Нукер Тамерлана - Кулаков Олег (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
– Зачем? – спросил Тамерлан. – Разве моих слов тебе недостаточно?
Дмитрий угрюмо молчал. Не отпустит его Хромец, ох, не отпустит.
– Хорошо, езжай, – неожиданно согласился Тамерлан. – Тебе важно услышать и его. Но один не отправляйся, возьми воинов. Вернешься к рассвету.
* * *
Споткнувшись о чью-то ногу, торчавшую из-под кошмы, Дмитрий едва не растянулся в грязи в полный рост. Выгнувшись, он умудрился сохранить равновесие и рванул край кошмы вверх, заглядывая под нее. Дервиш с длинными спутанными волосьями, сальными прядями свисавшими из-под бесформенной шапчонки, с куцей бородкой, которую он не расчесывал, пожалуй, ни разу в жизни, дико сверкнул глазищами. Мокрый и взъерошенный, он тянул кошму на себя, костеря при этом непрошеного гостя отнюдь не святыми словами.
– Где джавляк Як Безумец?
– Тебе нужен, ты и ищи, – громко пыхтя, огрызнулся каландар.
Пыхтел дервиш от натуги, делая бесполезные попытки вырвать войлок из пальцев Дмитрия. Тот показал каландару заранее приготовленную монету. Вид серебра оказал на дервиша благотворное действие.
– Там, – махнул он куда-то во тьму и потянулся к серебру. – Давай дирхем.
– Отведи к нему, – потребовал Дмитрий, отводя руку с монетой. Повадки дервишей он изучил хорошо.
– Не веришь? – оскорбился патлатый.
– Не верю. Отведешь к нему, получишь пять динаров.
Дервиш раздумывал недолго. Пять золотых пересилили его нежелание лезть под дождь.
– Ладно, пошли, – как ни в чем не бывало объявил он, вскакивая на ноги. – Кошму отдай.
Дмитрий разжал пальцы. Каландар с головой закутался в войлок и потопал вперед, разбрызгивая грязь. Поиск он вел своеобразно. Подойдя к собрату, укрывшемуся от дождя под такой же кошмой или же чем-нибудь еще, он отвешивал пинка и, выслушав брань, которой его поливали, удовлетворенно замечал:
– Здесь его нет.
Искали джавляка часа два, на так и не нашли. Подозревая, что неудачный поиск может уменьшить обещанное вознаграждение, каландар потихоньку зверел и пинки его становились все увесистее. Разняв очередную драку, начавшуюся после его пинка, Дмитрий в сердцах рявкнул:
– Хватит!
– Ну, не знаю я, где он, – взвыл отчаявшийся каландар. – Я же искал…
Дмитрий сунул в грязную руку дервиша пять золотых и, махнув рукой, пошел прочь.
“Провидец хренов, – думал он в ярости. – Такую малость, как мой приезд, предвидеть не мог…”
Не зная, где еще искать джавляка, он решил, раз уж появился в обозном лагере, навестить Джафара и посмотреть, чего Кривой там нахозяйничал. Благо хоть этот не имеет привычки проваливаться черт-те куда, словно сквозь землю. Он не прошел и десяти шагов, как увидел на пути одиноко стоящую под дождем человеческую фигуру. Джавляк с непокрытой бритой башкой стоял под льющимися с неба струями и только жмурился, когда дождевая вода попадала в глаза.
– Ты ищешь меня, – сказал он, когда Дмитрий подошел вплотную.
Дмитрий отер ладонью мокрое лицо.
– Я буду служить эмиру вплоть до самой его смерти? – спросил он. – Так? Джавляк молчал.
– Так? – повторил Дмитрий.
Джавляк резко развернулся и пошел от него.
– А кому я буду служить потом, ты знаешь? – заорал Дмитрий ему в спину. – А может, я и подохну здесь? И в мавзолей меня рядом с ним положат?
Он даже не заметил, что орет по-русски.
