Эльфийский бык 2 (СИ) - Демина Карина (читать книги онлайн полные версии .TXT, .FB2) 📗
Ни песен.
Ни саг.
Пара строк в замшелых списках, интересных лишь весьма узким специалистам. Кажется, до Калегорма те списки судебных постановлений никто и не брал в руки.
— Он был молод. Ему казалось, что воли высочайшей достаточно. Но память не подчиняется воле, даже если это воля правителя. И каждая семья оплакивала потерю… и оплакивает по сей день. Ты сам знаешь, что любое древо время от времени теряет ветви.
И раны зарастают.
Но не все.
— Я должен помочь?
— Не должен. Это… не о долгах и взысканиях, друг мой, — не удержалась Владычица. — Это скорее о том, что…
Она замялась, не зная, как выразить.
— Эти имена справедливо будет вернуть, — произнёс Калегорм, потерев грудь. — И воздать должное тем, кто заслуживает.
— И потому прошу…
— Я отправлюсь, — он принял решение и стало как-то легче… и даже отпечаток ладоней на стекле показался… смешным?
На двух распластавшихся пауков похоже. Хотя у пауков конечностей, несомненно, больше…
— Я отправлюсь и помогу твоему внуку. И этой девочке. А дальше будет видно, — Калегорм принял решение. — Но…
Просьба вполне уместна.
И не нарушает она ни писаных законов, ни обычаев. Наоборот, логично просить награду, только… почему слова даются так тяжело.
— Это платье шила моя прабабушка. Анлиль Свет печали. Для двоих своих сыновей и их избранниц. Она вплела в шёлк свои песни и пожелания счастливой жизни.
На снимке узоры были слегка размыты.
— И тот, кто разделит этот наряд с женщиной, всенепременно будет счастлив с нею… две души, как два древа, сплетутся кронами и корнями так, что ни одна буря в мире не повергнет их.
— Наряд достался твоему брату?
— Он старше. И он нашёл ту, которая пришлась по сердцу.
Не только ему. Но… надо ли произносить слова, которые ничего не изменят в настоящем, а лишь изрядно осложнят будущее.
— Приказать я не смогу, — ответила Владычица. — Но… возможно… у тебя получится договориться. И если понадобится слово моё или содействие, то я окажу его. Любое…
Что ж, этого было достаточно.
И Калегорм кивнул. Потом вспомнил, что Владычица его не видит, и произнёс:
— Я отправлюсь туда.
Утром?
Зачем ждать утра.
— Сейчас, — он принял решение. — Только составлю записку для Канцелярии.
Он мысленно составил текст. Потом поморщился. Всё же помощники, не говоря уже о секретарях, проблем со сном не имели и ныне им и наслаждались. Следовательно, печатать придётся самому. А с техникой Калегорм не слишком-то ладил.
— … полагаю будет уместно сослаться на действующие обычаи и признать сделанное заявление соответствующим намерениям юноши в частности и интересам рода в целом?
— Когда ты так говоришь, я мало что понимаю.
— Это я так, вслух…
— Тогда не буду мешать. Я надеюсь, у тебя получится.
Вернуть платье в семью? И дать надежду, пусть не самому Калегорму, но его племянникам? Что поделаешь, если в роду Ясеня то и дело рождаются близнецы.
И брат будет благодарен.
Да, несомненно.
Он даже ощутил некоторый прилив вдохновения, впрочем, обычный — работать с бумагами Калегорм любил, пусть мало кто был в состоянии оценить изысканную вязь оборотов древнего языка бюрократии. Это же ещё не значит, что не следует стараться.
Он и старался.
А распечатав текст, поставил свою подпись, затем извлёк из тайника малую печать и коснулся, вложив толику силы.
Вот так.
Бросил взгляд на часы. И всё же вынужден был разбудить помощника. Имперская канцелярия при посольстве начинает работать с восьми утра. И ждать так долго Калегорм не мог.
Его разрывала жажда деятельности.
Или свершений?
Или чего-то… чего-то хорошо позабытого, что он не отказался бы вспомнить.
— Отнесёшь лично. Передашь… найдёшь кому передать. А дальше пусть читают.
— А… вы куда? — в глазах помощника было удивление.
Немалое.
