щастного убедил, доказав, что целью наркомата науки будет развитие серийного производства радиостанций, работающих в телефонном режиме. В том числе и для военного флота.
В управление радиолокации он решил привлечь 36-летнего профессора Харьковского университета Рожанского Дмитрия Апполинариевича, впоследствии создателя первого в СССР электронно-лучевого осциллографа, члена корреспондента академии наук СССР, разработчика первых советских РЛС и 40-летнего доцента Нижегородского университета Татаринова Владимира Васильевича, впоследствии крупнейшего специалиста по направленным антеннам коротковолнового диапазона.
Железняков вызвал их обоих в Петроград и переговорил сначала с Рожанским, которому предложил стать начальником управления, а затем и с Татариновым. Обоим описал принципиальную схему и принцип действия радиолокатора с направленной антенной кругового вращения. Описал принцип действия электронно-лучевой трубки кругового обзора. Предложил всё это запатентовать и заняться воплощением этих идей в жизнь. Ученые этими идеями буквально воспламенились. Оба согласились переехать в Москву.
Будущего изобретателя телевидения 29-летнего Зворыкина Владимира Козьмича ВЧК по заявке Железнякова перехватилов Муроме, куда он приехал к родственникам, намереваясь в дальнейшем добраться до Владивостока и оттуда выехать в США. Во время войны Зворыкин преподавал в офицерской радиотехнической школе в Петрограде. После Октябрьского переворота был арестован и едва не попал под расстрел, что ему крайне не понравилось. В наркомат Зворыкина доставили под конвоем.
Зворыкин весьма удивился, когда вместо водворения в тюрьму «Кресты» его доставили в Смольный в кабинет наркома науки.
— Как доехали, Владимир Козьмич? — Спросил Виктор, поздоровавшись с доставленным.
— Как, как! С сопровождением, под конвоем доехал. — сдерживая раздражение ответствовал Зворыкин. Он был человеком ершистым.
— Надеюсь, Вас конвоиры не обижали?
— Да нет. Веревками не вязали, в пути кормили, обращались в целом вежливо.
— Вы уж извините, ВЧК Вас сюда по моей заявке доставило. Мне известно, что Вы работали у профессора Розинганад проблемой электронного «дальновидения». Совнарком и лично товарищ Ленин считают это направление чрезвычайно перспективным.
Я сам тоже так считаю. Более того, я уверен, что в не столь уж далеком будущем в каждой квартире и в каждом доме будет стоять «дальновизор», показывать кинофильмы, концерты и передавать новости. А Владимир Ильич считает дальновидение перспективным средством пропаганды идей социализма и агитации широких масс.
Мы в наркомате намерены создать специальное управление дальновидения. Задачей этого управления будет создание целого научного института, который будет разрабатывать передающую и приемную аппаратуру дальновидения. Лично Вам я предлагаю возглавить это управление наркомата.
— А почему мне, а не профессору Розингу?
— Я предпочитаю набирать в наркомат молодых, активных и амбициозныхученых. А Розингу уже 59 лет. У меня уже приняты на должности начальников управлений Шулейкин, Скрицкий, Рожанский и Бонч-Бруевич. Вам, вероятно, уже приходилось слышать эти фамилии.
— Да, приходилось, а со Скрицким я, даже, знаком.
— Вот и прекрасно. Штат управления подберете сами. Можете и Розинга в штат пригласить.
— Мне нужно подумать.
— Конечно, подумайте. А чтобы Вам лучше думалось, посмотрите некоторые мои идеи. Сейчас для развертки изображения в системах дальновидения используют механические устройства — у Розинга это зеркальные барабаны. А я думаю, нужно делать полностью электронные системы на основе электронно-лучевых трубок. — Затем, Виктор прямо при Зворыкине нарисовал схему передающей телевизионной трубки — иконоскопа, разработанную самим Зворыкиным в 1933 году. А затем принципиальную блок — схему телевизионного передатчика и телевизионного приемника, попутно давая пояснения и отвечая на вопросы. Впрочем, от конкретных деталей он уходил, отговариваясь незнанием.
