Третий прыжок с кульбитом и портфелем (СИ) - Сербский Владимир (книга жизни .TXT) 📗
Анюта нахмурилась:
— Борщ я варила сама. Больше ничего не успела. Впрочем, курочку достать несложно, к примеру, хоть цыплят табака…
— Да-да! — закричал со своей койки Антон. — Цыпленок с чесночком — именно такое надо при моей болезни!
— … но Антон Михалыч такое запретил, — закончила Анюта.
— Нюся, сколько уже можно повторять: фокусы вредны и опасны, — мой тон был непреклонен. — Ибо нарушение режима секретности. И потом, платить за банкет кто будет?
— Ой, я умоляю вас! — девчонка вставила кулачки в симпатичные бока, обтянутые халатом. — Мало вы им в прошлой жизни заплатили, Антон Михалыч? Чай, не обедняют от одной курицы.
— Трех, — быстро добавил Антон. — Вера тоже человек, а у меня травма спины болит.
— Брат Митька помирает, ухи просит… — едва я махнул рукой в согласном жесте, как на столе появилась тарелка с цыпленком табака, почему-то одна.
Зато следом запыхтела паром кастрюля пельменей, и еще выросла горка крупных кусков мяса в глубоком блюде — судя по всему, шашлык по-карски. Белую посуду украшали синие вензеля — надпись «Сочи», перетекающая в «общепит».
— Больше ничего готового нет, — извиняющимся тоном произнесла Нюся, и тут же засюсюкала в попытке задобрить: — Антон Михалыч, вам пельменчики со сметаной?
— Раз делать нечего, я тоже буду пельмешки, — заявил Антон со своей койки. — Только мне еще маслицем заправьте.
Принимая вынужденную замену блюд, Вера одобрительно хмыкнула, и без лишних слов вонзила вилку в солидный кусок шашлыка.
А уставшая удивляться Алена двинула к себе обещанное блюдо с цыпленком:
— Коля Уваров говорит, что Антон Михалыч большой гений, а Тоша гений маленький. Но я вам вот что скажу: самая генийка здесь Анька. Еще пять минут, и я бы сдохла от голода, а тут такое чудо: борщ курица, пельмени! Я так тоже буду уметь?
— А куда ты денешься? — прошамкала полным ртом Вера, вынимая из воздуха хрустальный набор в виде солонки с перечницей. Следом появилась баночка аджики и бутылочка уксуса. — Держись ближе к Аньке, и не пропадешь.
В том, что Алена будет уметь, я даже не сомневался. Девочка не только удивительно красивая, но и сильная. Поставив себе цель, она пойдет к ней с уверенностью слона и хитростью лисы.
В прошлой жизни мне довелось посетить массу тренингов по продажам, где много времени уделялось технике переговоров. Кроме этого, конечно, умные книжки в достатке почитал. Не только маркетингом и менеджментом сыт человек, социология с психологией тоже важна. Но теории мало, надо же было все это на практике применить, что-то принять, что-то лишнее отбросить.
А Алене симпатизируешь сразу, с первого взгляда. Такому никто не научит, это талант. Без всякой науки она по жизни королевой прошла — умение расположить к себе оказалось заложено на подсознательном уровне. Понятия не имея о нейролингвистическом программировании, Алена умела состряпать и «раппорт», и «зеркалку». Кашпировский только мечтал о своих фокусах, когда она уже покоряла людей одним взглядом.
После нескольких свадеб и разводов Алена незаметно стала богатой и благородной леди — то ли графиней, то ли маркизой, с собственным замком и виллами по всему миру. Она вращалась в высшем свете, занималась бизнесом в киноискусстве, и слыла меценатом. Говорят, что счастье — побочный продукт хорошо организованного действия. Эту спорную теорию Алена применила на практике, судя по репликам бульварной прессы.
Но была ли она счастлива? Впрочем, сейчас это неважно, только что ее жизнь пошла по другой тропинке. После того, как блондинка изучит свой жизненный путь, комментарии из первых уст первый потребую. В интернете желтых страниц полно, и уж свои фреймы Алена не пропустит, первым делом полистает.
Покончив с пельменями, я повернулся набок. Спина отозвалась на это легким зудом. Забирая пустую тарелку, Анюта мимоходом провела рукой по щеке. Вроде простой жест, но сразу напомнил о том, что жизнь-то налаживается!
