Взгляд василиска (СИ) - Оченков Иван Валерьевич (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .txt) 📗
Дежурившие у малокалиберных пушек комендоры едва не валились с ног, все байки были давно рассказаны, все темы обсуждены, а проклятая ночь все никак не кончалась. Даже командовавший ими мичман Шанявский утомился делать им замечания и, похоже, клевал носом в углу.
- Эх, когда же рассвет? - с тоской спросил один из матросов, - я уж и с Остапчуком с Морозовым готов поменяться, чай им в карцере спать никто не мешает.
- Ежели ты, тля худая, таково службу нести станешь, так за тем дело не станет! - Раздался рядом с ним ворчливый голос, - гляди дождешься, боцман тебе постелет, а старший офицер колыбельную споет.
- Это ты что ли, Архипыч, - воскликнул мечтавший о сне матрос, - напугал проклятый!
- Смотри, малахольный, как бы тебя японцы не напугали.
- Тьфу ты, каркаешь старый черт. Шел бы, да и дрых вместе со своим великим князем, коли уж на старости лет в лакеи подался.
- Потолкуй мне еще, карась! Их императорское высочество, не спит вовсе, а броненосец обходит. Того и гляди увидит как ты на посту стоишь, и будет тебе все о чем мечтаешь: и карцер крепкий, и постель мягкая.
Действительно вскоре послышались шаги, и показался командир броненосца. Алеша, как и положено морскому офицеру, был безукоризненно выбрит и благоухал вежетелем.
- Как служба братцы? - дружелюбно спросил он у комендоров, - да не подскакивайте, будет еще время!
- Рады стараться, - невпопад отвечали они ему, стряхивая с себя липкий сон.
Подскочивший Шанявский подошел было с докладом, но великий князь жестом остановил его и принялся смотреть в окружающую корабль черноту.
- Ничего не видно, - вздохнул Алеша, - надеюсь только, что и нас никому не видать.
В этот момент раздался хорошо всем знакомый и оттого еще более ненавистный звук вышибных зарядов в минных аппаратах.
- Что за черт! - раздался рядом крик, - да вот он проклятый, рядом совсем!
Пустивший мины вражеский дестроер лихо развернулся и юркнул в темноту. Бросившиеся к орудиям расчеты принялись суматошно палить ему в след, но того и след простыл. Великий князь, тем временем, напряженно всматривался в воду пытаясь понять куда идут мины, но ничего не видел. Вдруг у борта стоящего между "Ослябей" и "Победой" транспорта вспыхнуло пламя взрыва, и раздавшийся грохот возвестил, что японцы по ошибке подорвали захваченный у них угольщик. На броненосцах немедленно загорелись прожектора и начали безуспешно шарить в темноте в поисках подкравшегося врага. К всеобщей иллюминации вскоре присоединились дежурившие миноносцы и береговые батареи, и стало светло как днем.
"Усугумо" еще некоторое время оставался невидимым во всеобщей суматохе, зато ему было хорошо видны русские корабли, а также то, что его товарищ ошибся и поразил вместо боевого корабля обычный транспорт. Ну, ничего, он не сделает подобной ошибки, - решил Ояма и направил свой эсминец на ближайший броненосец. На том вскоре заметили атаку, и на маленький японский кораблик обрушился огненный водопад. Впрочем, русские артиллеристы нервничали и лишь мешали друг другу, поднимая своими снарядами всплески заливая водой рвущегося вперед "Усугумо". Наконец, его командир решил что пора и минеры с криком - "банзай" пустили свои мины. Ойяма хорошо видел, как пузырьковые следы тянуться к вражескому броненосцу и уже торжествовал победу, когда в дело вступили шестидюймовки. Для отражения минных атак, в российском флоте применялись так называемые сегментные снаряды. После выстрела они должны были разлетаться на сотни крупных стержней, превращаясь, таким образом, в нечто вроде противокорабельной шрапнели. К сожалению это, по своему, остроумное средство было недостаточно эффективным против юрких и скоростных миноносцев, но сегодня звезды сошлись таким образом, что взрыватель сработал как положено, дистанция оказалась оптимальной и стальные сегменты подобно рою обезумевших шершней налетели на маленький японский корабль. В мгновение ока они изрешетили тела японских моряков стоящих на верхней палубе, превратив только что живых людей умеющих смеяться и плакать, любить и ненавидеть в кучу кровавых ошметков. Находившиеся в ходовой рубке погибли секундой позже утыканные штырями, проткнувших тонкий металл, будто это всего лишь бумага. Лишенный управления миноносец продолжал лететь вдоль строя русских броненосцев, пока не вылетел на камни и не затих там. Погибшие японские моряки так и не узнали, что пушенные ими самодвижущиеся мины запутались в сетях, поставленных предусмотрительными гайдзинами.
