На исходе лета - Хорвуд Уильям (бесплатные онлайн книги читаем полные .txt, .fb2) 📗
Внезапно Букрам поднялся во весь рост, и, несмотря на его слабость и недавно исцеленные раны, все увидели, какой это свирепый и ужасный крот.
— Я никому не позволю причинить тебе вред!
Но Бичен не отвечал, хотя в глазах Букрама горел свет истинной веры.
Когда Бичен решил, что им пора уходить, Букрам попросил взять его с собой.
— Что ты можешь для меня сделать? — спросил Бичен.
— Когда ко мне вернется сила, я напугаю тех, кто тебе угрожает, — ответил он.
Но Бичен снова промолчал.
А когда они попрощались и, покинув жилище Поплара, стали спускаться по склону, Букрам вылез из своей норы и последовал за ними. Поплар и его семья слышали, как он еще раз попросил позволения идти вместе с Биченом.
— Что ты скажешь кротам, которые мне угрожают? — спросил Бичен, пристально глядя ему в глаза.
— Он скажет, куда им идти! — вставил Поплар.
— Одно движение его когтей, и они не осмелятся тебя обидеть, Крот Камня! — сказала жена Поплара.
Но когда Бичен улыбнулся и покачал головой, Букрам опустил свой большой грубый нос и пробормотал:
— Нет, нет, я этого не сделаю. Больше никогда. Нет, я скажу, чтобы они не боялись. Ведь я тоже когда-то боялся, а теперь — нет. Я скажу им это.
И тогда Бичен взглянул на него с радостью и умилением и произнес:
— В таком случае ты мне очень нужен, и ты будешь со мной и возле меня, так как придет день, когда я буду бояться и мне понадобится твоя помощь.
И тогда Букрам взглянул на Крота Камня с любовью и понял, что Камень дал ему задание на всю жизнь.
— А пока что, Букрам, ты останешься здесь и наберешься сил. Ты поможешь другим поклоняться Камню, а он научит тебя, что делать. И кроты будут вспоминать название этого места и говорить, что в Сандфордской Пустоши возродилась вера в Камень.
— Когда мне прийти к тебе? — взволнованно спросил Букрам.
— Когда обнажится последнее дерево и начнутся морозы, твоя работа здесь будет завершена. Тогда найди меня там, где ты впервые отрекся от Камня. Мне понадобится, чтобы рядом был такой, как ты. Найди меня там.
Изумленные кроты смотрели, как Бичен спускается по склону в сопровождении Мэйуида и Сликит.
— Что он имел в виду, говоря: «Где ты впервые отрекся от Камня»? — спросил Поплар.
— Файфилд, — просто ответил Букрам.
— Но тебя же изгнали оттуда. Они тебя убьют, если узнают, что ты туда вернулся.
— Камень благополучно доведет меня туда, — сказал Букрам, — точно так же как привел сюда.
❦
Осенью и в начале зимы Бичен, Мэйуид и Сликит странствовали в северной части Долины Аффингтона. Куда бы они ни приходили, сразу же собирались кроты послушать Бичена и исцелиться. Иногда их было немного — всего несколько семей, таких как семья Поплара в Сандфордской Пустоши. А в другой раз весть о приходе Бичена опережала его, и тогда Бичена поджидали все кроты системы, чтобы приветствовать его.
Это была очень счастливая пора для Бичена: у него было время, чтобы побеседовать с кротами, которых он встречал, и узнать побольше об их жизни и опыте. Он слушал внимательно, научившись этому тогда, когда еще жил в Данктонском Лесу.
Теперь он впервые познакомился с кротами, которые были моложе его, и кротихами, недавно ставшими матерями. Он узнал об их надеждах и страхах, а также об обыденных вещах, из которых состоит жизнь крота.
— А Данктонский Камень очень большой? И… и какой он? — спросил его один малыш, который никогда в жизни не видел Камня и не мог представить себе, что это такое.
— Он не такой уж большой для меня и для любого крота, который в него верит, — ответил Бичен. — А что касается того, какой он, то все видят его по-разному. Дело в том, что трудно увидеть его целиком, и каждый раз, когда он открывается с новой стороны, та часть, которую вы видели раньше, кажется другой.
— О! — сказал малыш, размышляя над этим. — Но для меня он был бы большим, правда?
