Роковая молния - Форстчен Уильям Р. (книги онлайн полные версии бесплатно txt) 📗
Винсент скорчился в углу кабины, позади него лежали тела машиниста и кочегара. Снаружи доносились хриплые восторженные крики, визг лошадей, нечеловеческие вопли раненых. Но все же шум боя начинал стихать.
— Я думал, мы победим, — произнес мерк между стонами.
Из его рта на металлический пол стекал ручеек крови.
— Ты говоришь по-русски, — прошептал Винсент.
— В детстве у меня был любимец, хороший, добрый. Мерк закашлялся, кровь потекла сильнее.
— Убей меня, и покончим с этим.
Из тьмы всплыло воспоминание о распятом на кресте умирающем мерке. Винсент отыскал глазами валяющийся на полу кабины револьвер. Он был разряжен. Но оказалось, что он бессознательно еще сжимает в руках саблю. Винсент опустился на колени, мерк кивнул,
— Подожди немного. — Мерк снова закашлялся, потом заговорил: — Духи отцов, посмотрите на меня, примите мою душу, простите мои грехи, позвольте скакать вместе с вами по бесконечным просторам неба, даруйте мне силы, чтобы защитить мою жену и детей, когда я покину этот мир.
Пораженный Винсент молча смотрел на умирающего мерка.
— Это наши предсмертные слова, — усмехнулся мерк при виде изумления на лице Винсента. — А теперь убей меня, скот.
— Мы не скоты, — прошипел Винсент. — Мы люди.
— Возможно, ты прав, но я все равно умираю с ненавистью к вам за то, что вы с нами сделали.
— А что вы сделали со мной?! — дико закричал Винсент и воткнул острие сабли в горло мерка.
По телу прошла предсмертная судорога, кровь брызнула фонтаном прямо в лицо Винсенту. Мертвый мерк по-прежнему смотрел на него и улыбался. Вокруг его головы образовалось озерцо крови, дыхание стихло, но глаза оставались открытыми.
Винсент Готорн прислонился к противоположной стене кабины и не мог отвести глаз от мертвого врага.
«Что же мы делаем друг с другом?
Защити мою жену и моих детей, когда я покину этот мир.
Таня, маленький Эндрю, двойняшки, что мы делаем друг с другом?»
Мысли нахлынули неудержимым потоком и заполнили кабину паровоза, представлявшую для Винсента в этот миг всю Вселенную. Остались погибшие кочегар и машинист, прижавший к груди икону с изображением своего старого друга, мертвый мерк, кровь всех троих, смешавшаяся на полу, звуки битвы, затихающие за стеной, и тяжелый запах смерти, весь остальной мир исчез в темноте.
Винсент склонил голову, плечи содрогнулись от рыданий.
"О Господи, в кого я превратился? Что я делаю? Неужели я такой же, как они?
Боже, помоги мне».
Все его тело сотрясали рыдания, каких он не помнил с самого детства, но в душе он знал, что с тех пор прошло не так уж много времени.
Он услышал чьи-то шаги, но не придал им никакого значения. Спрятав лицо в ладонях, он рыдал, и целительные слезы текли по его щекам, смывая засохшую кровь.
Кто-то обнял его за плечи.
— Все в порядке, сынок. Дай выход своим чувствам, тебе надо выплакаться.
Это был Марк.
Винсент склонил голову на плечо старого солдата и продолжал плакать в его объятиях.
«Если это патрульный отряд, то мы можем отбить атаку», — мрачно подумал Чак.
Он осторожно прополз вперед и жадно припал к небольшому озерцу с мутной водой. И вдруг услышал, как хрустнула ветка. В то же мгновение Чак перекатился в сторону, поднял карабин и нажал на курок. Патронник был пуст.
Позади него раздался выстрел, мерк резко дернулся и упал в воду. Чак изумленно посмотрел на агонизирующее тело и понял, что одинокий мерк подошел к воде с той же целью — напиться. Он оглянулся. За деревом пригнувшись стояла пожилая женщина с карабином в дрожащих руках.
— Отличный выстрел, матушка, — произнес Чак, подползая к ней.
Не переставая дрожать, женщина открыла затвор и вставила следующий патрон. Только тогда и Чак вспомнил, что надо перезарядить оружие.
В лесу не стихали одиночные выстрелы, и понять, что творится вокруг, было совершенно невозможно. Сражение вели отдельные небольшие группы, которые охотились друг за другом. Справа, ниже по течению реки, раздавались более интенсивные звуки боя, — значит, 1-й корпус все еще держался.
