Кровь и почва - Старицкий Дмитрий (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
Тут в дверь постучали, и майор Сувалки в полуоткрытую щель передал Моласу заклеенный пакет и тут же утянулся обратно в холл.
Молас разорвал конверт и нахмурился.
— Что там? — император проявил нетерпение.
— Из города сообщили, что первая гвардейская пехотная бригада в составе лейб-гвардии мушкетерского и лейб-гвардии фузилерного полков при поддержке конноартиллерийской батареи выдвинулись из казарм в нашу сторону. Пока что еще по городу идут с развернутыми знаменами под барабанный бой.
— Экселенц, информация проверенная? — спросил я.
— Да, — ответил он. — Тремя независимыми источниками.
— Твой выход, Кобчик, — посмотрел на меня император глазами бассета.
А ведь ему страшно, вдруг подумал я. Страшнее, чем мне. Лежать тут и пассивно ждать своей участи.
— Экселенц, теперь ваша главная задача защитить жизни и здоровье императора и герцога, — обратился я к Моласу.
— У меня на это счет аэросани есть, — ответил Молас. — Их не догонят, Савва. Проверено. Главное до речного льда добраться, а там как по проспекту с ветерком. Лучше ты не пусти сюда мятежную гвардию. Тогда не надо будет нам ударяться в бега.
Да… задачка мне: об стену убиться. Но когда не умирать все одно день терять.
Я вытянулся и взял под козырек.
— Государь, разрешите исполнять приказание?
Вокруг все белым бело. Лишь выделялись тонкие причудливо ломаные черные черточки голых кустов как на японской гравюре. И в самой дали город серел в зимней утренней дымке. Я жадно всматривался в мощный морской бинокль в то, как из ворот столицы на простор предместий выдавливалась через ворота серая хищная змея гвардейской пехоты. Как на параде с развевающимися яркими пятнами знамен и барабанным боем. Тускло поблескивающие штыки слегка колыхались в такт над строем. Впереди конный дозор — взвод кирасир. За ним в трехстах метрах командование со знаменными группами. Потом два пехотных батальона в плотной колонне. За ними грохочет по заснеженной брусчатке конная батарея. И опять пехота, выползающая из города…
Красиво идут гвардиозусы, четко, несмотря на глубокий снег, покрывший за прошедшие сутки брусчатое шоссе. Вот что значит годами в шагистике практиковаться. Моим горцам никогда так не ходить, лаская взоры восторженных дам, сколько ни гоняй их. Но и имперские дамы рецких горцев не за балетный шаг привечают, а за неутомимый темперамент и авантажную блондинистость.
Давно рассвело и наглядно дано нам в ощущениях, что небо надолго обложило тяжелыми сизыми облаками так низко, что главные мои козыри — дирижабли — выпали из рук. И снег все падает, правда уже редкий и как бы уже нехотя. Везет же мне на снегопады перед боем…
От города до бывшего охотничьего замка, где в доме лесничего отлеживается контуженый император всего три километра им осталось. И прёт на нас по хорошей дороге немалая сила. Целая бригада полного штата. Почти семь тысяч штыков. Плотной колонной по восемь бойцов в ряд. Восемь батальонов пехоты против моих полутора. С трехдюймовой артбатареей. Восемь пушек. Восемь…
У конной артиллерии пушки короткие и не столь мощные как дивизионные орудия, но дел натворить такая батарея может знатных, если вовремя развернется. Учитывая, что против них у меня всего три орудийных ствола арифметический расклад не в мою пользу. Правда у меня бронетехника есть, а у них ее нет. И пулеметов у меня намного больше, в том числе и ручных. Но… Если я сейчас ошибусь, то моих солдат мятежная гвардия просто массой задавит.
Офицеры у меня опытные, фронт прошли. Все устроили и распланировали грамотно. Последние штрихи нанесены. Все они опытней меня и по возрасту и в военном отношении, но ждут именно моего решения. Дисциплина. Поставлен я императором над ними, и я теперь всеми командую и за все отвечаю я же. А это оказалась нелегкая ноша. Со стороны роль командующего как-то привлекательней выглядит.