Едва ли не ужас.
— В Подкозельск, — милостиво ответил Калегорм. — Ненадолго… И да…
Адвокаты…
Или пока без них обойдётся?
— В Подкозельск? — помощник моргнул, просыпаясь окончательно. И скривился. Был он довольно молод, а потому порывист и слегка бестолков. Но в целом весьма перспективен. И последние пять лет Калегорм держал его рядом, чтобы было кому занять его место.
Потом…
— Машину вызвать? — помощник всё-таки зевнул и широко.
— Машину? Не стоит. Я тропу открою.
Так будет быстрее.
А вещей у Калегорма немного. Так, родовой меч, лук и колчан — он не был уверен, что понадобится, но и оставлять оружие без присмотра не привык. Рюкзак с документами и бутылкой воды, да сменой белья.
— Тропу? В Подкозельск? Это же сил уйдёт… возмущения пойдут… и незамеченными не останутся. Как мне объяснять тропу?
— Сошлись на договор от тысяча пятьсот шестьдесят шестого года по человеческому исчислению, пункт третий второй части, о способах перемещения посольских лиц… в общем, поищи сам!
Помощник только и кивнул.
Недоумение на его лице сменялось откровенным удивлением.
— Да что вообще в этом Подкозельске?
— Смысл жизни, — Калегорм знал, что не поймут, но сказать хотелось.
Еще одно странное желание?
Почему бы и нет.
А тропа в нужном направлении открылась легко. Благо, карту Калегорм глянул. К утру должен пройти. Или чуть позже.
Вряд ли промедление так уж критично.
Глава 36
Случаются посиделки и обсуждаются перспективы развития сельского хозяйства
Глава 36 В которой случаются посиделки и обсуждаются перспективы развития сельского хозяйства
«По-настоящему мудрый человек сразу понимает, на что стоит положить глаз, а на что — всё остальное»
Философия познания сущего, издание первое, нецензурированное.
Дом возвышался над остатками ограды.
— Какой он… — Маруся хотела что-то добавить, но запнулась. — Необычный…
— Это да, необычный. Я, честно говоря, думал, что будет что-то… ну стандартное. Такое вот… что молодые эльфы возводят, когда решают жить отдельно. Там как правило внутри одна большая комната, для медитаций, размышлений. Творчества. Или работать можно.
— А эльфы работают?
— Работают, — вынужден был признать Иван. — Всё же и поля требуют ухода, и лес внимания, и травы лекарственные… не только лекарственные. Остальное… да и современный мир тоже пробивается. Хотя чем ближе к центру Предвечного леса, тем хуже работает техника.
— Значит, это и раньше клуб был? — Маруся всё же решила прикоснуться к стене. — Тёплый какой.
— Это сила не облеглась. На самом деле, — Иван тоже прижал руки, вслушиваясь в происходящее. — Он уже полностью развернулся… выполнил… сейчас бы сказали, что программу. И стабилизировался. Почти… потому и долго так… заглянешь?
— А можно?
Маруся торопливо руку за спину спрятала и обернулась.
— Ты хочешь вернуться? — спросил Иван. — Домой?
— Хочу. Но… не стоит. Она не любит, когда кто-то видит её слабой. Ничего. Если очнулась, значит, есть неделя… по крайней мере неделя есть. Может, и больше. И я всё надеюсь, что оно как-то наладится, что ли… станет как раньше, чтобы сил прибавлялось, а не наоборот.
— Могу я что-то сделать?
— Что?
— Понятия не имею. Что-нибудь. Силой там поделиться… хотя не скажу, что её у меня много.
— Напрашиваешься? — фыркнула Маруся. — Вон какую домину вырастил. В два этажа.
— Это не я. Это она сама. Там толчок был нужен и только. С этим и ребёнок справился бы… эльфийский, — Иван смутился, потому что было несколько непривычно, чтобы его хвалили. — Идём?
И руку протянул.
А её приняли.
— Идём, — согласилась Маруся.
Порог.
И дверь.
И запах свежескошенной травы.
Внутри темно. А проводка вряд ли сохранилась. Всё же во времена, когда дом закладывали, про электричество ещё не знали. Но пару светляков Иван создал. И они, повинуясь воле, поднялись к потолку.
