Большая игра (СИ) - Оченков Иван Валерьевич (читать лучшие читаемые книги .TXT, .FB2) 📗

«Это что же, все-таки Штирлица хочет из меня сделать. Тайный МИД или того хлеще — царский Коминтерн… Хороша задачка. И не откажешься. И зрит-то в корень. Вот кто из нас из двадцать первого века попал? Или его Дар позволяет заглядывать в будущее?»

Царь подошел к молодому гроссу, положил руку на плечо и, глядя прямо в глаза, сказал:

— Запомни, Мартемьян, если полыхнет, то будет она долгой и кровавой — на истощение. Как Тридцатилетняя в семнадцатом веке или наполеоновские в начале девятнадцатого. Для нас главное или остаться в стороне, или сохранить сильных союзников, и уж точно не дать всей своре накинуться на Россию, если они посчитают нас слабыми. Как думаешь, кто в таком случае станет главным бенефициаром начавшейся бойни?

— Всего скорее США. Они в войну не полезут до последнего, а потом явятся во всеоружии, когда точно определится победитель.

— Опять верно. Отсидятся за океаном, выждут. А пока мы будем истекать кровью и влезать в долги, они примутся поставлять оружие и прочие товары всем сторонам. Нет. Это для нас плохой вариант. Куда интереснее контролируемый выпуск пара через череду локальных войн и конфликтов, желательно в далеких от наших границ колониях. В этом смысле вторая японо-китайская война — это совсем не то, что нам интересно, и пора с ней завязывать. Сделать же это будет непросто, но возможно. И здесь ты брат-изобретатель можешь мне помочь.

Император вернулся за стол, сел в кресло и, достав длинную папиросу, раскурил. Делал он это не спеша, словно собираясь с мыслями и оттачивая формулировки. Март видел, что царю очень важно, чтобы собеседник понял и поддержал его замыслы.

Уже который раз за эту долгую беседу Мартемьяна поразило то, насколько царь глубоко и точно провидит будущее. Может, в этом и состоял его талант гросса? Кто бы подсказал, но аура у Александра Николаевича Романова интересная. Изумрудно-золотая, с серебристо-белыми прожилками и пурпурно-алыми отблесками. «Царственный пурпур… тут ни убавить, ни прибавить…»

— А теперь самое главное, Колычев. Уверен, что время Европы постепенно уходит. Глубокий экономический кризис, из которого они не могут выбраться уже почти десять лет кряду, яркое тому подтверждение. У нас дела получше обстоят, тут мы молодцы, но и нас эта беда цепляет, вот и твоя ОЗК теряет заказы… Большинство даже и среди гроссов не умеет смотреть в самую суть. Потому и не видит тенденций… Капитализм — это ведь такая система… где народу больше, там и торговля, и потребление. А заводы и фабрики буржуи сами построят, где выгоднее будет. Смекаешь? Потому и нам надо туда разворачиваться. Как в большой семье, кто раньше встал, того и тапки. Вот мы и станем первыми. Оно, конечно, небыстро и нескоро. Так и мы никуда не спешим. Это игра в долгую. На сто лет закладываемся. На сто лет, — повторил царь понравившиеся ему собственные слова, явно давно и тщательно обдуманные.

Завершив свою программную речь, он испытующе уставился на Марта, ожидая прочесть в его лице реакцию. Действовать через «сферу» император больше не пытался. Видимо, сделав некие положительные выводы, он удовлетворенно кивнул и расслабленно откинулся на спинку кресла, затянувшись папиросой и запустив к потолку щегольские кольца табачного дыма.

Очевидно было, что ему и самому хотелось поделиться давно вынашиваемыми в одиночку идеями, и он верно оценил и быструю реакцию Колычева, его заинтересованность, понимание и готовность включиться в общую работу.

— И из всех гроссов вы выбрали меня? — осторожно поинтересовался Март.

— Ну а кого еще? — расслаблено отозвался самодержец. — Ты умен, находчив, успел доказать свою преданность, но паче всего, молод не только телом, но и душой. Чем, кстати, очень напоминаешь своего деда. На его фоне даже мои камер-юнкеры всегда дряхлыми стариками выглядели. Просто кувшинные рыла какие-то… Нет, брат, с такой элитой каши не сваришь. Завязли в своих привилегиях, как мухи в патоке, и боятся наружу нос высунуть. Нужна, ой как нужна свежая кровь!