Теперь стоят командиры, сливаясь с местностью в белых маскхалатах, ждут моего окончательного решения. Все женщины охотничьего городка были мобилизованы и всю ночь шили для нас маскировочные халаты из реквизированных нами их же простыней. Зато мое воинство на фоне снега стало незаметно. Попробуй, попади в такого бойца из винтовки, особенно когда цель в движении.
— А вдруг они сдаваться идут? — спросил я в порядке бреда. Лить лишнюю кровь мне не хотелось.
— Тогда бы они несли свои знамена зачехленными, господин командор, — просветил меня командир штрафников. — А таким порядком идут только карать. Опять же… под барабан.
На предрассветном военном совете. Когда я собрал ротных сразу после совещания у императора, перебежчики из гвардии рассказали, как будет действовать гвардейский комбриг — генерал-майор граф Гауфорт. Наши приготовления к полевой обороне их разведка уже срисовала, можем не беспокоиться на этот счет. И атаковать нас он будет с расчетом состояния нашей полевой недофотеции. Траншей полного профиля у нас еще нет. Нормальных ДЗОТов отрыть не успели. Блиндажей нет. Колючей проволоки нет. Развернет граф войска в боевые порядки за пределами прицельного винтовочно-пулеметного огня, но практически вплотную, чтобы заранее не утомлять своих солдат глубоким снегом. Батарею поставят где-то на полутора километрах от охотничьего замка. Там как раз есть хорошая такая плешь в кустарнике. А дальше демоны войны как всегда выступят на стороне больших батальонов. Особенно при фланговом охвате нашего коротенького фронта.
— Таким образом, граф Гауфорт решил нарушить устав, — закончил свою речь перебежчик — подполковник гвардии, назначенный командовать штрафниками.
— Я думаю это надо назвать по-другому… — задумчиво прокомментировал я его речь. — Творчески переосмыслил он положения боевого устава пехоты применительно к месту и времени. Какие будут мнения по поводу будущего боя?
— Если встанем в глухую оборону, то нас они с ходу сомнут и бронеходы не помогут, — заявил командир рецких штурмовиков. — Надо их бить, командир, пока они целиком из города не вылезли. И бить первыми. Пока они в походной колонне и нападения не ждут.
— Генерал-адъютант императора Молас просил дождаться первого выстрела от мятежников, — заметил я. — Политика, демон ее побери…
— Не до политесов сейчас, господин командор, — это подал голос ротмистр отогузских драгун. — Главное не дать им добраться до императора и до мертвых тел наших королей.
Отогузы хоть и верят как все в империи в ушедших богов, но у каждого народа свои суеверия. Можно принести с поля боя тело мертвого короля — дело житейское, но если враг надругается над венценосным трупом — несмываемы позор на всю жизнь всему отогузскому войску, участвовавшему в битве и, что важнее, всем их потомкам.
— Командир, — обратился ко мне по привычке слегка фамильярно командир экипажа «элики». — Почему мы должны использовать мою гаубицу только как засадную пушку? Улочка за воротами в городе узкая, старая. Батальонная колонна по восемь бойцов в ряд займет ее почти вовсю ширь. Пусть выйдет только первый полк бригады и батарея, а остальных можно накрыть прямо в городе, навесом. Шрапнелью, чтобы не делать больших разрушений домам. Свинцовым дождиком. Веселие и аттракцион я им гарантирую. Ну и… обратно с поля никто не побежит в давку такую.
— И при атаке также можно как следует использовать наше преимущество в количестве пулеметов. Не только в обороне, — высказался оногурский инженер. — Хотя проделанной работы откровенно жаль.
В итоге военный совет так и порешил: атакуем сами. Атакуем почти у города. Оставляем в городке минимум охраны императора и герцога, а также Моласа с его «думными боярами».
Времени оставалось в обрез. Еле успели занять наспех намеченные позиции, как передовой дозор гвардейских кирасир выехал из городских ворот.
И вот сейчас гвардейская колонна приближается к намеченному рубежу.
— Граф Гримфорт, — повернулся я к группке командиров рот, опуская бинокль.
Бывший подполковник гвардии — генеральский ранг между прочим, а теперь всего лишь штрафной фельдюнкер вытянулся и «взял под козырек» приложив ладонь к белому капюшону.