Глава шестая, в которой дождь и ветер стучат в окно
Тем временем Вера звенела чайным сервизом у стола. Раскладывая ложки, она деловито бормотала:
— Тоше с лимоном и вареньем, а Деду как?
— Без ничего, — поделилась Нюся собственным опытом. — Меду сыпани вот сюда, в блюдечко, он любит вприкуску.
А Алена вела светскую беседу с Антоном:
— Но подожди, Тоша, я понимаю, что такое тайны и секретность. Нынешний Коля Уваров мне сто раз повторил, что никому доверять нельзя, только ему можно. И правильно. Кому ты нужен? А помочь кто тебе может? Папа твой хоть летчик, да пенсионер, и мама на фабрике мастером трудится — невелики фигуры. А у меня папа в КГБ работает! Не последний человек, между прочим. Ему в Москве полковничью должность обещают. Это секрет, но мы же одна команда? И тебя он уважает, хорошо отзывается. Давай ему все расскажем, папа лучше нас разберется!
Отказывать девушке нежелательно, даже вредно. А уж отталкивать протянутую руку — последнее дело. Тут надо включать мозги и дипломатию.
— Еще чайку нальете?
Алена шустро подхватилась с фарфоровым чайником.
— Спасибо, зайчик. Твой папа серьезный человек, согласен. Да и организация над ним неслабая. У Нюси, кстати, папа тоже целый подполковник, и с боевым опытом. Такие варианты исключать никогда нельзя. Но у нас в команде уже есть полковник КГБ.
— Дядя Коля Уваров? — она захлопала своими чудными ресницами.
— Николай Сергеевич само собой. Я говорю о папе Веры, — мой голос дрогнул, и Нюся заворчала чего-то рассерженной кошкой.
Алена понятливо прекратила блымать голубыми блюдцами в мою сторону
— У Верки появился папа? Ни фига себе новость. Какой-то день сюрпризов и известий.
Перевод темы сработал, теперь пусть Вера отдувается. Но ее голубыми искрами так просто не проймешь:
— Подумаешь, папа… Я сама его еще не видела, и желанием не горю. Но мама говорит, он крутой. Хотя бы потому, что командир моей мамы.
— Твой папа круче Нины Ивановны?! — Алена поцокала языком. — Ну, бабоньки, тады я рожаю, держите меня семеро!
— А еще Николай Сергеич нас ругал, — сообщила Вера. — Особенно Алену.
— А Алену-то за что? — удивился Антон. — Она никого не трогала, визжала только.
— Он стихи сначала прочитал, — Алена нахмурилась, вспоминая. — «Твои волосы, руки и плечи — твои преступленья, потому что нельзя быть на свете красивой такой». Николай Сергеич сказал, что Анька и Верка демаскируют команду, а я вообще белая ворона, и с этим срочно что-то надо делать.
— Иногда он бывает настолько прав, что и сказать нечего, — Антон заворочался, устраиваясь поудобней. — Хоть паранджу покупай, и в гарем прячь.
— Предлагаешь замуж? — Алена стрельнула в него синей молнией. — Так я согласная! Поняла, Верка? Вот назначит меня господин любимой женой…
— Ничего не выйдет, — вздохнул я. — Такую и в парандже украдут. Лучше сразу продать, хоть навар выйдет.
— А так можно? — обрадовалась Вера.
— Антон Михалыч балагурит, а болезнь дело серьезное, — нахмурилась Анюта. — Девки, поели? Тогда быстренько наводите порядок, скоро невропатолог обходом пойдет.
— Нельзя меня продавать, и ничего у вас не выйдет, — сложив посуду в раковину, Алена зыркнула на Веру. — Дядя Коля Уваров обещал выдать телефон, чтобы отслеживать мое местоположение. Понятно?
***
Борис Карлович Пуго ходил к своему почтовому ящику самостоятельно. Ежедневно по пути на работу он лично изымал корреспонденцию, состоящую из пачки газет и журналов. К тридцати пяти годам Борис Карлович сделал стремительную карьеру, но должность секретаря ЦК ВЛКСМ пока не предполагала людей на побегушках. Да и личная скромность такого не позволила бы.
Секретарь-референт прилагался к должности секретаря ЦК КПСС, а до этого еще дожить надо. Расположившись на заднем сиденье персональной «Волги», он просмотрел все шесть полос газеты «Правда», самое пристальное внимание уделив первой. Следом наступила очередь «Известий» и, на закуску, как вишенка на торте — «Советский спорт».
