Терра инкогнита - Величко Андрей Феликсович (читаем книги онлайн без регистрации txt) 📗
После ухода Петра я в очередной раз задумался о вооружении защитников будущей железной дороги и шахт. Нашим основным противником тут будет конница, а против нее самым эффективным средством является пулемет. Впрочем, мины тоже должны неплохо работать, но с ними все более или менее ясно. А вот как быть с пулеметом?
Тут имелось два пути, и каждый из них обязательно должен был сопровождаться третьим. Потому как перед разработкой надо было решить, что мы скажем изумленной публике, когда она услышит звуки очередей. То есть кроме настоящих пулеметов нужен и как минимум один показушный, который не жалко будет выставить на всеобщее обозрение.
В оружейном деле у нас имелось два секрета, делиться которыми мы в ближайшее время ни с кем не собирались, — капсюль и унитарный патрон. Значит, первый в Европе пулемет не должен использовать ни того ни другого. Я представил себе, что сказал бы тот же Калашников, буде перед ним кто-то поставил такую задачу, хмыкнул и приступил к творчеству.
Главная трудность была видна невооруженным глазом — воспламенение заряда. Можно, разумеется, использовать кремневый замок наподобие того, что я ставил на свои показушно-подарочные револьверы, но вряд ли мне удастся добиться, чтобы в пулемете он работал хоть сколько-нибудь удовлетворительно. А еще и порох на полку надо как-то подсыпать…
В общем, это не выход, решил я после примерно десяти минут раздумий. Надо придумать что-то другое. Или вспомнить, что в этом плане и до меня придумало человечество. Итак, чем можно воспламенить пороховой заряд? Кремневым замком, капсюлем и фитилем. Хотя стоп, во время Бородинского сражения артиллеристы уже использовали не фитили, а раскаленные железяки, которыми они тыкали в запальные отверстия пушек. Эврика, восхищенно подумал я. У моего пулемета будет самый обычный боек, только поддерживаемый в горячем состоянии чем-то вроде маленькой паяльной лампы, работающей, разумеется, на спирту. Чтобы у вероятного противника, укравшего мою идею, пулеметчики всегда могли принять граммов сто или двести, в зависимости от обстоятельств и потребностей. А в каморах барабана вместо капсюлей будут небольшие дырки, сквозь которые раскаленный боек и станет ударять прямо в порох. Все остальное же особых трудностей не представляет, для вращения барабана и движения бойка туда-сюда потребуется не такой уж сложный пружинный механизм.
Обрадованный спонтанным проявлением у себя способностей оружейного конструктора, я приступил к эскизному проектированию теперь уже настоящего пулемета. И где-то через полчаса вынужден был признать, что схемы с подвижным стволом или с газоотводом нам реализовать не удастся. Многоствольные вращающиеся конструкции наподобие «гатлингов» [5] меня тоже не вдохновили, ибо перед глазами все время вставал знакомый до последней детали ППШ [6]. Вот такое производить нам по силам, он даже проще трехлинейки, но мощность его патрона все же явно мала. А все попытки реализовать схему со свободным затвором на более мощных патронах, насколько я знал, к успеху не привели. Гильзы банально раздувались, а то и лопались.
Да, но ведь те конструкторы были ограничены уже имеющимися патронами, а я их могу разработать специально под данную задачу. Значит, делаем патрон мощностью примерно с промежуточный, но в толстостенной гильзе со стенками не меньше миллиметра. А ее донце вообще можно размахнуть и на сантиметр, мне не жалко. И пулемет сделать со свободным затвором и выстрелом с заднего шептала — он получится откровенно примитивным. Разумеется, в условиях двадцатого века, когда патроны считали миллионами и миллиардами, подобный подход был абсолютно неприемлемым. Но нам-то нужно всего десять — пятнадцать пулеметов и максимум пятьдесят тысяч патронов! Причем, возможно, хватит и в несколько раз меньшего числа, так что тут можно спокойно пойти на перерасход латуни и повышенные трудозатраты при изготовлении.
Однако организация компании имела и еще один аспект, нуждавшийся в срочном урегулировании. В принципе он мог быть обозначен одним словом — «шпионы». Говорю не только про контрразведку, которая там обязательно будет, но и про ее клиентов. Когда и как они появятся на землях компании?