Мать детеныша улыбнулась, а другие сочувственно рассмеялись, так как почувствовали, что малыш боится этого Камня, о котором говорят взрослые. Они тоже боялись, когда их родители впервые заговорили о Камне.
Но Бичен не улыбнулся и не засмеялся, поскольку понял, что малыш действительно боится и для него Камень — это что-то очень большое. А раз большое, то страшное.
Не обращая внимания на взрослых, Бичен поискал что-то на земле и, найдя небольшой камешек, взял его в лапу.
— А вот этот большой? — спросил он малыша.
— Он не большой, а маленький.
Бичен попросил малыша не шевелиться и положил камешек ему в ямку между лопатками.
— Если бы ты был камнем, а этот маленький камешек — его верхушкой, был бы он большим?
— В самый раз, и не очень большой!
— А когда ты вырастешь и станешь взрослым, разве он не станет больше?
— В самый раз, — сказал малыш, тщетно пытаясь увидеть камешек, — потому что тогда я сам стану больше.
— И на что он будет похож?
— На меня, раз я — его остальная часть!
— Вот такой же и Данктонский Камень для кротов, которые правильно его видят, такой он всегда. Он растет, как кроты, и никогда не бывает так, чтобы они не могли до него дотянуться. Им нужно только знать себя, чтобы узнать, на что он похож.
Бичен снял камешек с малыша и положил обратно на землю среди других камней.
— Который это был? — спросил малыш.
— Как тебя зовут, крот?
— Милтон, — рассеянно ответил тот, не отрывая взгляда от камешков. — Какой же? Вот этот? — подняв один из камней, он протянул его Бичену.
Бичен покачал головой:
— Камень, до которого я дотронулся, еще не готов, чтобы ты его нашел, Милтон. Поиски его заведут тебя и таких, как ты, туда, куда тебе будет страшно идти, и там ты его найдешь.
❦
К началу ноября несколько кротов предупредили Бичена о том, что его положение в Аффингтонской Долине становится все более опасным. Чем больше он странствовал, тем большие толпы последователей Камня собирались вокруг него и тем скорее могли узнать грайки, что здесь объявился не просто «Каменный придурок», а совсем особенный крот. В самом деле, повсюду, где он появлялся, некоторые открыто называли его Кротом Камня, и возникало притягательное, но опасное чувство волнения, подъема, массового движения к Камню.
— Еще одно такое сборище, — заметила Сликит в Фрилфорде, — и вся долина будет знать, что Крот Камня явился. Еще одно исцеление, еще одна проповедь, еще одно что-то, показывающее, что ты действительно принадлежишь Камню. Ты этого хочешь, Бичен? Начать здесь то, что не в нашей власти закончить?.. Я знаю гвардейцев грайков — они тебя схватят, и ты будешь для нас потерян, как был потерян твой отец Босвелл давным-давно в Верне. Потерян или того хуже.
— Что думаешь ты, Мэйуид? — спросил Бичен.
Последнее время Мэйуид был покорным и тихим, и Сликит приписывала это тому, что теперь они двигались в сторону Бакленда.
— Что думаю я? У меня в мыслях хаос. Все вокруг вертится, а мне, Мэйуиду, особенно нечего делать. Храбрейший на моих глазах стал вождем кротов, а я изумляюсь и бездействую. Поручи мне что-нибудь найти, и я найду. Заставь меня бездельничать, и тьма и хаос одолеют меня. К тому же мысль о Бакленде не очень-то способствует бодрости, как, несомненно, уже пошептала тебе на ухо моя драгоценная супруга. «Бедный старый Мэйуид, — сказал она, — у Мэйуида нервное истощение». И она совершенно права, впрочем как всегда.
— Ну вот что, — сказал Бичен, вдруг придя в уныние, — что касается меня, то я устал. В Данктоне всегда можно было быть самим собой. Думаю, мне нужен покой. Я скучаю по Данктону!
— Ты весь день окружен кротами, которым нужен, — сказала Сликит. — Тебе следует на некоторое время уединиться, а когда волнение вокруг тебя уляжется, мы сможем получше выбрать момент.
— Момент для чего? — резко произнес Бичен. — Сейчас единственный момент для кротов, именно сей час. Крот, думающий только о завтрашнем дне, забывает о сегодняшнем.