* * *
Можно ли жить ненавистью? Еще как можно! Ненавистью пропитана каждая секунда этой проклятой жизни. Ненавистен каждый вздох, каждый услышанный звук, ненавистны голубой бездушный цвет неба и жаркое солнце, ненавистен запах конского пота. Проклятый джавляк…
Пока я был оглушен неожиданно свалившимся на меня несчастьем, было легче. Потом появилась цель – нелепая, идиотская, но все равно было легче. Потому что думал в основном о цели. Но вот она достигнута и стало понятно, что не столь важно, что это – сон ли, реальность ли, неведомая ли альтернативная вселенная, в которой все происходит чуть-чуть не так… Не это главное, оказывается. Главное – зачем? Кому это надо? Я никогда не смогу принять такую жизнь, примириться с ней… Сколько лет пройдет, пока Тамерлан не отбросит копыта во время незавершенного похода на Китай? Десять? Пятнадцать? Двадцать? И кем я все это время буду? Живым талисманом при его хромом величестве? Беспрестанные походы, осады, бои… кровь, пожарища, выжженная земля, трупный смрад… безвольные пленники, рубка голов в качестве развлечения… И я снова и снова буду принимать участие в этом празднике всеобщего душегубства.
Почему мне самому не пришло в голову спросить джавляка? Он пришел ко мне, ведомый своей галлюцинацией – явлением святого, – и, получается, знал о моем появлении. Отчего бы ему не знать, когда я испарюсь отсюда? Так просто, а я не догадался. Зато догадался Тамерлан.
Пророчеству джавляка я поверил сразу. Но я-то этого не хочу. Я хочу назад, в свое время. Хочу сидеть за компьютером, возиться с электроникой, ходить вечерами в клуб; хочу читать журналы, слушать компакт-диски с нормальной музыкой; хочу ходить в кино и театр. И мне уже все равно, что такое окружающий меня мир – сон или реальность. Главное – вернуться.
Но есть ли какая-нибудь возможность вырваться из этого бредового бытия? Если оно лишь сон – то есть. Смерть. Страшновато, конечно. Да и червь сомнения точит: а вдруг добьюсь не пробуждения, а самой настоящей смерти. Конечной остановки, так сказать. Однако иного выхода, кажется, нет. Что ж, пусть меня убьют. Самому лезть в петлю или бросаться на меч как-то противно. Смерть в бою с мечом в руке все-таки краше. Не дураки были викинги, верившие в Валгаллу…
* * *
Эхо многоголосого боевого клича заметалось меж отвесных склонов узкого, неглубокого ущелья. И куда ни взглянешь, со всех сторон – индийцы. Окружили. Перекрыли выходы из расщелины. Прыгают сверху, прямо с обрыва.
Лошадь под Дмитрием заплясала, испугавшись отраженного скалами крика. Он выхватил из ножен и поднял над головой бастард, готовясь нанести или отразить удар быстро приближающегося врага.
Вот так-так… Индийцы устроили западню. Вряд ли они предполагали, что в их ловушку с горсточкой всадников попадет сам Тимур, приказавший выбить засевших в ущелье гебров. Вторая его сумасшедшая выходка: то он с тысячей конников прет через Ганг, чтобы атаковать войско, едва ли не вдесятеро большее, а теперь идет вообще с единственной сотней. Главные его силы на подходе, но их еще нет. Хромец играет в средневековый прообраз русской рулетки. Им можно восхититься. Сказал: “Если в это самое время подойдут сюда дети мои Пир Мухаммад-бахадур и Сулайман-шах-бахадур, то, значит, недалеко ко мне милость всевышнего и всесвятого господа-питателя”. И – вперед, на врага! Но он обязательно выиграет, удачливый рыжебородый игрок, – войска придут ему на помощь вовремя.
Дмитрию еще не случалось видеть, как бьется сам Тимур, как это удается ему с покалеченной правой рукой, – не левша ведь. Отбив мечом нацеленный в голову удар копья, он на миг повернул голову, чтобы бросить взгляд на Тамерлана. И увидел. Длинный кривой меч в негнущейся руке Хромца, сверкнув на солнце, нанес стремительный удар сверху вниз и тут же снова взметнулся. Покалеченная рука нисколько не мешала Тимуру быть быстрым и точным.
Лишь мгновенный взгляд бросил в сторону Дмитрий, а тело уже само изогнулось, бастард прошелестел в воздухе и свалил с ног индийца. Клинок меча окрасился.
Нападение индийцев пришлось как нельзя кстати – он решил покончить с этой жизнью. Решить-то решил, а вот исполнить решение оказалось не так-то просто. Хромец словно заподозрил, что от Дмитрия можно ожидать непредвиденного поступка, и не пускал его в сражения. Пасть смертью храбрых на поле брани никак не удавалось. Трудно испытывать досаду по тому поводу, что тебе никто пока не раскроил молодецким ударом череп. Но и ожидать у моря погоды тоже надоело. Самоубийство, пусть даже химерическое, далеко не день рождения, и энтузиазм в таком предприятии весьма относителен и непродолжителен. Может и исчезнуть…