Понятное дело, оптимальным вариантом являлся такой, при котором шпионы появились бы как можно раньше, пока народу на стройке еще немного и каждый находится на виду. То есть по уму следовало сообщить Вильгельму, что, движимый лучшими чувствами, я готов захватить его доблестных разведчиков и доставить их к месту работы на «Чайке». Однако у меня были определенные сомнения, что английский монарх правильно поймет столь широкий жест, поэтому следовало заранее озаботиться поиском иных мотивов.
Итак, зачем нам могут быть нужны англичане на первом этапе строительства? Пожалуй, для организации изготовления рельсов, потребных на дорогу от угольного карьера к пристани. Причем они нам действительно нужны, потому как мои люди хоть и имели представление об этом процессе, но чисто теоретическое. У Петра вообще никаких специалистов подобного плана не было, и только в Англии можно имелись мастера, уже участвовавшие в отливке чугунных рельсов. Итак, половина проблемы решена. Но вставала еще и вторая — в чем интерес Вильгельма по отправке этих людей в Россию? Ведь не будет же он прямо говорить, что им там надо немножко пошпионить. Значит, следует предложить ему что-то, что сойдет за мотив, причем нам не очень нужное, ибо предлагать что-либо ценное меня душила жаба. Ведь на самом-то деле Вильгельму это нужнее, чем мне! Но фантазия работала довольно плохо, и единственное, до чего я смог додуматься, — передать англичанам документацию на ружье по мотивам «Браун Бесс», которое я уже показывал Петру. Естественно, без вырубного штампа и вообще без технологии производства деталей замка: пусть делают их как умеют. Все равно они сами додумаются до такого ружья уже через тридцать лет.
Однако английский король проявил весьма меня удивившую широту взглядов.
— Дорогой Алекс, — заявил он мне за очередным ужином, — позвольте мне быть с вами откровенным. Вы ведь наверняка понимаете, что Англия не сможет оставить без внимания деятельность создаваемой Российской Ост-Австралийской компании. И значит, просто вынуждена будет послать своих агентов к месту событий. Причем я знаю, что вы это понимаете, вы знаете, что я знаю… ну и так далее. Так зачем нам создавать лишние трудности друг другу? И подвергать ненужной опасности занимающихся разведкой людей. Тем более что начало процессу уже положено: я имею в виду деятельность посольств — как вашего, так и нашего. Но почему бы нам не развить сложившееся положение вещей? То есть договориться о статусе не только дипломатов, но и разведчиков, хотя грань между этими понятиями и так весьма зыбка. Разумеется, вы будете вправе по мере сил затруднять работу наших сотрудников, как и мы — ваших. Но все это в рамках достигнутых и зафиксированных на бумаге договоренностей. В частности, я предлагаю вам обмен представителями — наши в Ост-Австралийской компании в обмен на ваших в Ост-Индской. Имеется в виду английская, в голландской они у вас уже есть. Это два корабельных инженера, наблюдающие за постройкой заказанных вами кораблей.
Я чувствовал, что меня хотят надуть, но никак не мог понять, в чем именно. И, кляня себя за несообразительность, кивнул:
— Замечательная мысль. Тогда позвольте выразить пожелание, чтобы ваши люди, отправляемые в Россию с первой партией, имели в своем составе специалистов по отливке чугунных рельсов. Коммуникации между угольными карьерами, домнами и пристанью мы собираемся сделать именно рельсовыми.
— А двигать вагонетки будут машины, снабженные паровыми двигателями?
— Со временем — да, но не очень скоро. Для начала хватит и мускульной тяги.
Вообще-то наше пребывание в Англии близилось к концу, и уже была назначена дата отбытия — пятнадцатое марта. До этого срока Вильгельм обещал прислать восемь человек, из которых как минимум шестеро будут специалистами по чугунному литью. Я так и не понял, в чем тут подвох, устойчивой связи с Ильей установить не удалось из-за помех, так что данный вопрос откладывался на будущее. Ну а пока на «Чайку» с «Кадиллаком» грузилась провизия и черный порох в бочонках, который мы закупили в Англии на нужды Ост-Австралийской компании.
