Северная война (СИ) - Сахаров Василий Иванович (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
Велев пернатому хищнику возвращаться обратно в деревушку под Волегощем, где находился мой отряд, я проследил, как сапсан развернулся и полетел туда, где его ожидало вкусное мясное угощение. После чего сам разорвал нашу связь и встряхнулся.
Глаза открылись, и я встал. В приютившей меня избушке, которая была наполовину врыта в землю, не было никого, ибо утро и все воины заняты своими делами. Гостей тоже нет, так что можно спокойно переосмыслить все, что я только что увидел.
Я присел за грубо сколоченный столик подле затухающей железной жаровни, в которой тлели древесные уголья. Дыма от огня почти не было, хотя проветривать помещение следовало постоянно, но только днем, поскольку на ночь мы топили очаг. Прежние хозяева давно перебрались подальше от намечающихся в нескольких верстах от Волегоща боевых действий, и теперь здесь квартировали офицеры моей дружины и я собственной персоной
Ладно, это отступление, и надо переходить к сути.
Итак, что же происходит, и что мы имеем в итоге?
Крестоносцы наступают, а мы их ждем на заранее подготовленных позициях. Врагов около двадцати восьми тысяч, а нас семнадцать. Позади нашей армии набитый беженцами город и шесть тысяч ополченцев из лучших мастеров Венедии, последний резерв, который прикроет женщин и детей. Между нами и католиками небольшая речушка, при чем мы находимся на более высоком правом берегу. Если противник не сбавит скорость марша, то окажется перед нами примерно в три часа дня (по моим прикидкам). Естественно, крестоносцы рассчитывают, что мы станем отсиживаться за укреплениями, земляными валами, которые покрыты обледеневшим панцирем, но противник нас недооценивает. Лишь только усталые после тяжелого марша враги начнут разбивать лагерь, как мы сами пойдем в атаку. Это, конечно, наглость. Однако шансы на успех имеются, тем более что в тылу противника, как водится, имеются наши отряды, сколько точно, не знаю, но не менее пятнадцати сотен клинков.
Конечно, можно было бы остаться на месте. Но есть одно 'но'. Подходов к Волегощу очень много и мы не можем перекрыть все, а значит, враги имеют возможность прорваться, народ-то в войске католиков опытный. Нам это не интересно, вот и хотят князья попробовать одолеть захватчиков в ночном бою. Опять же, если отсиживаться, со стороны Дымино могут подтянуться армии французского короля Людовика и германского герцога Альбрехта Медведя, и тогда шансов на наш успех не останется совсем.
В общем, придется драться, а дальше как пойдет. Завяжется битва для нас хорошо, тогда к передовым отрядам подтянутся резервы, и разовьют успех. Ну, а нет, в таком случае варяги и княжеские дружинники, которые пойдут на острие атаки, оттянутся назад под прикрытие метательных машин и стрелков. Что же касается моего отряда, то дружину разбивают на части, таково решение вождей, и я с этим согласился. Раз делаем общее дело, то партизанщина отменяется. Поэтому пехота войдет во вторую волну поддержки ударного кулака, а конница будет использоваться для флангового маневра.
Впрочем, окончательное решение будет принято в полдень, когда станет ясно, с какой скоростью двигаются крестоносцы и где они намерены расположить свой лагерь. Так что пара часов в запасе была, и я переключился на свои личные проблемы. Спрашивается, а какие у меня могут быть проблемы, если мои крестьяне и работники, семья и вароги находятся в Рароге? Да такие, что беспокоюсь я за них, ибо недавно получил от Нерейд очередную весточку, и узнал, что не далее как седьмицу назад в нашу бухту входили боевые датские корабли. Правда, викинги на берег не высаживались, но мне и так понятно, что даны проверяли нас на прочность и хотели посмотреть, как мы отреагируем. А что мы сейчас можем? Да почти ничего. Экипажи большинства патрульных кораблей все под Волегощем и викинги вот-вот решатся ударить нам в спину.
'Что делать? - подкидывая в жаровню немного уголька, спросил я сам себя. - А что тут сделаешь? Я не могу покинуть войско, и этим все сказано. Вот и выходит, что мне остается надеяться на быстрый разгром вражеской приморской группировки и мир с Людовиком, да на то, что комендант Рарога сотник Гаврила Довмонтов не оплошает и сможет удержать город и сберечь людей'.
