Эльфийский бык (СИ) - Демина Карина (мир книг .txt, .fb2) 📗
— Я тебе вечером зелье принесу, — сказала Маруся. — Аленка делает. Мигом все восстановится… ну с большего.
— Спасибо.
— А водянички… есть легенда, что когда-то давным-давно…
— Когда мир был молодым… — Иван не удержался и тут же испугался, что Маруся обидится, но она лишь хихикнула:
— Точно! И текли по нему молочные реки меж кисельных берегов…
— Это я тебе, как природник скажу, еще та катастрофа…
Смех у нее красивый.
— Никогда с этой точки зрения не думала…
— По сказкам это у нас Бер. Он на мне тренировался их рассказывать. У них же там, что ни проект, то или сказание, или былина, или творческая обработка сказаний с былинами вкупе. Но извини, что перебил… значит, давным-давно…
— Давным-давно пришла на земли эти беда страшная.
— Эй, а можно погромче! Я тоже хочу слышать… мне по местным легендам еще отчет писать!
— Можно! В общем… двинулось на земли эти войско вражье, а вел его хазарин, но не простой, а черной силы полный.
— Некромант? — уточнил Бер пытаясь ближе двинуться, но машину тряхнуло.
— Не совсем, — Таська дернула Бера за рукав. — Сядь уже, неугомонный… некроманты — это некроманты. В том смысле, что маги, что сила их естественна, только берут они её не от жизни, но от смерти. Понимаешь?
— Еще как, — Иван покосился на Бера.
— А этот… он захотел над смертью власть получить. И для этого сперва стал пить кровь живых людей, а потом и жизнь забирать, силу тянуть. И сам набираться. И чем больше брал, тем сильнее становился голод его.
— Погоди… у эльфов тоже есть сказание о…
— У многих есть, — подтвердил Бер серьезно. — Впрочем, как о разного рода катастрофах. Но с мифами такое часто, что сюжет кочует…
— Это не сюжет, — Таська вытащила из сумки пакет. — Семечек хочешь? Тыквенные… сама жарила.
— Таська!
— Чего?
— Не сори в машине.
— Я не сорю. Это все семки… а маг был. И многих он убил, а многих подчинил, превративши в чудищ лютых. И сотворил орду, а её повел на земли русские…
— Да просто к людям, — отозвалась Маруся. — Шел и на пути своем истреблял всех, кого встретить случалось.
— Легенда о Черной орде? Ну да! — Бер хлопнул ладонью по колену. — Я читал, что близ Рязани копали, там, где старый город был[1]… и нашли курган с алтарем. Даже пытаются доказать, что людей там в жертву приносили.
— Приносили, — Таська семечки щелкала пальцами и весьма ловко. — Всех… особенно тех, в ком сила была. Черная орда ловцов пускала, искали они одаренных везде, а находя, волокли к хану.
— Но сколько бы ни приводили людей, ему все мало было… — подхватила Маруся.
Дорога, до того ухабистая, неровная, вдруг вытянулась и обзавелась черным гладким асфальтом.
— Тогда-то и полетел клич по землям всем… и встали князья, и богатыри, и простые люди. А с ними и иные, кто богами был сотворен…
— Эльфы?
— И они. И подгорный народ, дети Волота-Огнеборца… — Таська глянула на Бера. А тот нахмурился, явно пытаясь вспомнить что-то этакое, но если молчал, то и не вспоминалось, выходит. — Встали на пути Черной орды заслоном. И случилась битва.
— И длилась она три дня и три ночи… — Бер все же категорически не умел молчать.
— Именно… многие пали. Небо сделалось черным-черно от воронья. А земля, напившись крови, выпустила огнецветы. И не осталось тех, кто способен на ногах стоять. Ослабли руки, да не разжались, мечи не выпустили… сраженный тьмой, упал твой предок, Святогор-Огнеборец. И не желая погибать от так, превращаться в чудище, ударил он себя мечом в грудь, выпустил кровь и напоил огнем жил своих землю. А пламя это выплеснулось да и пошло по орде, собирая последнюю жатву. Тогда-то и не стало орды.
— Святогор… ушел в поход далекий. И сгинул. В семье так говорят.
— Ушел. Тут… после… если хочешь, проведу тебя к его могиле.