Это было, конечно, здорово, но в лесу могли скрываться сотни и тысячи мерков. Чак взглянул на единственного бойца своего отряда.
Тебя ведь зовут Ольгой, да?
— Да, ваше превосходительство.
— Я не «ваше превосходительство», черт побери! Хорошо, ваше превосходительство, — согласилась женщина.
— Ты прекрасно стреляешь. Спасибо тебе.
— Для меня убить мерка — дело чести, — сказала Ольга, обнажив в улыбке беззубые десны.
— Ну что ж, теперь будем держаться вместе.
— У вас есть более важная работа. Мы сами здесь справимся. Лучше убирайтесь назад и выводите поезд, пока не стало слишком поздно.
Эндрю шел по территории госпиталя и старался сохранить хотя бы видимость спокойствия, показать всем, что ситуация под контролем и победа еще возможна. Мир вокруг погрузился в кошмар. Он знал, что ранено около тридцати тысяч солдат. Еще десять тысяч погибли; несколько тысяч пропали без вести.
С армией как боевой единицей было покончено. 3-й и 4-й корпуса в совокупности едва могли составить одну бригаду. 6-й корпус Винсента пострадал не меньше, 2-й корпус Шнайда лишился половины людей, 7-й корпус Марка тоже.
Там была бойня, а здесь — то, что осталось поле нее. В свете фонаря перед Эндрю будто оживали кошмарные гравюры Дюрера. Безрукие и безногие солдаты лежали ряд за рядом. За ними тянулись ряды раненных в живот. Если бы было время, Эмил, Кэтлин или кто-нибудь из русских докторов могли бы спасти их, но сейчас большинство было обречено на смерть, врачи не могли справиться с таким числом пострадавших. Эндрю продолжал шагать между палаток, останавливаясь каждый раз, когда раненые поднимали руку и подзывали его к себе.
— Мы здорово всыпали им сегодня не правда ли, полковник?
Эндрю пришлось ответить улыбкой и кивнуть.
— Мы ведь все равно победим? Снова улыбка и кивок.
Молодой солдат схватил его за руку и приподнялся. Эндрю присмотрелся повнимательнее, лицо показалось ему знакомым — это был ветеран 35-го.
— Билли, как ты? — ласково спросил Эндрю, становясь на колени прямо на окровавленный пол.
— Не слишком хорошо, полковник, — прошептал в ответ Билли.
— Я видел, как дралась ваша бригада. Вы отлично сражались, сынок.
— Я боюсь, сэр, — прошептал тот.
Эндрю не находил слов, он чувствовал, что рука молодого ветерана становится все холоднее.
Что я теперь должен делать? Эндрю печально опустил голову.
— Помнишь свой дом там, на Земле? Билли грустно улыбнулся.
— Помнишь молитву перед отходом ко сну, которой научила тебя мать?
Билли кивнул.
— Давай прочтем ее вместе.
Билли тихо, почти шепотом, заговорил, Эндрю повторял слова за ним.
— Сейчас я ложусь спать…
Эндрю один закончил молитву, рука солдата бессильно упала.
Он накрыл тело одеялом и услышал позади чей-то плач. Это подошла Кэтлин.
— Бедняга, — сказала она, вытирая слезы. — Он все время звал свою мать, а потом подошел ты.
— Почти все они зовут матерей, когда приходит конец, — тихо отозвался Эндрю.
Я только что в очередной раз подумала, как сильно я тебя люблю, — прошептала Кэтлин. — Слава Богу, ты жив.
— А где Эмил?
— В соседней палатке. Зачем он тебе?
— Мне надо с ним поговорить.
Кэтлин помолчала, как будто догадавшись, о чем пойдет речь. Потом все же спросила:
— Как наши дела? Целый день я выслушивала различные слухи и теперь не знаю, чему верить.
— Проводи меня к Эмилу, — настойчиво попросил Эндрю.
Кэтлин взяла Эндрю под руку и повела к следующей палатке, где Эмил заканчивал операцию по извлечению стрелы из груди солдата. Наконец он наложил повязку и повернулся, чтобы вымыть руки, пока его ассистент бинтовал рану. Эндрю встретился взглядом с Эмилом, под глазами врача залегли темные круги.
— Нам надо поговорить, — произнес Эндрю. Эмил жестом попросил их подождать. Ассистент и санитар положили раненого на носилки и вынесли из палатки. Эмил проводил их до выхода, опустил полог и вернулся к Эндрю.
