Текущая реальность (СИ) - Зеленин Сергей (библиотека электронных книг txt, fb2) 📗
«Русс, здавайс! Бутеш спат тэпло, кушат бэлый хлэб, дрынк шнапс унд толстый фрау ипал делайт!».
Конечно, изрядно душевно исстрадавшись – выбор то и, врагу не пожелаешь… Но всё же в конце концов решившись («Заради сім'ї!55»), он при первой же возможности сдаётся в плен к германцам и вместе с такими же, попадает в один из лагерей для военнопленных.
Однако, в плену оказался вовсе не мёд.
Битком набитые деревянные бараки в какой-то болотине, трёхъярусные нары - на которых спят «валетом» и причём по очереди… Раз в день - тарелка борща из гнилой капусты, изредка с кусками червивой рыбы и, четверть фунта (0,34 кг) хлеба из кукурузной муки.
И при всём при этом - каторжный труд на добыче торфа по колено в воде, от зари до зари.
Германские часовые бдительно следили, пленные ни на минуту не останавливались для отдыха и в таких случаях – тут применяли приклады винтовок, а то и штыки.
При малейших попытках неповиновения, виновный подвергался наказанию: битье палками, карцер с лишением пищи на несколько дней, подвешивание к столбу за скованные сзади руки. В ходу был и просто расстрел на месте, без всякого суда и следствия.
Рисунок 14. Наказание русских военнопленных во время ПМВ.
Пленные часто болели – по большей части диареей, а лечение было одно: германец-врач, бранил обратившихся к нему и даже бил, или в насмешку предлагал вставить в солдатскую задницу деревянный чопик.
Вследствие нечеловеческих условий проживания, недостаточного и недоброкачественного питания, тяжёлого физического труда и такого вот «медицинского обслуживания - с каждым днём увеличивалось православное кладбище за колючей проволокой…
И наш бы «герой» там бы очутился, если бы его у него не было высокой(!) цели. В самые тяжелейшие минуты, когда казалось оставалось только – лечь и больше не встать, он повторял как правоверный буддист мантру:
«Вижити! За будь-яку ціну вижити! Вижити заради дружини та дітей!56».
И лишь тем и выжил…
Нет, не только этим.
К его (и не только к его) счастью, вскоре рядом с русским лагерем, германским командованием был устроен лагерь для военнопленных солдат и офицеров союзников – французов, англичан и «прочих шведов». Те почти не работали, лечились врачами из национальных миссий Красного креста и получали продуктовые посылки из дома, в дополнении к своей - вполне полновесной, продуктовой пайке военнопленного57.
Сперва бедолаги вроде нашего Главного героя, подпитывались с помойки близ лагеря союзников. Затем те стали (рядовые солдаты, конечно) нанимать их себе в «деньщики» за пайку. Ну там постирать нижнее бельё, или почистить верхнюю одежду вместе с обувью, отнести в сортир горшок с дерьмом и так далее… Для этого, союзники даже сумели как-то договориться с руководством лагеря и такое положение дел, было почти, что узаконено58.
Вот и на нашего страдальца, роящего в отбросах в поисках хоть чего-нибудь съедобного, обратил внимание один моряк-англичанин по имени Бо́рис (ударение на первом слоге) Джонсон и предложил «работать на себя» - обещая взамен отдавать продуктовую пайку, которая напомню - ни шла ни в какое сравнение с той, чем кормили наших бедолаг-страдальцев.
Естественно он согласился и, какое-то время штопал и стирал хозяин носки, выносил за джентльменом «ночную вазу» и почтительно называл того «Сэр»…
Но когда он немножко отъелся на хозяйских харчах - тот как-то возжелав большего, предложил ему…
***
- …Стать его любовницей. Своими словами говоря, товарищи – стать пассивным педерастом.
Замерив нездоровую реакцию в «аудитории» и явное отвращение на лицах, с недоумением спрашиваю:
- В чём дело, товарищи? Раз вы пишете и снимаете в жанре «Соцреализм», то должны в полной мере освещать и такие – имеющиеся в нашей земной жизни явления, как это отвратительное… Бббррр!
Сам чуть от своих слов не блеванул.
