Гибель титанов. Часть 1 (СИ) - Чайка Дмитрий (лучшие книги читать онлайн бесплатно .TXT, .FB2) 📗
Узкий проход в Засечной черте располагался именно здесь, а сама засека торчала в разные стороны тонкими, сиротливыми хлыстами. И лишь там, где деревья посадили первыми, уже стояла непролазная чаща, до того плотно сросшаяся ветвями, что и зимой выглядело это нелепо и страшно. Словно воля колдуна искорежила добрый лес так, что даже зверь не мог там жить. И все до единого знали имя того колдуна и поминали своих богов, когда видели поднятые к небу бессильные руки голых стволов. Руки эти сплелись в каком-то уродливом танце, страшным даже для воинов, что сами сажали этот лес. Они и подумать не могли, что плодом их труда станет непролазный бор шириной в два дня пути. От Дуная и до отрогов Карпат, что были для прохода всадников и вовсе непригодны. Тут, именно тут самое удобное место для вторжения конной орды, а потому деревянный острог уже окружили каменным кольцом высотой по пояс. Для начала здесь крепкий замок поставят с укрытым стеной причалом. А потом построят второй ряд укреплений, чтобы защитить растущий посад, который рано или поздно станет немалым городком. Но это еще когда будет…
Кий был абсолютно счастлив. Заниматься он не слишком любил, и то, что его роту сорвали посреди учебного года, княжич посчитал подарком судьбы. И даже труды по готовке и обихаживанию коней он выполнял с удовольствием, почитая это частью настоящего дела. Они кем-то вроде оруженосцев стали, прислуживая настоящим воинам. Ночевали они не в чистом поле. Тут, в Дакии, берег усыпан весями однодворцев, которые каждые двадцать миль поставили огромные сараи из самана и не менее впечатляющие поленницы дров. Государь позаботился о том, чтобы через цепь походных лагерей можно было и зимой войско на восточную границу перебросить. К удивлению мальчишек, в домах этих оказалось тепло, и даже немного душно. Множество очагов и сотни тел, прижавшихся друг к другу, грели так, что даже пот пробивал. Спертая духота и запах прелых портянок вышибали слезу у непривычного человека. Но поход есть поход. Воин, если нужно, и в снегу заночует, прокалив сначала кострищем промерзшую землю. Здесь, в Измаиле, они отдохнут немного, пока ждут отряд болгар, который должен их встретить и отвести до места.
— Подъем! — заревел ротный на третий день. — Завтракаем и выходим! Бегом! Бегом! Бегом!
Ротный у кирасир был знатным обрином из племени сабир, и его благородный череп поначалу вызывал у Кия лютую зависть. Вот бы и ему стать таким, страшным и одновременно прекрасным в своем уродстве. Но не судьба! Ему сказали, что голову нужно еще в младенчестве дощечками сжать. По совету боярина Хотислава командиров в выпускные роты назначали прямо из армии. Так бывшие воины, прошедшие множество сражений, и не раз награжденные, получали свой собственный эскадрон, спаянный детской дружбой. Они росли на его глазах, а он знал каждого, как собственного сына. Стойкость таких рот была необыкновенной. Ведь тут все друг друга с малых лет знали и считали своей настоящей семьей.
Причина спешки стала Кию ясна сразу по выходе из казармы. Десяток болгар скалил зубы и болтал с командиром кирасирского взвода на степном наречии. Проводники пришли, которые покажут дорогу княжеским всадникам. Они поведут там, где лед еще крепок. Там, где даже весеннее солнышко еще не растопило замерзшую толщу воды. Зима в этом году пришла суровая на редкость.
— Ротный сказал, через пару недель в ханское кочевье придем, — услышал Кий разговор парней из первой роты. Им этот поход за летнюю практику и за выпускной зачтут. Он даже придвинулся к ним, чтобы услышать побольше, и тут же поплатился за это.
— Чего уши развесил, щегол? — рявкнул на него будущий кирасир и влепил крепкую затрещину. — А ну, пошел кашу варить. И чего эту мелочь с нами отправили? Одна морока с ними.
