Крах "Барбароссы" (СИ) - Старицын Виктор Карлович (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
К сожалению, в полном составе расчеты отработали на стрельбище только два раза по пять выстрелов. Этого, конечно, было совершенно не достаточно для слаживания. Он очень удивился, узнав, что с боевых позиций расчеты не стреляли ни разу. Пристрелку по рубежам не проводили. Вася сделал первую зарубку в памяти для доклада комбату.
Познакомившись с личным составом, Василий осмотрел оборонительные сооружения роты. Они были общими со второй стрелковой ротой и располагались в центре батальонного оборонительного района. Ширина батальонного района по фронту составляла 2400 метров, ротного — 700 метров. Оборона была построена по полевому уставу 36 года — то есть в одну линию. Тем не менее, видимо, с учетом опыта финской войны, вместо отдельных стрелковых ячеек была выкопана одна сплошная траншея полного профиля со стрелковыми ячейками. Вперед и в тыл от траншеи вели по два хода сообщения. Дзоты стрелковой роты были в первой линии, дзоты опорной роты — во второй, на удалении метров пятьдесят от первой.
Каждый стрелковый взвод имел на своем участке одноамбразурный дзот, из которого могли вести огонь «максим» или ПТР. По опыту финской, все дзоты были построены по принципу полукапониров. То есть, амбразура располагались не в лобовой стенке дзота, а в боковой. Каждый дзот мог простреливать фланкирующим огнем подступы к соседнему и следующему дзотам. Таким образом, дзоты прикрывали друг друга. С фронта дзот защищала толстая земляная насыпь, пробить которую могла только корпусная артиллерия. В отличие от дзота в его старом опорном пункте, нижнего отсека дзоты не имели. Двухстенных срубов с каменной засыпкой между стенками и бетонных перекрытий тоже не было. Кроме дзота, каждый взвод имел по четыре жилых блиндажа с перекрытиями в три наката толстых бревен. Дзоты были перекрыты четырьмя накатами. Стрелковые роты, кроме взводных, имели еще по одному большому сдвоенному дзоту для ДШК и «максима», по две позиции для минометов. Противотанковые ружья, как и все ручные пулеметы стрелковых отделений размещались в открытых стрелковых ячейках.
В опорной роте Василия было три противотанковых сорокопятки, два крупнокалиберных пулемета, два «максима» и 6 минометов. Все вооружение, кроме минометов, размещалось в пяти дзотах. Имелось, также, по два зенитных окопа для ДШК и по два для каждого миномета, шесть жилых блиндажей. Боекомплект хранился в блиндажах. Стенки блиндажей были сложены из тонких бревен, а стенки окопов обшиты плетнем из прутьев. Отхожие места для каждого взвода размещались в тупиковых ответвлениях траншеи. Словом, быт батальона был налажен. Караульную службу бойцы несли исправно. Если бы не паскудный Гёпнер, жить бы, да радоваться.
Очень не понравилось Иванову, что, в отличие от его старого взводного опорного пункта, ничего не было предусмотрено для круговой обороны. Все стрелковые ячейки смотрели вперед, а амбразуры дзотов — на фланги. Вася сделал вторую зарубку в памяти для комбата. До вечера он успел сходить в соседние стрелковые роты своего батальона. Оборона там была построена также.
На жительство Василий определился вместе со своим ординарцем в пулеметном дзоте. В нем было попросторней. Постели устроили на застеленных досками ящиками с патронами и гранатами.
С утра четвертого июля Иванов плотно подзаправился и двинулся в первую линию обороны. Предупрежденные Безбородниковым комбаты, оба пожилые запасники, встретили Василия хорошо. Пришлось выступить с отчетом о своем боевом опыте перед командирами сперва в первом, а потом и во втором батальоне. Вопросов было много. Зато потом, командиры прониклись должным уважением и оперативно показали Иванову свои позиции.
Уже замеченные Василием недостатки присутствовали и здесь. Все минное поле было выставлено в промежутке между двумя рядами «колючки» на удалении от 50 до 100 метров перед окопом. Иванов уже убедился на собственном опыте, что при массированном артобстреле такое плотное и узкое минное поле будет нейтрализовано. Это была третья зарубка для комбата. Пристрелку оружия по рубежам в батальонах первой линии тоже не проводили.
