Терминатор 1965 (СИ) - Осадчий Алексей (книги онлайн полные версии бесплатно .txt) 📗
Народу за столиками было немного, чем и воспользовались – выстроили один большой, в меню – шашлык, эскимо, какое-то невнятно-непонятное кислое вино. Улучив момент, переговорил с симпатичной официанткой.
– Слушай, золотце. Кислятину вашу пить невозможно, перед героическими партизанами неудобно, а среди них сам племянник Че Гевары.
– Ой, это который.
– А вон тот, в красной рубахе.
– Симпатичный.
– Хочешь познакомлю? Только надо приличной выпивки. Но не водки, лёгонькое чего-нибудь.
– Если Михалычу в трест позвонить, ради такого случая быстро привезёт «Советского Шампанского». Только оно с наценкой.
– Плевать, на кармане 700 целковых, которые готовы потратить в вашем замечательном заведении, плюс тебе красненькая за труды, держи. Ну и с Раулем зазнакомишься, уедешь на Кубу, загоришь аки негра какая…
– Ой, у меня жених в армии.
– Ничего, поймёт жених, объяснят замполиты всю важность момента. Ради укрепления международных связей такое допускается, даже комитет комсомола не возражает. Серьёзно говорю. Давай, дуй к телефону, вызывай Михалыча. И поесть пускай прихватит побольше. Нельзя опозориться перед представителями славной Кубы!
Воистину народ расейский (ну, или советский, не суть) готов последние штаны заложить, лишь бы пыль в глаза пустить иностранцам. Упомянутый официанткой Василиной (красивое имя?) всемогущий Михалыч, прибыл через полчаса на пикапчике и шустро, в одного, выгрузил изрядное количество бутылок и аккуратненьких картонных корзиночек с бутербродами и ещё горячими шашлыками.
– Всё сделаем в лучшем виде, не сомневайтесь, – бодро отрапортовал передовик общепита.
– Не боись, не обидим, – попытка сверх расчёта, в карман расторопному снабженцу уложить червонец, успехом не увенчалась.
– Как можно, – искренне возмутился Михалыч, – разве мы не понимаем, каких людей обслуживаем. Такие люди, такие люди! Герои!
Где он углядел героев в 18–20 летних первокурсниках, непонятно, видимо само словосочетание: «кубинские товарищи», действует магнетически на среднестатистического советского человека.
А я зажигал, не отпуская Анну-Марию более чем на шаг, все танцы исключительно с ней, даже нечто вроде танго отчебучили. Девчонка танцевать любит и умеет, а у попаданца-киборга координация и пластичность зашкаливают. Сорвали бурные аплодисменты, а потом, «вдруг» материализовались в кафешке комсомольские активисты из Краснопресненского райкома ВЛКСМ и очень грамотно перенаправили вечеринку в правильное русло, предложив поездку по Москве на автобусе, с заездом в знаковые места. Только никуда я знойную мулатку не отпустил, с братьями-латино сами на экскурсию по столице поехал, небрежно отодвинув «штатского» чувака, пытавшегося воспрепятствовать. Решил, что уж раз пошла такая пьянка, то запросто можно и дебош учинить, набить качественно морды наследникам железного Феликса. Но обошлось, есть таки чуйка у отечественных держиморд, понимают, когда прилетит, не перегибают…
А в общаге универовской вообще легко прошло, – сослался на Госкомспорт, что должен курировать кубинских студентов, среди которых много членов сборной страны по различным видам спорта от бокса и плавания до лёгкой атлетики. Прокатило на ура – народ то по большей части среди латиноамериканского студенчества рослый подобрался, потому легенда слепилась хоть и нечаянная, но вполне правдоподобная. Меня же несло, ждал в последнее время то ли ареста, то ли ещё какой гадости от соввласти, потому гулеванил, сорил деньгами, покупал Анне-Марии огроменные букеты роз, трижды в рестораны водил барышню, небрежно презентуя швейцарам по свежеотпечатанному «четвертаку».
