Государь революции (СИ) - Бабкин Владимир Викторович (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt) 📗
Но генерал Климович был неумолим (образно говоря, разумеется) и настоял на максимально безопасной для меня схеме общения с дорогими родственниками. Так что сегодня местом сбора родни стал не полный неги и роскоши салон Дворца Империи, а длинный и строгий зал Совбеза, где стол на всю длину, где по обе стороны от него четкими рядами стоят массивные дубовые стулья с высокими спинками. Стулья весьма и весьма тяжелые, такие не вдруг поднимешь, а уж, чтобы, к примеру, возлюбить ближнего своего таким вот стулом по голове, то тут надобно иметь недюжинную силу, да и не сделать этого за одну секунду, а ведь до меня еще добежать с таким вот стулом надо, да и рассажены все равномерно, то есть широко, на всю длину. К тому же, под столом там у меня, в специальном креплении, кольт 1911, да и в рукаве на выкидном механизме закреплен маленький браунинг M1906.
Да, разумеется, это была паранойя и, вероятно, перебор, но генерал был непреклонен, утверждая, что он, как начальник моей личной охраны, не может гарантировать того, что кто-то из лиц, имеющих непосредственный доступ к моей обожаемой персоне, не доберется до меня раньше, чем охрана успеет среагировать. Понятно, что оружие они все, в теории, должны были сдать на входе в здание, но их же никто не обыскивает, верно? Не будешь же Великих Князей, а, тем более, Великих Княгинь с Великими Княжнами подвергать полному личному досмотру! В общем, по его мнению, я должен был быть не только начеку, но и иметь возможность сам сделать выстрел на мгновение раньше возможных заговорщиков.
Спорить я не стал. Ну, на то он и шеф моей охраны, чтобы бдеть, да и вспомнились мне доклады о содержании разговоров моей семейки многолюдной. Разговоров вообще, и разговоров за последние сутки. Да и обстоятельства убийства того же Распутина явственно демонстрировали, что многие из моей обожаемой родни, начисто лишены комплексов, а череда заговоров против Николая, а затем, и против меня, показала, что палец им в рот класть совершенно не стоит. Особенно, если учесть, что я их несколько обидел, давеча повесив некоторых из них.
Два гвардейца четко и торжественно распахнули створки дверей передо мной.
— Его Императорское Величество Государь Император Михаил Александрович!
В длинном зале все встали и склонили головы. Останавливаюсь у своего места во главе стола и обвожу взглядом присутствующих.
— Честь и Служение!
Прозвучало бодро, а в ответ…
А в ответ — тишина. Я изогнул бровь, глядя на присутствующих выжидательно. Наконец, первым ответил Сандро.
— На благо Отчизны.
Произнесено было, мягко говоря, не совсем бодро, но было произнесено. Я молчал, ожидая. Вторым сдался Сергей Михайлович. Затем, мой Наследничек — Павел Александрович, а после него присоединился князь Александр Георгиевич Романовский, он же седьмой герцог Лейхтенбергский. Потом… Потом это приветствие четко произнесла Стана. На нее взглянули с изумлением, кое-кто с осуждением. Впрочем, ее собственный муж, Николай Николаевич-младший, лишь хмуро покосился. Судя по всему, женушка евойная с ним поработать успела и, как она это умеет, смогла настоять на своем. Во всяком случае, после секундного колебания мой главком сухопутных сил таки произнес, к вящему неудовольствию своих сторонников:
— На благо Отчизны.
Тут я заметил, как Милица аккуратно толкает локтем своего благоверного и Петр Николаевич, слегка поморщившись, присоединяется к новому приветствию. Разумеется, вслед за ним "новоприветствовала" меня и сама Милица, демонстрируя всем свои видом смиренную готовность подчиниться воле своего благоверного супруга. Эх, в театр бы ее, да не в ложу великокняжескую, а на сцену.