Прибывшие на "Усугумо" утром моряки с "Севастополя" были настолько впечатлены увиденным, что какое-то время застыли, не решаясь пройти внутрь, где еще оставались уцелевшие из машинной команды японцы.
Со времен Синопа у русского флота не случалось победы в линейном сражении. Пусть их было пятеро против троих, пусть они обманом вынудили противника разделить свои силы, удача была велика. Когда утром, пользуясь приливом, корабли стали заходить на внутренний рейд их восторженно встречал весь город. На не принявших из-за повреждений участия в бою броненосцах были выстроены экипажи и играли оркестры. Пристань была заполнена ликующей публикой, восторженными офицерами и солдатами гарнизона и даже немногочисленные китайцы казалось рады победе над общим врагом. Сам наместник приехал в порт и вместе со всеми радовался каждому проходящему мимо Тигрового хвоста кораблю. Особый восторг у публики вызывали притащенные с Эллиотов трофеи. Угольщики в воображении досужей публики немедленно превратились во взятые в плен крейсера, буксир стал миноносцем, а уж чем показался затащенный им плавкран и вовсе неудобно повторить в приличном обществе. Во всяком случае, корреспондент "Нового края" Ножин, кропая очередную статью, совершенно не стеснялся в эпитетах и подробностях. Разумеется, осевший на нос "Пересвет" и обгоревший на корме "Николай" возбудили всеобщее сочувствие, но, как известно, войны без потерь не бывает, и... кричали барышни ура, и в воздух чепчики бросали!
Но если простые матросы после боя мечтали лишь об отдыхе и нескольких часах разгула в портовых кабаках, а господа офицеры о походе в местное варьете "Ласточка", то командирам кораблей пришлось отправляться во дворец наместника на совещание. Их высокопревосходительство желали знать подробности самого выдающегося одоления супостата за последние пятьдесят лет, совершенного под его руководством. Но и то сказать, под чьим же еще?
Разряженные в парадные мундиры и сверкающие орденами и золотым шитьем офицеры с гордостью восседали на креслах. Водивший их в бой адмирал Иессен с достоинством рассказывал Алексееву о перипетиях боя, а тот, с благосклонностью слушая, мысленно уже составлял депешу государю. "Итак, герой дня, несомненно, Волчанский, - напряженно размышлял наместник, - шутка ли в одиночку потопить четверых противников! Такое только легендарному "Азову" при Наварине удалось. Хотя нет, тот пятерых одолел. Но все равно, Юлию Казимировичу минимум крест Георгия третьего класса, да и кораблю, пожалуй, георгиевский вымпел. Великий князь, или как его все называют за глаза, Алешка, тоже отличился. На его счету "Мацусима", да и по "Фудзи" его "Ослябя" первым попал. У него правда, Георгий уже есть, так ведь он не кто-нибудь, а член императорской фамилии, понимать надо! Светлейший князь Ливен отличился. Пускай "Чин-иен" уже подбитый совсем был, но ведь именно "Боярин" мину выпустил, которая его на дно отправила. Ему и почет! Теперь Эссен. - По правде сказать, Николая Оттовича Евгений Иванович не жаловал. - Но, ничего не скажешь, герой! На крейсере подбить башню броненосца, это вам не фунт изюма. За такое в георгиевские кавалеры не жалко! Прочие командиры тоже обиженными не останутся, кому Анну с мечами на шею, кому Станислава с ними же. За богом молитва, а за царем служба не пропадает, а государь у нас щедрый, слава тебе господи. Теперь Иессен, своеволен, конечно, но свое дело знает, того не отнять. Пожалуй, ему Георгия третьего класса... а может, чего и повыше. Охти мне, совсем забыл за заботами, а я как же? Хотя тут никак не менее Невского [83] с мечами полагается, чего уж там - заслужил! Хотя, а может звезду Владимира [84]? Ну, это на благовозрение государя.
