Оружейникъ - Кулаков Алексей Иванович (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗
«Что-то заносит слегка Бориса Григорьевича. Я-то понимаю, а вот обычный, можно сказать, среднеобразованный аристократ уже и засыпать бы начал. Разве что на «самобеглой телеге» встрепенулся бы ненадолго. Может, поэтому его идеями в Главном инженерном управлении и не заинтересовались, что слишком умно говорил? О, даже указку не забыл прихватить на презентацию своего моторчика».
– Хорошо, я вас понял. Скажите, а кроме двигателя на вашем – как там его? – светильном газе у вас есть какие-либо иные прожекты? К примеру, на бензине?
– К моему величайшему сожалению, увы-с, готовых к показу нет. Но уверяю вас, представленный вашему вниманию образец вполне хорош и имеет большие перспективы!
– Хм? Большие перспективы у этого типа двигателей появятся с началом промышленной добычи метана ну или бутана, но не раньше. Так что по поводу других ваших идей?
Изобретатель заметно опечалился и честно признался:
– Мне нечего показать вашему сиятельству.
– Ничего страшного, меня вполне устроят ответы на несколько вопросов.
Вопросов прозвучало ровно три: о системе зажигания, подвеске и рулевой колонке. Но, отвечая на них, инженер кардинально поменял свое мнение о возможном работодателе. А заодно почувствовал себя так, словно опять сдает экзамен своим преподавателям в Мюнхенском технологическом. Его собеседник явно ЗНАЛ то, о чем спрашивал. И это притом, что сам Луцкой ответил, как бы это помягче выразиться, очень неполно.
– Ну что же. Вы весьма перспективный конструктор – вам говорили об этом? Нет? Тогда я буду первый. Последний вопрос, если позволите: какой годовой доход вас бы устроил?
Заметно порозовев, инженер почти без запинки назвал желаемую сумму, услышав которую Александр едва удержался от горькой усмешки: как дешево стоят таланты в России!
– Ну двадцать тысяч – это нормально. Даже хорошо, что вы так скромны, я бы даже сказал – излишне скромны, но это уже не мое дело. Правда, в подготовленном моим юристом контракте стоит несколько иная сумма, но, разумеется, выбор исключительно за вами. Вкратце мои предложения таковы: я открываю конструкторское бюро, вы набираете себе помощников, ну и возглавите – и первое, и вторых. Кстати, руководство сопутствующим хозяйством: испытательные стенды, необходимый станочный парк, мастеровые – тоже ляжет на вас. Работы будет… много. Это все, что я могу сказать вам до подписания контракта. А вот и он, прошу ознакомиться.
Явно удерживая себя от того, чтобы не заглянуть сразу на последнюю страницу (и узнать наконец-то конкретную сумму своего возможного жалованья), Луцкой стал тщательно вчитываться в ровные строчки текста. И почти сразу удивился:
– Простите, а что значит – проживание, питание и прислуга бесплатно?
– Это значит, что, когда вы подберете устраивающую вас квартиру, платить за нее будет компания. Первый год.
– А потом?
– А потом для вас построят отдельный дом, и вы переедете в него на тех же условиях. И остальное в том же духе, потому как вашей задачей будет плодотворно трудиться, а моей – создать для этого творчества наиболее благоприятные условия. Мне это ВЫГОДНО, когда мои сотрудники не отвлекаются на мелочные бытовые заботы.
«И охрану проще приставить, и конкурентам тебя переманить сложно будет – от такого-то социального обеспечения. Но это уже никому не нужные подробности».
Читая про две недели оплачиваемого отпуска, премии и бесплатного же врача, конструктор вопросов не задавал (только опять розоветь начал – уж больно все это походило на сказку). Пункты о коммерческой тайне, ответственности за ее нарушение и принадлежности полученных патентов работодателю тоже не вызвали его возражений, так как ему полагался неплохой процент. Добравшись наконец до самого интересного, Борис Григорьевич позволил себе минутку полюбоваться суммой месячного оклада в три тысячи рублей, после чего довольно вздохнул и осведомился:
– Мне уже можно подписывать?
