Своеволие (СИ) - Кленин Василий (читать полностью бесплатно хорошие книги TXT, FB2) 📗

Последнюю собирали два дня. Нингута, хоть, и маленький городок, а имела и казну, и арсенал. Более того, казакам досталась даже пушная казна, то ли не отправленная еще в Пекин… то ли, это были личные сбережения Шархуды. Воевода особенно обрадовался захваченным запасам шелка. Санька разговоры о дележе пока не заводил, понимал, что это приведет к большой ругани. Так что лучше начинать конфликт не посреди Маньчжурии. Но разговор будет…

Пашкова он застал за сочинением отписки о великой победе. Афанасий Филиппович подолгу зависал над каждой мыслью, стараясь напирать особенно на то, что Царю-Батюшке досталась большая, людная и богатая страна.

— О, Сашко! — радость на его лице выглядела такой чуждой. — Подскажи, як землицу сию описать? Ежели мы на Нингуте острожек обустроим, сколь далеко на север и на юг власть простираться…

— Какой острожек? Какая власть? — Дурной выпучил глаза от изумления. — Нам бы до дому добраться, воевода. Да опосля от ратей богдыхановых отбиться! «Острожек обустроим»… Ты представляешь, где мы? До Амура почти 600 верст! Да отсюда до Мукдена ближе, а это уже старая столица богдыхана. Нингута — тупик. Слева горы, справа горы. Больших путей нет. Если уж ставить острожек — то на Шунгале. Но и там рано. Давай пока думать, как выбираться отсюда.

А думать было о чем. Ибо добычи набрали так много, что не уволочь. Дощаники, что остались на Мулинхэ только от войска проседали и едва бортами воду не черпали. А тут: оружие, боеприпасы, сундуки с деньгами, запасы мехов, тканей, одежды. А скот! А еще ведь и каждый воин себе полный мешок всякого понапихал. Хорошо, если один.

В итоге порешили: возвращаться через Шунгал. В Нингуте казаки успели захватить два парусных буса, наподобие тех, с которыми воевал Шархуда, да десятка два разнокалиберных лодок. На них можно загрузить немалую часть дувана. Кроме того в городке реквизировали все арбы и телеги, запрягли в них сотни трофейных лошадей — и разместили остальное.

— Спустимся вниз по Муданцзяни, и там, на Шунгале, стоит большая верфь, — пояснил Санька. — Думаю, остатки флота Шархуды у нее и стоят. Конечно, о нас раньше узнают — людишек ведь немало убежало. Но вдруг повезет? Если нет — пойдем пешком до Амура. Все-таки путь покороче.

«Заодно Пашков увидит, какую огромную страну решил одним росчерком пера примучить» — усмехнулся беглец из будущего.

На Мулинхэ, к дощаникам отправили всех раненых в сопровождении пары сотен бойцов во главе с Васькой Мотусом. Им предстоит доехать доехать до Темноводного и вернуться к Шунгалу на соединение с остальным войском. Прочие же, собрали гигантский многокилометровый караван, нагрузили каждую телегу так, что оси трещали — и медленно двинулись вниз по правому берегу Муданцзяни. Трофейные плавсредства неспешно двигались параллельно.

Постепенно невысокие горы всё сильнее и сильнее стискивали долину. Даже не верилось, что не так уж и далеко обширная равнина, по которой течет полноводная Сунгари-Шунгал.

«Как им вообще пришло в голову возвести административный центр всего севера в этом аппендиксе? — недоумевал Санька. — Наверное, исторически сложилось… Может быть, до маньчжуров в Нингуте жил какой-нибудь крутой местный князёк, который крышевал все земли окрест…».

Увы, ответа не было. Да и абстрактные размышления быстро выветривались, когда приходилось решать насущные дела. Долина, конечно, не горы, здесь не приходилось искать козьи тропки, но, всё равно, из-за огромного каравана войско растянулось неимоверно! Контролировать эту длинную кишку почти невозможно, а среди войска возникла неизбежная расслабленность победителей. Бойцы (особенно из пашковцев и албазинцев) плевать хотели на приказы, ели и пили в три горла, не спешили, норовили захватить встречные домики, чтобы очередную ночевку провести под крышей, а не под хмурыми небесами, обещающими дождь. И наплевать, что из-за этого отряд не дошел до намеченной точки полверсты. Начались внутренние склоки из-за удобного места для ночлега, из-за добычи.