Скрипнула входная дверь, и я почувствовал Ранко Саморода. Варяг, который в предстоящей битве возглавит пехотный сегмент моей дружины, спустился по лестнице вниз и я его окликнул:
- Что-то случилось, Ранко?
- Да. Твой сапсан вернулся.
- Это все?
- Нет. Еще князь Василько Святославич появился, да не один, а с двумя десятками стариков с Руяна. Говорит, что прибыл к нам в помощь.
- Интересно, - поднимаясь и выходя к Самороду, сказал я, - кто его к нам направил.
- Он говорит, что сам напросился.
- Старики конные или пешие?
- Все на лошадях, при оружии и в доспехах. Брони, конечно, не новые, но справные.
- Значит, со мной в бой пойдут. Где сейчас князь?
- Снаружи тебя ждет.
- Понятно, - я стал одеваться, а пока закутывался в тулупчик и искал шапку, продолжал расспрашивать Саморода: - Как наши воины, к бою готовы?
- Да, - варяг усмехнулся. - Деваться-то им некуда, и они верят, что это сражение определит исход всей войны.
- Ага! Последний бой, он трудный самый. С кем в атаку пойдешь, узнал?
- Узнал. С исландскими викингами, пруссами, которые домой не ушли, и поморянской пехотой. Бойцы все справные, строй держать будут хорошо, и с нами будут стрелометы на повозках, так что я не переживаю. Главное, чтобы наши варяги и дружинники вражеский строй проломили, а там и мы подоспеем. А с тобой кто помимо наших всадников будет?
- Пока неизвестно. Меня на левый фланг поставили, а там вроде бы дружины Яровита и Триглава, сборная солянка из разных племен, да витязи Перкуно из Трусо.
Сказав это, я отыскал меховую шапку, надел ее и вместе с Самородом вышел наружу.
Здесь меня ожидал бывший полоцкий князь Василько Святославич. Подобно мне старый Рюрикович был без брони, в ладном тулупе и теплой шапке, но с мечом на боку. И увидев этого человека, который мог бы отсидеться в тылу, но сам пошел в бой, да не один, а с пожилыми руянскими вояками, я не удержался, улыбнулся ему, пожал руку и сказал:
- Рад тебя видеть, Василько Святославич. Очень рад.
Князь такого приема, наверняка, не ожидал и немного смутился, но быстро собрался и кивнул себе за спину:
- Я тебе тоже рад, Вадим. Однако, может, посмотришь воинов, которых я привел, а то поговаривают, что вечером сражение?
- Обязательно посмотрю. Идем.
Мы вышли на небольшую площадь, и я увидел выстроившихся в два ряда седобородых воинов. Вместе с князем я прошелся вдоль строя, поговорил со стариками, и увиденным остался доволен, ибо бойцы хоть и не молодые, но умелые и жесткие, такие не отступят, и драться станут до конца. После чего велел добровольцам отдыхать, а мы с князем вышли на окружавший деревню вал.
Рядом с поселением, где я обитал, было еще три, побольше, а между ними находились палатки, шатры и времянки. Так получилось, что я к Волегощу прибыл одним из первых, и потому моя дружина получила лучшие места, а остальным пришлось ютиться, где придется. И оглядев заполненные венедскими и иноземными воинами поля, я спросил князя:
- Скажи, Василько Святославич, а с чего это ты решил против крестоносцев драться?
Старик пожал плечами:
- Была мысль вернуться на Русь, а потом проехался я по Руяну, посмотрел на опустевшие города и поселки, в которых почти не осталось мужчин и поговорил с ранеными воинами, вернувшимися домой. Потом послушал жрецов и понял, что должен отблагодарить волхвов за то, что они мне несколько лет жизни подарили.
- Значит, дело в волхвах?
- Не только. Я сжился с вашим народом, а дома меня никто не ждет.
- Ясно.
Кивнув, я замолчал, а князь решил продолжить беседу и произнес:
- Я вот только одного никак не пойму, а кто такие темные, с которыми мы воюем.