— Да ладно тебе, Аспар, — уже спиной услышал Кий успокаивающий голос. — Не кипятись. Идут и не ноют. А кто воду будет носить? Ну не мы же с тобой. Вспомни, как сами такими были…
В ханское кочевье они прибыли через пару недель, успев буквально в последний момент. Лед на реках уже начал опасно трещать и стал серым, грязным и рыхлым. Тут они пробудут месяц с небольшим, когда степь покроется сочной молодой травой, а воля хана Кубрата покатит степные племена на восток и юг, чтобы выдавить хазар за кавказский хребет. И пойдут болгары не одни. Тут, в ставке, Кий углядел непривычного вида всадников, в речи которых он не смог понять ни слова, как ни напрягал слух.
Мадьяры! — догадался он. Отличить одного степняка от другого сложно. Лишь узоры на одежде и чеканные украшения конской упряжи разнятся. Мадьяры, как и болгары, головы бреют, оставляя один лишь пучок волос на макушке, айдар. Иногда заплетают айдар в косицу, иногда нет. Так многие в степи делали. И хазары, и кыпчаки, и мадьяры с башкирами. Говорят, это сильный оберег, через который бог Тенгри свою защиту дарит.
Вот бы и мне так! — завистливо подумал Кий, разглядывая бритые головы воинов. — Меня бы никто больше девкой не назвал. Так ведь нельзя! Ротный с дерьмом съест. Не по уставу.
Одиннадцатилетний княжич вздохнул, посчитав, сколько еще осталось до выпуска, и перекинул на другую руку холщовый мешок. Надо идти работать, кизяк сам себя не соберет.
В то же самое время. Братислава.
Берислав с сожалением закрыл книгу дяди Стефана о его путешествии в Индию. Вот ведь повезло братцу Святославу! И Кию повезло. Его в поход отправили! А он сидит здесь, как привязанный, меняя лишь учебную аудиторию на пыточный подвал и госпиталь. Мастер Немил оказался прав. Глупые детские страхи ушли, а душа его стала покрываться толстой корой, как и положено всем врачам. Ведь так можно и с ума сойти, если осознаешь, что ты живому человеку ногу отрезаешь. А если думать, что не человек это, а пациент, а нога — и не нога вовсе, а гангрена проклятая, то намного легче становится. И вроде бы нужды не было больше Бериславу в пыточную ходить, а он все равно ходил. Только сам себе признаться не мог зачем. Не в изучении анатомии дело было, и не в том, чтобы понять, как сокращается живая мышца. Нет! Вовсе нет! Его давно уже увлекало другое. Тут, на допросе, люди становились настоящими. Вся ложь, все напускное и неискреннее уходило прочь, словно смытое бурной рекой. Тот, кто притворялся храбрецом, оказывался вдруг трусом, а верный друг — ничтожным предателем и доносчиком. Тут постигал Берислав человеческую суть, прикрываясь тем, что изучает анатомию. Мальчишка, которому шел четырнадцатый год, смотрел в глаза людей, которые терпели немыслимую боль, и пытался проникнуть в их сущность. Иногда у него получалось. Иногда нет. Мало кто терпел до конца и не ломался. Такие люди были редки, как кусок янтаря величиной в кулак и с мухой внутри. И вот именно такой тип сегодня висел перед княжичем и весело крыл по матери мастера Немила прямо с дыбы. И даже лоскуты кожи, что свисали с его спины, совершенно не мешали ему нескончаемым потоком изрыгать затейливые ругательства. Парень оказался железный. Это продолжалось уже второй час, и мастер изрядно разозлился, увидев такой вызов своему искусству.
— Не покалечь, прошу, — шепнул ему Берислав, сунув в карман палача увесистый кошель.
— Себе забрать хочешь? — с интересом глянул на него Немил, который по множеству мелких деталей давно уже догадался, кто перед ним. Догадался, но виду не подавал. Многие знали, что княжичи в Сотне службу несут, только не болтали об этом. А потому он кошель из кармана вытащил и вернул с превеликим сожалением назад.
Вместо ответа Берислав молча кивнул. Себе, мол.
— А удержишь в узде такого зверя? — с любопытством спросил Немил, размышляя, как бы показания получить, но материал не попортить. — Он ведь из бойников. Я думал, это зверьё давно уже егеря перерезали. А вот, еще одна банда в сербские земли прорвалась.
— Просто не покалечь, дядька Немил, — серьезно посмотрел на него Берислав. — Я тебя очень прошу.
— Добро! — коротко кивнул палач и пристально глянул на жилистого, словно перевитого веревками парня лет восемнадцати. — Да что бы с тобой сделать? — бурчал он себе под нос. — Кнута хватит тебе, ноги жечь тоже не след, пальцы в тиски… Тоже нет… Яйца разве что подавить…