— Для такого войска и врага не надо, — прорычал Дурной, после очередной неудачной попытки сбить войско.

На четвертый день Аратан через вестовых сообщил, что впереди начинается равнина; до Сунгари остается всего верст 40.

— Пусть конница стоит и ждет нас! — передал приказ атаман. — Соберемся в кулак и двинем к Шунгалу.

Там впереди — большие селения хурху; где-то там же стоит и верфь Шархуды, которую в 1654 году не смог пройти Кузнец. Конечно, о нападении лоча на Нингуту там уже знают. Но, возможно, не подозревают еще, что лоча охамели настолько, что пошли на густонаселенную равнину. Хотя, если подумать: а чего бояться? Вся ударная сила Шархуды (и сам он) уничтожены. Кто им толком сопротивление окажет?

…Выход на равнину не выглядел, как красочная панорама изумрудной зелени, уютных селений и сияющей лазури широкой реки вдали. Просто заросшие лесом горы отползали всё дальше, складки местности становились всё более пологими. Сунгари же вообще видно не было. Но, наконец, войско можно вести в несколько колонн. Коннице раздолье! Вон, кстати, и дауры — разбрелись по сочным полям и лужайкам, кто-то даже сёдла снял с усталых коней. Поджидают ленивую пехоту.

Именно в этот момент из-за очередной складки местности стали выступать всадники. Сначала десятки, затем сотни и, наконец, тысячи. Неведомо чья кавалерия заполоняла собой весь правый берег Муданцзяни.

Глава 70

Всадники выдвигались неспешно. Вернее, отдельные группы носились, как угорелые, но в целом многотысячная туша, казалось, еле ворочалась. Неведомый враг (а это был враг — кому тут еще можно взяться!) стремился занять высоту и перекрыть всю, еще не очень широкую, долину речки.

Дауры среагировали первыми.

— Монголы! Монголы! — заголосили они.

Всадники быстро вскакивали на боевых лошадей, самые расслабившиеся суетливо затягивали подпруги на сёдлах. Князья и предводители отдельных отрядов с громкими воплями крутили над головами саблями, созывая своих людей. Аратана нигде видно не было.

«Монголы» — Сашка похолодел. С такого расстояния он толком еще ничего не мог рассмотреть, но, похоже, дауры не ошибаются: низенькие лохматые лошадки, развевающиеся на ветру бунчуки.

«Но откуда? Откуда столько⁈» — не мог прийти в себя Дурной. Число врагов пока трудно оценить. Но это явно не одна тысяча. Откуда бы им тут взяться? Восточные монголы давно и надежно подчинены маньчжурскому императору, именно они и называют его богдыханом. Многие монголы удостоены чести воевать в Восьмизнаменных войсках, поставляя туда легкую быструю конницу. И Санька точно знал, что многие из них сейчас в Китае — уничтожают остатки сопротивления цинской власти. Чтобы собрать несколько тысяч — надо обойти немало племен!

«Да и когда бы? Чтобы дойти сюда им не меньше недели понадобится, — рассуждал Санька. — Но скорее — намного больше. А неделю назад темноводское войско только-только с Уссури свернуло… Не могли они из-за нас. Никак не могли».

Атаман зарядил себе пощечину: не время сейчас заниматься исследованием этого вопроса. Он быстро оглянулся — в поле зрения находилось не более двух сотен казаков — в основном, воеводского полка — которые растянулись на несколько сот шагов. Дальнейших скрывал поворот.

— Бегом! Все сюда! — заорал он, забегая на небольшую каменистую горку — скорее, кочку — посреди относительной равнины.

Врага видели уже все, так что никто не стал выпендриваться на тему «чего это какой-то воровской атаман нами командует». До монголов еще довольно далеко, может быть, километр, и конная орда пока больше топталась на месте, выстраиваясь поудобнее. Но расстояние обманчиво — всадники очень быстро преодолеют его. Не успеешь «Отче наш» пробормотать…

Санька, наконец, высмотрел Тютю, который скорой рысью несся в его «командирской кочке».

— Митька! — орал ему Дурной. — Пошли людей, пусть Аратана найдут. И пошли людей взад — пусть подгоняют отставших. Пусть всё бросают и бегут сюда!