На границе тучи ходят хмуро... - Кулаков Алексей Иванович (книги читать бесплатно без регистрации .txt) 📗
– У вас, Александр Яковлевич, мелочей не бывает. Условия те же? Благодарю.
– Ну и последнее. Помнится, я обещал, что вы станете миллионером?
Стряпчий настороженно выпрямился и преданно поглядел на своего работодателя.
– Точно так-с, ваше сиятельство!
«Ого, как глазки засверкали!»
– Пора вам уже приступать и к этому, несомненно, важному делу. Если позволите, я совершу некоторое отступление от нашего разговора. Так вот, на моей фабрике разработаны и полностью готовы к серийному производству винтовка и карабин «агрень», а также совместное с Сергеем Ивановичем Мосиным творение – винтовка МАг. Кстати, и карабин тоже вскоре будет. Не забудем и про пистолеты, револьвер, патроны к ним. И разнообразные товары мирного, так сказать, предназначения. – Собеседник князя превратился в одно большое ухо и впитывал каждое его слово. – Производительность оборудования, что вскоре закончат устанавливать и налаживать в новых цехах, составляет триста пятьдесят тысяч единиц винтовок в год. Патронное производство тоже расширяется до нужных величин, как, впрочем, и все остальное производство. – «Триста пятьдесят тысяч – это при работе в одну смену, и не применяя метод конвейера. Но пока это маленькая тайна». – Сейчас многие государства, малые и большие, озаботились необходимостью перевооружения своих армий. Вы вполне можете помочь им в этом вопросе и попутно получить неплохие комиссионные. Греция, Италия, Сербия, Латинская Америка, Восток, возможно, Африка… Список очень большой.
Вениамин Ильич дернул головой, сбрасывая невольное оцепенение, осторожно прокашлялся и с недоумением уточнил:
– Но как же предлагать винтовки, ведь их выставили на конкурс? Ежели победа будет за вами, то ГАУ потребует все права и будет совершенно невозможно… А ежели победит господин Мосин, то…
– Я понимаю ваш вопрос. В конкурсе участвуют другие модели «агрени» и МАг, более простые.
– Отлично, просто отлично!
– Более того, как только фабрика освоит производство всего модельного ряда «агрени»… Кстати, под разные патроны. Так вот, придет черед разнообразнейшего охотничьего оружия. Надежного, качественного и относительно дешевого. Так что при должном напоре, старательности и некотором везении вы очень быстро заработаете свой первый миллион. И напоследок у меня будет к вам совсем маленькая просьба личного характера. Вы не могли бы проехаться по вот этому адресу и узнать, на месте ли хозяйка поместья? Два моих письма остались без ответа, а сам я, увы, связан делами службы. Просто узнаете состояние дел в поместье и отпишете мне, разговаривать ни с кем не нужно.
– Разумеется, Александр Яковлевич…
Стряпчий так глубоко задумался, что, когда уходил, умудрился перепутать свою шляпу с фуражкой штаб-ротмистра. Глядя на него из окна, Александр довольно усмехнулся:
«Никак Вениамин Ильич в мечтах по самую да по маковку? Или думает, зачем ему такое счастье? А, нет, улыбается. В мечтах, значит! Ну что же, время раннее, делать особо нечего. Пожалуй, начну сразу с третьей папки».
Предложения действительно оказались интересными. Сразу дюжина купцов желала плотно сотрудничать именно с компанией РОК. Кому-то понравились недорогие и красивые наборы столовых приборов. Кто-то выражал готовность скупать все ножи, от простых, но с необычной заточкой и до многофункционалов. Один заинтересовался оружием (увы, потребности его были невелики). А некто господин Нисоен вовсе хотел разместить большой заказ на производство рулеток, разводных ключей и прочего инструмента. Это московское купечество, а остальных больше интересовала возможность долговременных поставок из Ярославского консервного, а также возможность стать единственным покупателем (видимо, решили, что завод сразу стал работать на полную мощность, наивные; дай бог, на десять процентов от возможного в одну смену). Еще всех негоциантов объединяли сразу два пунктика – все они, без исключения, сделали заявки на приобретение больших партий «бензы» и так же единодушно желали не покупать товар, а брать «под реализацию с последующей оплатой».
«Распробовали, значит. Это хорошо. Только как мне их проверить без службы безопасности? Лунев не потянет, больше некому. Задачка, однако, и все постоянно упирается в это самое СБ. Придется этим вопросом заняться вплотную».