- Вот только не надо бросаться в крайности, освещая лишь одну сторону личности! Если положим этот Бо́рис – содомит-мужеложец, то обязательно надо показать его и с хорошей стороны. Например, что он любит животных (вы не про то подумали!), или заботится об охране окружающей среды…
Лев Мехлис – наш самый главный «пропагондон», дёргает за рукав и шепчет:
- Иосиф Виссарионович! Куда тебя опять несёт?!
- Хм, гкхм… Так о чём, я?
Из зала, какая-то сволочь:
- Об гомосексуализме в советском искусстве.
Бросив в ту сторону испепеляющий взгляд:
- А вы, товарищи Шолохов и Райзман, что морды лица кривите? Вам, как творческим личностям - даётся шанс первыми изобразить в кинематографе гомосексуальный половой акт! Не каждому фраеру… Хм, гкхм… Не каждому творческому работнику выпадает такая честь! Вас ждёт Сталинская премия, Нобелевская, наконец - ваши имена навеки останутся в истории, ибо в будущем - пи…
Лев Мехлис, чуть не плача:
- Иосиф Виссарионович… Я тебя умоляю…
Умолкаю, поэтому «за кадром» осталось:
«…Ибо в будущем, пидарасы будут править этим говённым миром».
Жаль… Эта фраза могла бы войти в «топ» сталинских цитат и стать самым точным предсказанием будущего со времён Нострадамуса.
***
Спустя какое-то время, подал голос Шолохов:
- Прошу Вас, товарищ Сталин… Увольте нас от подобной «чести».
Возмущённо хлопнув ладонь по столу:
- «Уволить»?! А Вы думаете, мне не хочется послать всё к Марксу и уволиться?!
Свернув из пальцев фигу, сперва полюбовался сам, а затем даю полюбоваться будущему Нобелевскому лауреату:
- Фигушки! С этой «подводной лодки», в которой мы с вами плывём, Михаил Александрович – уволиться или дезертировать нельзя… Только утонуть вместе с ней и всем экипажем!
Режиссёр Райзман:
- Товарищ Сталин! Навряд ли среди наших актёров, мы найдём согласных сыграть… Этот… Хм, гкхм… гомосексуальный половой акт.
- Что? Среди актёрской братии нет хоть одной парочки гомосеков? Как говорил Станиславский – не верю!
Тот, отведя глаза в сторону:
- «Парочка» то может и найдётся. Но вот чтобы делать «это» на камеру… Да их же потом ни на одну роль не пригласят! Если конечно, «такое» не станет нормой в нашем кинематографе.
Успокаиваю разволновавшихся было, деятелей «важнейшего из искусств»:
- Про «норму» и речь не идёт! А один раз – не пи… Это не норма, товарищи писатели и режиссёры.
Мысленно чешу в затылке:
«А ведь он прав – не стоит ломать людям судьбу, даже если они из «этих». Что делать…?».
К счастью ответ нашёлся быстро:
- А мы среди польских военнопленных поищем! Они же почитай два года не видя женского пола сидят в лагере – небось «голубков» там развелось… Аж небо над угольными копями Караганды светится, как в ленинградские белые ночи!
Да и дешевле выйдет – вместо Сталинской премии в области киноискусства, в номинации за «мужскую роль первого плана» - перевод из угольной промышленности в дереводобывающую.
***
Нетрадиционно решив с подбором актёров «нетрадиционной ориентации» на главные роли, чешу по сюжету дальше:
- Конечно же наш Главный герой сперва с негодованием отверг гнусное предложение Бо́риса Джонсона: «Я не такий, сэр!»59. Но вновь возвратившись в русский лагерь, посидев с неделю на баланде из кормовой свеклы и рыбьей чехуи… Поработав на торфе – где заработал «порцию» палок за то что присел и, денёк повисев за связанные сзади руки на крюке - за то что стал возмущаться… Всё же решается и вернувшись к англичанину-морячку, сам скидывает портки и нагнувшись через дужку кровати, закрывает глаза: «Любіть мене, сер60».
- Ну а дальше – «восемнадцать с плюсом»: сам половой акт пусть останется за кадром. Воображение зрителя, само дорисует сие отвратительное действо.