Пора было идти докладываться комбату. Вася двинулся прямо по вырубке к своим позициям. Луговая растительность на месте вырубленного леса сформироваться еще не успела. Под ярким июльским солнцем буйно разросся иван-чай, бурьян, крапива и прочий чертополох, доставая местами до пояса. Вот и четвертая зарубка, подумал Иванов.
Командира он нашел в штабном блиндаже. Вместе с начальником штаба они что-то соображали над картой.
— Ну, и чего интересного нам расскажешь? — ответив на приветствие Василия, вопросил комбат.
— Накопали много, но явно не достаточно! — ответил Иванов.
— Да куда уж больше? — удивился начштаба.
Пока Вася шел через поле он успел привести мысли в порядок, и подготовился к докладу командованию.
— Первое. Между первой и второй линиями большой зазор. Когда немцы прорвутся через первую линию, то они разойдутся по флангам и ударят по первой линии с тыла. Вокруг центрального дзота каждой роты нужно сделать один, а лучше два кольцевых окопа, и подготовиться к круговой обороне.
Во второй линии нужно сделать тоже самое. Нам самим нужно окружить двумя кольцевыми окопами всю позицию опорной роты. В каждой роте нужно переоборудовать по два блиндажа в дзоты с амбразурами на тыловой стороне. Хорошо бы и «колючку» сделать кольцом, если есть еще проволока. Минные поля тоже нужно сделать кольцевыми.
— Стоп — стоп! — перебил начштаба. — А почему это ты думаешь, что немцы прорвут нашу оборону? Не для того мы столько накопали, чтобы они прорвались!
— Немцы, товарищ старший лейтенант, будут атаковать только значительно превосходящими силами при поддержке большого количества танков. После мощной артподготовки, а может и бомбежка будет. Без подготовки и равными силами немцы не атакуют. Танки первую полосу прорвут по любому, а за ними и пехота может просочиться. Поэтому, нашим подразделениям в первой линии придется или занимать круговую оборону, или отступать. Отступать мы, я думаю, не хотим. Значит, нужно готовить круговую оборону в каждой роте.
— Ладно, Василий. Это мы поняли, надо обдумать и посоветоваться. Давай дальше, — вступил комбат.
— Второе. Все тяжелые средства и пулеметы нужно пристрелять по 4–5 рубежам. Заодно и расчеты попрактикуются. На рубежах поставить четкие ориентиры. Например — деревянные столбы. Это намного сократит время пристрелки и расход боеприпасов. Практически, можно будет накрывать цели с первого выстрела. У меня перед опорным пунктом шла вдоль дороги телеграфная линия — отличная шкала дальности. Надо бы и нам здесь такую сделать.
— Тут, ты, очевидно, прав. Получим разрешение у комполка и проведем пристрелку, — согласился комбат с доводами Иванова.
— Третье. Минные поля надо рассредоточить в глубину. Часть мин перенести в промежуток между первой и второй линиями. Когда немцы проведут артподготовку по переднему краю, то многие мины сдетонируют. А еще больше мин засыплет выброшенным грунтом, и они потом не сработают. У меня именно так и случилось.
— Это тоже принято. Пойду с этим к командиру полка, — комбат осознал ситуацию сразу.
— Четвертое. Трава. Местами трава по пояс. Ее срочно нужно скосить. В деревнях все косы реквизировать и срочно косить. В такой траве, как в лесу, немцев не видно будет. Если они в полный рост не пойдут. А немцы не дураки. Траву оставить только там, где она нужна для маскировки наших позиций. Это абсолютно срочно.
— Тут ты Вася прав на все сто. Это мы сглупили. Всё! Я пошел к командиру полка.
На этом доклад закончился. Комбат ушел. Василий остался с начштаба.
— Вот ведь, что значит запасники! Уж насчет травы то должны были сами сообразить, — укорял себя Петр Никитич. — Ты, Василий, не переживай. Наш комбат — голова! До призыва он начальником цеха на электрозаводе был. Комполка его уважает. Все твои советы до командования наш Борис Алексеевич доведет и всех убедит. Вот посмотришь. Ну, да время еще есть, даже если Гёпнер вчера прорвался, у нас еще минимум два дня имеется.