А вот иностранных коммерсантов (и пару банков в их числе) больше волновал другой вопрос: когда же наконец владелец оружейной фабрики и двух заводов выставит часть акций на биржевые торги. А может, и не будет выставлять? Зачем суетиться, когда можно прямо сразу, без посредников и за хорошую цену, а? А заодно и пару-тройку патентов продать? Только один фабрикант из Германии хотел не акций, а лицензий на производство зажигалки и «плетки» с «орлом». Вот такой вот набор: прикурил – и застрелился. Или пристрелил кого – и поджег.
«Вот уроды! Как новый завод построить или старый модернизировать (да хотя бы занять на такое дело), так никого, риск невозврата им, видите ли, велик. А как присосаться к уже существующему, вот это всегда пожалуйста!»
Занятый делами и службой на заставе, штаб-ротмистр едва не обидел (хоть и невольно) всех своих многочисленных знакомых, как с соседних застав, так и из Ченстохова. Только когда заглянувший к нему в гости (для очередного плача на тему нехватки патронов) ротмистр Николаев парой невинно-двусмысленных фраз намекнул князю, что тот забыл отпраздновать в широком кругу свое повышение, отчего господа офицеры пребывают (пока) в легком недоумении, только тогда Александр озаботился организацией «небольшого» застолья в единственной подходящей своими размерами ресторации «Альпийская роза». Можно было, конечно, подождать до выхода в отставку и совместить два застолья в одно, но тогда его наверняка бы посчитали первостатейным жмотом: одно дело, когда дополнительно (к обязательным мероприятиям в офицерском собрании) «обмывать» чин не хочет обычный (что значит – почти нищий) поручик или там ротмистр, и совсем другое – известный, в том числе и своим достатком, скажем так, штаб-ротмистр Агренев. Так что хочешь не хочешь, а пришлось отвлечь Савву от дорожных сборов и продажи движимо-недвижимого имущества (которое, на взгляд Александра, проще было бросить или раздарить. Да, видать, Марысина жадн… рачительность не позволяла выбросить то, за что можно получить (если повезет, конечно) рублей семь-восемь… ну, хотя бы пять. Да даже три – тоже ведь на дороге не валяются и лишними не бывают.
Спустя два дня князь привлек к организации корпоративной пьянки и подполковника Рослякова, упросив того взвалить на себя бремя оповещения всех желающих (вернее будет сказать, имеющих не только желание, но и возможность покинуть расположение своих отрядов). И все равно далеко не маленькая «Альпийская роза» едва вместила всю «пусть и небольшую, но весьма достойную компанию» – как выразился (попутно хищно-одобрительно разглядывая разнообразные бутылки на столиках) один из полузнакомых Александру офицеров.
– Господа! Минуту внимания, господа. Благодарю! Я хотел бы сказать несколько слов…
Пока бригадный адъютант ротмистр Блинский на правах опытного тамады оглашал первую здравицу, многие успели освоить рюмку-другую и неплохо закусить в промежутке между ними. Только Сергей Юрьевич угомонился и сел на свое место, поднялся ротмистр Николаев с бокалом вина в руке и выдвинул предложение: выпить за здоровье государя-императора! Воздержавшихся не было… Потом отметились «соседи» Олькушской заставы. Потом отвлеклись на припозднившегося корнета Дымкова и на обсуждение штрафных санкций, между делом сожалея (почти искренне), что к застолью не смог присоединиться и его командир ротмистр Розуваев. Затем собрался с силами и попросил внимания полковник Толкушкин…
За один не такой уж и длинный вечер князь услышал столько лестных слов и добрых пожеланий, сколько не слышал за весь срок своей службы. Да и жизни тоже – этой жизни. А еще он отчетливо понял: участвовать в таких мероприятиях ему неинтересно. Не потому, что не нравилось, наоборот, нравилось, и даже очень. Первый час-полтора. Потом стало как-то скучно. Да, именно, что скучно. Все вокруг немного под хмельком и веселятся (в рамках приличий, разумеется), а он пытался, но никак не мог отвлечься от мыслей на разные темы и развеять грусть-тоску в компании малознакомых, в сущности, ему людей. Не позволяли две вещи: во-первых, наработанные потом и болью рефлексы (он даже столик выбрал с таким расчетом, чтобы сидеть напротив входных дверей, и «плетку» на праздник не забыл прихватить, и все это – привычно и почти без участия сознания), а во-вторых, боязнь слишком уж расслабиться и, как следствие, брякнуть что-нибудь не то. К примеру, не все из присутствующих были способны оценить серию анекдотов про… Штирлица или Чапаева. Начались бы вопросы, просьбы повторить, разъяснить… И это только один из вариантов! Как результат – нормально отдохнуть не удалось.