— Спасибо, — с Бера мигом слетела обычная его шутливость. — И… если это будет можно, я бы хотел рассказать… в наших хрониках о тех временах мало что сохранилось. Ну и могила считается утраченной.
— Расскажи, — Настасья насыпала семечек. — Только там уже не наши земли… в общем, как обычно, полегли все, и остались лишь Черный хан да добрый молодец, вдовий сын, которого матушка в годы малые с собой в поле брала, росами умывала, землицей заговаривала. Он-то хана и пришиб.
— Как? — тут уж Иван не удержался.
— Тебе исторически достоверно? — усмехнулась Маруся. — Если по легенде, то ударом палицы, потому как хан был заговорен от стали и огня, и прочих неприятностей. А вот черепно-мозговой не предусмотрел…
Прозвучало как-то… совсем не по-легендарному.
— Главное, что умирая, гнев свой и черноту хан облек в проклятье. И исторг его с тем, чтобы поразила тьма все-то окрестные земли, раз уж ему не жить, то и свету белому не устоять. А молодец взял да проклятье на себя принял. Вобрал черноту…
Почему-то ничего говорить не хотелось.
Даже Беру.
Таська и та перестала семечки щелкать.
— Он впустил тьму в свое тело, в сердце и душу. Но была та полна огня, которое опалило тьму. А сердце — крепко, спеленало её и заточило. Только вот тело подвело. Упал молодец на землю сырую бессильный, и лежал день, и ночь. И смотрел в небеса, которые потемнели, ибо пировало воронье.
Почему-то стало жутко донельзя.
Иван с детства обладал излишне живым воображением. А теперь явственно представил себе выжженные магическим огнем земли. И мертвецов. И воронов. И то, как неподвижно тело. Сонный паралич, когда осознаешь себя, но шелохнуться не можешь, вырваться…
Он содрогнулся.
— Но боги видели, что сотворил он. Не все еще тогда ушли. Тогда-то и направила Леля одну из дочерей своих, которых люди прозывали берегинями, на земли эти. И дала каплю небесной воды.
Даже дышать как-то легче стало, что ли.
— Напоила берегиня молодца. А после, оглядевшись, увидев, что сотворила Черная орда с землями, заплакала она горько. И слезы её, на землю падая, смешались с пламенем волотовым, кровью людскою и нелюдскою, сплелись подземными реками.
— Ну а те реки землю отпоили. И открылись наверх родниками, — договорила Таська, ссыпая остатки семечек в пакет. — С той поры так и повелось, что земли эти — особые…
— Молодец поднялся, увидал деву-берегиню. Влюбился сильно. И в жены взял. Стали они жить-поживать и добра наживать.
— А от силы берегини из родников появились водянички…
— А эльфы откуда?
— Эльфов позвали, чтоб помогли землю исправить. Один и остался… взял в жены младшую дочь берегини. Он и быка привел, если так-то.
Это объясняло, если не все, то многое.
Маруся же остановила машину и сказала:
— Земли эти еще тогда были Вельяминовым отданы. По легенде если, то проклятье не исчезло окончательно. В крови оно нашей. И… в общем, от него множество проблем. Хотя… и польза есть.
— Какая от проклятья польза?
— Ну… — Маруся первой выпрыгнула из машины. — Если так-то… знаешь, сколько в нем силы? Это ж природа. В ней все в равновесии. Есть проклятье — есть сила, а с ней и родник жив, и иные открываются. Коровы вот, водянички…
— А не страшно?
Иван попытался представить, каково это, с проклятьем жить. Не получилось.
— Да не особо… пока мой черед не пришел его принимать.
Маруся посерьезнела и сказала:
— Но это уже не твоя забота.
Почему-то стало обидно.
[1] В нашей истории Рязань взяли и полностью уничтожили войска Батыя. Жители были истреблены, город — разрушен. На старом месте он так и не восстановился.
Глава 36
О тракторах и пахоте
Глава 36 О тракторах и пахоте
«Сложно объяснить небывалый ажиотаж, возникший вокруг тушенки, как и природу слухов о скором её исчезновении. Однако акции перерабатывающих предприятий данного сектора за последние сутки показали устойчивый рост…»
«Новости Империи»
«Нашим корреспондентам из достоверных источников стало известно, что резкое сокращение поголовья скота, вызванное грядущим катаклизмом, приведет к небывалому росту цен на мясо и тушенку! И лучшим свидетельством тому является активность, которую проявляют…»