Дождавшись, пока изобретатель заберет свой экземпляр контракта, его титулованный работодатель продолжил:
– Вот теперь мы с вами можем поговорить более предметно, Борис Григорьевич. Начнем с того, что вы составите списки: кто необходим и что необходимо для начала вашей работы. Только прошу подробнее. Затем определитесь с местом – желательно рядом с Сестрорецком, ну и как только вы это сделаете, я выдам вам первое техзадание. Или сейчас?
– Лучше бы заранее узнать, ваше сиятельство.
– Право же, давайте опустим все эти формальности, можно – Александр Яковлевич, я не обижусь. Хорошо, сейчас так сейчас. Так. Я вам перечислю экипажи, кхм, пожалуй, давайте назовем их автомобилями. Итак, где же будут установлены ваши двигатели: легкий автомобиль на четыре – шесть пассажиров. Средний, для перевозки двух пассажиров и небольшого груза пудов этак на шестьдесят, не больше. И тяжелый вариант, грузоподъемностью от ста до трехсот пудов. Где-то так. Конкретные цифры вы получите попозже. Ах да, я едва не забыл – вот в этом конверте аванс и прочие необходимые вам бумаги. Я буду в Сестрорецке завтра или послезавтра, там мы и продолжим наш разговор.
Передохнув за чашкой кофе, Александр опять принялся работать языком: побеседовал с тремя претендентами на должность зама по охране (и забраковал всех). Принял на работу сразу двух изобретателей по фамилии Тимченко и Самарский – эти господа независимо друг от друга придумали слабое подобие синематографа (вернее, камеры для него, только один назвал свое творение оптическим театром, а второй – стробографом). И тут же выдал им задание соорудить через год (можно и раньше, он не обидится) комплекс из нормальной кинопленки и кинокамеры с проектором, для немого кино. А если будет возможность и время – так и нормальный пленочный фотоаппарат. Напоследок от души повеселил себя разговором с еще одним инженером-двигателистом. Заодно понял, что чиновники из Главного инженерного управления не всегда ошибаются, называя какого-либо изобретателя – сумасшедшим. Это же додуматься надо – предложить двигатель внутреннего сгорания, работающий на водороде?! Причем это было еще полбеды, потому что такой двигатель был бы вполне реален лет этак через тридцать – сорок. Вот проблема безопасного хранения топлива…
«Европейцам бы впарить эту идею, желательно – с почти готовым прототипом. Эх, было бы реально, так я бы никаких сил и денег не пожалел для такого развития их прогресса. Как представлю ВОДОРОДНЫЕ заправочные станции, да где-нибудь на Елисейских Полях, ну или рядом с парламентом!»
Для следующей и последней на этот день деловой встречи князь вместе со стряпчим отправился в респектабельный и весьма дорогой ресторан, славный не только стабильно высокими ценами, но еще и шеф-поваром из прекрасной Франции. Во-первых, элементарно хотелось есть, а во-вторых, именно туда согласился явиться для небольшого дружеского (ну или можно сказать – халявного) застолья коллежский советник Улитин, начальник одного из многочисленных департаментов министерства государственных имуществ. Вообще-то в министерстве таких, как он, хватало… если бы не одно обстоятельство: именно Яков Родионович имел постоянный доступ к уху и, если можно так выразиться, телу министра, являясь кем-то вроде доверенного лица последнего. Воздавая должное французской кухне (Александру это удалось с некоторым трудом, так как он предпочел бы вместо невнятной водички под названием «луковый суп со свиным салом» – обычный наваристый борщ), собеседники разговаривали исключительно на незначительные темы. И только когда стол немного опустел, а сидящие за ним откинулись на спинки стульев в ожидании десерта, они перешли к обсуждению причин встречи.
– И чем же именно я могу помочь вашему сиятельству?
– Небольшой консультацией, уважаемый Яков Родионович, всего лишь. Дело в том, что я намереваюсь приобрести несколько земельных участков на Дальнем Востоке. Вот и хотелось бы узнать, как это устроить наилучшим образом.
– Ну это вы обратились по адресу, да-с. Чем смогу, тем помогу, всенепременно. Так-с – сколько десятин и в какой губернии?