Что ж, мой давешний экспромт дал свои плоды. Не зря я вчера на Высочайшем приеме в честь Праздника Служения сугубо светски перекинулся со Станой несколькими общими фразами, где между словами о погоде, я светски просил передавать привет ее царственному родителю. Да и посетовал на то, что его пребывание во Франции теперь может стать не таким уж и спокойным. После чего участливо поинтересовался его планами, в контексте того, что, мол, хотя, конечно, хлеб изгнанника горек везде, но, быть может, на курортах Италии, подальше от войны, ему было бы комфортнее? Отцу наверняка будет лучше поближе к дочери. Тем более, воля ваша, Италия такая прекрасная страна, мне она решительно нравится куда больше Франции! И люди там просто бесподобные. Кстати, как там поживает родная сестра — королева Италии? Замечательно? А муж ее? А семья как? Детки как? Чудесно? Говорят, что ее старшая дочь Иоланда совсем уж расцвела? Что вы говорите! Совсем красавица стала? Вот повезет кому-то, не правда ли? Да-да, вы правы, это была бы во всех смыслах замечательная партия, уверяю вас! Да, да, и передайте, при случае, мой искренний привет вашей сестре и ее детям, а Виктору Эммануилу III я сегодня же отпишусь сам! И, конечно же, передавайте привет своему венценосному отцу, заверьте его от моего имени в моей безусловной поддержке дела освобождения Черногории от оккупации и восстановления полной независимости вашего королевства!
Ну, и в таком вот духе. Обычный светский треп о погоде и превратностях климата. Стана, все намеки поняла правильно и тут же сделала стойку. Во всяком случае, как доносит моя всяческая агентура, во время приема она несколько раз подходила к сестре, и они о чем-то оживленно шептались, поглядывая по сторонам, а после приема поехали вместе с мужьями в особняк Петра Николаевича, где, запершись в отдельной комнате, долго говорили, да так скрытно, что никому подслушать суть разговора так и не удалось. Но, видимо, определенные выводы ими сделаны были, если судить по сегодняшним событиям. Впрочем, это было довольно легко спрогнозировать, ведь сестры всегда ставили интересы родной Черногории и чаяния собственного царственного папаши куда выше, чем интересы России. А уж интересы своих благоверных оценивали исключительно исходя из своих персональных выгод и усиления собственного влияния в России. Не удивительно, что они клюнули на мою маленькую провокацию, ведь какие ослепительные перспективы открылись бы перед ними, если бы удалось усилить влияние своей партии за счет, пусть призрачной, но возможности сделать родную племянницу русской Императрицей! Так что…
Так что, видимо, было решено пока не противопоставлять себя Императору, временно умерить аппетиты и попытаться выжать максимум из дальнейшего развития ситуации. Причем, думается мне, что их мужья позволили себя убедить по схожим причинам. Врожденная осторожность и даже некоторая трусоватость Николая Николаевича подсказывали ему мысль, что лучшей тактикой в этих обстоятельствах будет выжидание и милостивое позволение таскать каштаны из огня кому-то другому. Петр же Николаевич, традиционно поддержал брата в подобных раскладах, так что оба они, к вящему удовольствию своих жен, позволили им себя уговорить, тем более что "новоприветствие" и избегание открытого со мной противостояния сегодня их, в общем-то, ни к чему не обязывало.
Следом же за ними потянулись с "новоприветствиями", так сказать, члены семей тех, кто выступил первыми, — жена Сандро и, по совместительству, моя, так сказать, родная сестрица Ксения, со взрослыми дочерью и сыном, затем, образно выражаясь, Наследник Наследника Дмитрий Павлович с сестрой Марией, потом братец Коля с супругой, их совершеннолетняя дочь Ольга, моя (точнее прадеда) любимая сестрица Ольга Александровна, оставшиеся герцоги и герцогини Лейхтенбергские, причем на лице Сергея Георгиевича явственно читалось "особое мнение", но против авторитета матери, Евгении Максимилиановны, он пока не стал говорить слова поперек, явно ожидая более принципиального момента для фронды. Оставшиеся братья Сандро, Николай и Георгий, пробормотали сквозь зубы "На благо Отчизны", но всем своим видом так же показали свою отношение к этому идиотизму (это прямо читалось на их лицах). Последней из "новоприветствовавших" была, собственно, незабвенная Мама.
