Наследник (СИ) - Кулаков Алексей Иванович (книги бесплатно читать без .TXT) 📗
— А мешать как?
— Да как хочешь! Только в голову да в низ живота ногами бить заповедано, в глаза ничем не тыкать, ну и лежачего не трогай… Ежели он без мяча. Запомнил?
Несколько раз сжав-разжав заметно потяжелевшие кулаки и полюбовавшись на бронзовые клепки, красиво поблескивающие на внешней стороне перчаток, Богдан расплылся в довольной улыбке — такая забава ему уже нравилась! А вот отец его вновь скривился, только на сей раз от неожиданного укола боли в боку, чуть дернулся, и — понял, что царственный отрок его только что о чем-то спросил.
— Э-ээ?.. Государь-наследник?..
— Батюшка дал тебе поручение…
— Прости, государь-наследник, но нельзя мне про него рассказывать. Даже и тебе — а только тем, кого оно касаемо.
— Это правильно. И когда ты вернешься из-за Камня Уральского, я обязательно проверю, как исполнялась воля отца моего. Пока же — смотри мне в глаза, слушай, молчи. Сколько острожков тебе указано поставить: три, пять, семь, девять… Восемь? Хм. Сколько воев будет под твоей рукой: полтысячи, тысяча, полторы, две, две с половиной, три… Всего три?!.. А переселенцев сколько?
Всего после пяти минут тихих расспросов воевода Бутурлин почувствовал себя рыбиной, кою выбросило из живительной воды на холодный берег, а перед этим острыми камнями распороло брюхо. Страшнее же всего было то, что молчание окольничего совсем не мешало первенцу великого государя узнавать все, что его интересовало.
— Что ж.
Вновь звучно щелкнув пальцами, царевич перекинул опустевший кубок в руки подоспевшего служки, отослав затем его прочь.
— В благодарность за нашу беседу я дам тебе два совета и одно обещание. Совет первый: выдай каждому из переселенцев какой-никакой самострел с двумя дюжинами болтов, и пока вы будете в пути — учи их стрелять. Случись что — будут стоять посохой на заборолах острожков, а в обычное время охотой пробавляться.
Сделав малую паузу, достойный сын своего отца продолжил:
— Совет второй — не примучивай сильно местных людишек, а лучше приручи их. То тебе сторицей вернется. Ну а обещание мое будет простое: если исполнишь все, что батюшка тебе повелел, быть твоему сыну, а через него и всей твоей семье, у меня в чести великой.
Конец их общению положил новый свист, такой сильный, что окольничему поневоле захотелось прикрыть уши. Наследник же просто поморщился, что тут же подметил стоявший невдалеке сотник:
— Иулин, а ну ко мне!
Подождав, пока могучий страж с широченной грудью подбежит поближе, старшой царевичевой стражи на него тихонечко напустился:
— Совсем сдурел?.. Хочешь Димитрий Ивановича глухим сделать?
— Дык?.. Он же сам и повелел со всей силы?..
— А догадаться харю-то в сторонку поворотить, когда свистишь? Не судьба?!.. Вот что, ты лучше вон там встань.
Провожая взглядом порысившего на другой край поля бойца, сотник тихонечко вздохнул:
— Силушки-то много, да вот умишка совсем нет.
Меж тем, на поле уже вовсю шло шумное действо: три четверти игроков сцепились в одну большую кучу, под низом которой где-то вроде как был мяч, а оставшаяся на ногах и в некотором отдалении часть активно общалась — в основном кулаками и локтями, но некоторые умудрялись одарить своего противника и увесистым пинком. Чу!.. Из кучи выполз-выбрался игрок, прижимающий мяч к груди, поднялся на ноги…
— Куда!!!
— Лови!..
— Дави!
— В дыхло ему, в дыхло! Да коленкой надо, дурень!..
— Мне бросай!
Повторить красивый забег Тарха Адашева никому не удавалось: «бегунка» обязательно перехватывали, сбивали на землю, вырывали мяч, едва оставляя целыми руки, после чего очередной счастливчик сам летел на землю, пропустив сразу несколько ударов. Никто не хотел уступать — во-первых, родовая гордость, а во-вторых, победившая команда шла в царские мыльни вместе с Димитрием Ивановичем. Проигравшие же… Им доставалась только горечь поражения и незалеченные ссадины да синяки. Ну и хорошая взбучка, но уже дома, от недовольных отцов.