Когда Зворыкин все понял, он, с горящими глазами, хрипло поинтересовался:
— Откуда Вы, товарищ народный комиссар все это взяли?
— Ну, это всего лишь мои голые идеи, далекие от практического воплощения. Вот я и предлагаю Вам заняться их воплощением «в металле». Для начала, Вы от своего имени подготовьте заявки на патенты. Я в этом мало что понимаю и на авторство не претендую. Да и по должности мне это не положено. Ну как, беретесь, товарищ Зворыкин?
— Берусь, товарищ народный комиссар, — дрожащим голосом произнес Зворыкин. Он теперь принадлежал Железнякову «со всеми потрохами».
Наиболее важным и наиболее перспективным направлением во всей радио- и электронной технике Железняков считал полупроводиковую электронику, в текущее время совершенно отсутствующую. И более того, никто в мире настоящее время и не подозревал о перспективах полупроводников. Хотя сами полупроводники, как отдельный класс веществ уже были известны. Практическое применение они нашли лишь в виде выпрямляющего элемента — диода для простейшего детекторного радиоприемника.
Были известны некоторые специфические свойства полупроводников: фотоэлектрический эффект, то есть появление электрических явлений при облучении полупроводников светом; эффект анизотропной проводимости контакта двух веществ, одним из которых был полупроводник; пьезоэлектрический эффект, сиречь появление электрических явлений при механическом воздействии на вещество. Собственно говоря, и самого наименования «полупроводник» для обозначения класса веществ, у которых электрическая проводимость возрастала с температурой, в отличие от металлов, в которых проводимость падала, еще не использовали.
Для развития этого перспективнейшего направления он решил использовать найденный «главный калибр» — самого выдающегося советского физика 20-х и 30-х годов, будущего Нобелевского лауреата, Петра Леонидовича Капицу. Правда, ему было всего 23 года. Но, его уже выделял среди всех студентов Петроградского политехнического института авторитетнейший профессор Иоффе, ученик самого Вильгельма Рентгена, первооткрывателя Рентгеновских лучей, первого Нобелевского лауреата.
Виктор довольно долго размышлял, как донести до Капицы перспективность полупроводниковой электроники. Во всех предшествующих случаях он предлагал кандидатам в начальники известные ему технические решения, опережающие достигнутый наукой и техникой уровень лишь на несколько лет, выдавая их за свои. Правда, иконоскоп, предложенный Зворыкину, опережал текущий уровень на 15 лет, но принципы его действия понять уже можно было.
Однако, первый полупроводниковый транзистор появился лишь спустя 30 лет. А в настоящее время даже зонная теория твердого тела, позволяющая понять принципы действия транзистора, была совершенно неизвестна. Её основы будут заложены только через 10 лет физиками Блохом и Брюллиэном. Поэтому, Виктор решил отталкиваться от уже известного полупроводникового диода, образующегося при контакте стального электрода с поверхностью кристалла природного минерала галена — сульфида свинца.
Студент Капица был крайне удивлен вызовом в Смольный к заместителю народного комиссара по делам науки, доставленному ему лично секретарем ректора института.
Войдя в кабинет, Петр удивился еще больше, обнаружив за столом совсем молодого парня, практически ровесника.
Поздоровавшись, Виктор начал «сватать» молодого специалиста.
— Вас, Петр Леонидович, чрезвычайно высоко характеризует Ваш ректор, Абрам Федорович Иоффе. — Чтобы обосновать вызов, Виктор на самом деле позвонил члену корреспонденту Академии наук Иоффе и поинтересовался его мнением о студенте Капице. — Мы сейчас комплектуем штат наркомата, и я предлагаю вам поработать в наркомате.
— Но, я же, еще только учусь!
— Да, но на выпускном курсе. И Вы, конечно, доучитесь, без отрыва от работы у нас. Разрешение на свободное посещение занятий я для Вас выхлопочу. При ваших способностях, я уверен, это труда не составит.