«Затикали» внутренние часы «затикали», всё ждал начала операции «Дунай» и ответочки со Старой площади за «Танки идут по Праге». Для себя решил – на Лубянку, тем более в СИЗО не ехать, сразу же оказать сопротивление при аресте, капитально отмудохать группу захвата, забрать документы, оружие и рвануть в бега. Желательно даже со стрельбой, чтоб Москва гудела, новости обсуждая о воинственном поэте, нахлобучившем чекистов. Оторваться от госбезопасности на самом деле легко, на крайний случай нырк в Москва-реку и пускай ищут. Единственно неохота убивать служивых, но если бескровно убегать, руки-ноги отсушив преследователям, мигом свяжут такое вегетарианское суперменство с подвигами некоего Виктора Протасова, по джеймсбондовски ушедшего от спецназа Черноморского флота и только лишь собакам служебным хребты сломавшего при отрыве…
Но внезапно 15 августа в Чехословакию улетели Косыгин, Гречко, Павловский и Бисярин. Вчетвером улетели, словно отважные мушкетёры в Ла-Рошель гутенотскую. Что удивительно – выходили высокие чины на пражские улицы, беседовали с горожанами. Наше телевидение показало, понятное дело, лишь то, что можно показать политподкованным гражданам Советского Союза, но и из тех сюжетов прекрасно видно, как эмоционально объясняют чехи «друзьям из СССР» свою приверженность идеалам социализма. Примечательно, что маршал Гречко в Праге разгуливал в штатском, а генерал армии Павловский и генерал-полковник Бисярин, те показательно прямили спины и плечи вширь разворачивали, гордо выстаивая рядом с Косыгиным, словно охранники-истуканы. Охраны, впрочем, практически и не было заметно, так, маячил за Алексеем Николаевичем «прикрепленье» и всё. А генералов никто не охранял, их в Советском Союзе много, не жалко…
17 августа в Москву вылетела представительная чешская делегация во главе с Людвигом Свободой. Президент Чехословакии привёз в СССР три десятка чешских и словацких деятелей науки, культуры, даже спортсмены известные наличествовали и ветераны минувшей войны, куда ж без них. Программа «Время» ожидаемо проинформировала как советские и чехословацкие побратимы по оружию вспоминали годы боевые, про то вспоминали, как плечом к плечу освобождали Чехословакию от немецко-фашистских захватчиков. Далее ветераны в отдельном сюжете решительно опровергали западные лживые радиостанции, пророчащие столкновение между армиями стран соцлагеря. Да как они могут, клеветники, ведь братство по оружию – святое!
А меня у общажной проходной подстерегла обворожительная, вся из себя «начипурённая» Анечка Майорова.
– Игорь, здравствуй, надо переговорить, отпусти девушку, не бойся, не украдут твою пассию.
– Прям надо-надо? Срочно и безотлагательно?
– Срочно-срочно, надо-надо, – умеют «филологини-иностранки» подколоть ответно, ох, умеют.
– Анна-Мария внимательно осмотрела соперницу. Анна Сергеевна высокомерно проигнорила кубинскую красотку, безотрывно глядючи на мою переносицу. Мулатка фыркнула и помимо поцелуя игриво шлёпнула друга сердечного по заднице, пропев мелодично: «поскорЬей прЬиходи»…
– На шоколад перешёл…
– Фи, Анна Сергеевна, вы же передовых взглядов советская женщина, комсомолка, красавица, член профсоюза. А несёте расистскую чушь. Неужели ревнуете? Приятно, не скрою.
– Не дождёшься. Ты в курсе, что в стране и мире происходит?
– Смотрим телевизор в холле вечерами. Новости, прогноз погоды, вести с полей и ферм…
– Слушай, балбес, это будет только завтра официально объявлено. В Чехословакию 21 числа…
– Сука! Всё же решились на вторжение!
– Что? Никитин! Дослушай сначала!
– Ну, говори, звезда очей моих.
– Короче, в Чехословакию летит большая делегация, составленная из писателей, композиторов, ветеранов. Ответный визит, добрая воля и всё такое.
– Ого, неужели мирно готовы порешать.
– Самое главное. В составе делегации Евтушенко.
– Рад за камрада Гангнуса.
– Никитин, ты идиот? Амнистия выпала, радуйся!
– Так, Анюта, на нас уже вахтёр косится и парни из комсомольского оперативного отряда уши навострили, пойдём, вон на той дальней скамеечке посидим, расскажешь, что да как…
– Не боишься Нефертити одну оставить? Такую сочную барышню мигом к делу пристроят.
– Ох и язва, вы, Анна Сергеевна! Моя слабость, обожаю в меру стервозных, страстных и умных женшЫНН!