— Хватай гада!..
Увы, призыв опоздал, и низенький, но очень подвижный игрок, счастливо избежавший двух подножек и только чуть-чуть вильнувший после касательного удара по голове, пересек заветную черту. Разумеется, не просто так, а с мячом, который тут же с победным воплем и шмякнул о землю:
— Наша взяла!!!
Небольшая толпа, целиком состоящая из дядек-пестунов, тут же загудела на разные лады: половина с явным воодушевлением, а другая половина с досадой и разочарованием. Проигравшие к ним присоединились (те, что с белыми повязками), а победители, довольно поблескивая глазами и сияя улыбками, тесной гурьбой направились к бадейке с подсоленной водой, которую прямо на их глазах перекрестил еще и сам царевич Димитрий. Вдоволь напились, оставив немного (ну не влезало в них больше, и все тут!) для всяких там неудачников, затем с помощью подоспевшей дворни скинули свои кожаные доспехи и пропотевшие едва ли не насквозь поддоспешники, и довольно гомоня, удалились в сторону царских мылен.
— Как тебе, сын?
— Уж как здорово, батюшка, прямо слов нет!
Изрядно пообмявший толстые перчатки о чужих игроков, и вдоволь наловивший ответных «приветов», двенадцатилетний Богдан Бутурлин буквально цвел и пах. Цвел улыбкой, а пах… Ну, сильно вспотеть он не успел, а поддевка ему досталась на диво сухой. Так что все было вполне терпимо. Еще раз внимательно оглядев сына, окольничий украдкой скосил глаза в сторону царственного отрока, который, проходя сквозь уныло плетущихся к бадейке игроков, как-то мимолетно коснулся явно берегущего свой правый бок Адашева. Затем такое же касание досталось прихрамывающему княжичу Старицкому — остальные же, в полном молчании проводив взглядами своего господина, начали самостоятельно избавляться от кожаной защиты.
— Ну что, Козьма, как я и говорил — Захарьины-Юрьевы верх взяли!.. Давай заклад.
Глянув по сторонам и подметив интерес со стороны окольничего, один из дядек дернул щекой в сдерживаемом раздражении и отвернулся — после чего незамедлительно что-то перебросил в подставленную руку своего товарища. Можно даже сказать — соратника по нелегкой воспитательской службе. Покосившись на отпрыска, которого просто распирало от обилия эмоций, а затем и по сторонам, Дмитрий Андреевич Бутурлин решил, что его парню впечатлений на сегодня хватит.
— Пойдем.
Пристроившись сразу за свитой царевича Ивана Ивановича, старомосковский служилый дворянин нечаянно стал свидетелем небольшой семейной сцены, когда самый младший из царственных отроков, спешивший полюбоваться на забаву старших братьев, узнал о своем опоздании. Ох и реву было!.. Собственно, под него отец с сыном и ушли, невольно улыбаясь — первый радовался, что знакомство сынишки с первенцем великого государя прошло хорошо, да и сам он, того не ожидая, получил весьма ясное обещание. А второй в красках представлял, как будет всем хвастаться своим первым днем в свите. Одному с ноги — бац! Другому с руки, да прямо в личину — на! Третий было налетел, да он его словно кутенка малого заломал!.. Нет, ну немножко и ему досталось, но в доспехах он почитай ничего и не почувствовал. Так, пару раз. Потому как доспехи-то те самого государя-наследника!!! И чего только батюшка переживал?..
— Господин мой.
Вскинув ладонь в предостерегающем жесте, Дмитрий аккуратными движениями вывел последние строчки на заполненном с обеих сторон листе. Чем ближе становился день его отъезда из Кремля, тем больше дел хотелось сделать — вернее, устроить их так, чтобы они двигались и без него… Пробежавшись напоследок глазами по немного «гуляющим» строчкам, он поставил точку, и только после этого взглянул на замершую в терпеливом ожидании Авдотью.
— Голова Печатного двора Ивашка сын Федоров, просит принять от него дары малые.
— Провести в покои, дары на стол в Комнате.
На малое мгновение замявшись, верная челядинка послушно кивнула и скрылась с глаз — с тем, чтобы через десяток минут вернуться в компании пяти дворцовых служек, нагруженных большими узлами, самого первопечатника (слегка шалого от столь высокой чести и быстрого досмотра) и троицы постельничих сторожей, бдительно приглядывающих за всей этой подозрительной оравой.