— Поэтому вы и поддерживаете Марцеву? — сверкнула в голове Колычева догадка.

— Конечно! Чем больше одаренных из простонародья войдет в элиту, тем для моих планов лучше! Иначе эту свору не развернуть…

— А что будет с теми, кто нас не поддержит?

— Да ничего не будет. Я же не злодей какой. Как ты и говорил недавно: самых упертых в отставку, если возраст позволяет. Пусть сидят в деревнях, да на селянок поглядывают… остальных так или иначе к делу пристроим. Всякий необходимо приносит пользу, будучи употреблен на своем месте. Гроссы, сам понимаешь, не такой ресурс, чтобы им разбрасываться! Поэтому ты уж, Мартемьян, расстарайся. Найди к людям подход. Заинтересуй…

— Против кого дружить будем? — подытожил Март.

— Как ты сказал? — сначала изумился, а затем громко расхохотался царь. — Умеешь ты, брат, формулировать!

— И все-таки?

— А ты сам как думаешь?

— Ну с учетом назначения цесаревича и средств, которые вы выдавили из Полякова и его клана… Япония?

— Точно! Но вообще, бери шире. Нам нужно обезопасить все наши дальневосточные рубежи, а для этого иметь своим союзником Корею, причем всю, и, конечно же, Китай! Если в этих краях будет мир, покой и благополучие, мы получим практически бездонный рынок для сбыта товаров и инвестиций.

— План понятен, — кивнул Колычев. — Но есть две проблемы.

— Излагай.

— Во-первых, если в Европе и Америке решат, что мы желаем съесть все это в одиночку, мы немедленно нарвемся на комплот. Даже старые враги, вроде Франции с Германией, объединятся, чтобы не позволить этого. Что уж тут говорить о Великобритании и Соединенных штатах. И вместо столь желанного мира случится новая Крымская война, с непредсказуемыми последствиями.

— Ну, насчет Франции с Германией ты, пожалуй, загнул, а вот англичане, действительно, подгадить могут. Посему надо им подкинуть проблем в другом месте. Лучше всего в Африке. Это заодно и прочих европейцев займет. Потому как в Китае у них в лучшем случае сеттльменты в крупных городах, а там самые настоящие колонии. Что же касается Америки, то поделимся. А какая вторая?

— Если мы будем развивать Китай, то не станет ли выкормленный нами дракон опаснее британского Льва?

— Я всегда знал, что ты умен, Колычев, — вздохнул Александр. — Опасность такая, конечно, есть. Потому и надо, чтобы Китай был и оставался дружественным нам государством. К тому же, это дело далекого будущего. А нас жмут со всех сторон прямо сейчас. Так что давай решать проблемы по мере их поступления.

— Как скажете, ваше величество. Но я все же предложил бы ударить по Англии не только в Африке, но и в Индии. Скажем, организовать помощь Ганди и его ИНК[2].

— Мы и без такого умного тебя этим занимаемся. МИД мне всю плешь проел с Индией.

— К слову, кто еще в курсе озвученных вами замыслов? Так сказать, входит в круг посвященных?

— Пока что ты один. Даже сыну я ничего не рассказывал. Рано ему еще. Министры и прочие начальники делают свою работу. У каждого свой подход, своя метода, единомышленники и деловые партнеры. Они ведь все не просто так руководят, а с выгодой для определенных группировок и кланов. Такова се ля ви, брат Колычев, и ничего тут не поделаешь…

— То есть опереться нельзя ни на кого?

— Ну почему же… Примененный в своем месте и времени каждый из них будет нам весьма полезен. Но основная игра наша — пьеса в четыре руки, так сказать…

— Понял. В ближайшее время отправляюсь в кругосветное свадебное путешествие. Хотел, кстати, и в Индию заскочить, но если вы считаете, что мне не стоит туда соваться…

— Этого я не говорил! — благодушно усмехнулся император. — Ты сенатор и гросс, крупнейший промышленник. Вот в этом статусе и обсуждай любые вопросы официально. Если же дойдет до тайных соглашений, то будь добр согласовать их со мной и ничего не обещай раньше времени. Разве что твердо можешь гарантировать, что как только они своего добьются, Российская империя первой признает их независимость, установит дипломатические отношения с Дели и поможет, в том числе и по вооружениям, и по воздушному флоту, да и по другим отраслям экономики тоже.