Мне не больно - Валентинов Андрей (электронные книги без регистрации .TXT) 📗
Вновь удар по лицу, на этот раз со всей силы. Голова заныла от боли.
– Колись, сука!
– Scelerat! – Девушка уже не соображала, что говорит по-французски. – Le cochot!
– Эге! – От удивления лейтенант даже отступил на шаг назад. – Ты глянь, Павлюк, да она ж шпионка!
Это была ошибка – очередная. Лу попыталась найти выход. Сочинить что-нибудь правдоподобное? Признаться – и попытаться бежать? Но что.
придумать?
– Ну все, сука! – От возбуждения лейтенант покраснел, в руке оказалась папироса, нервно щелкала зажигалка, но пламя никак не появлялось. Наконец «малиновый» закурил:
– Проговорилась-таки! Товарищ капитан, эта блядь не по-нашему чешет!
– Жидовка, что ли? – откликнулся пятнистый.
– Не, я жидов за километр чую. Кажись, немка! Капитан, продолжавший рыться в бумагах, неохотно повернул голову:
– Не увлекайтесь, лейтенант! Вы уже однажды поймали шпиона, помните?
– Теперь не ошибусь! – прошипел «малиновый». – А вот сейчас проверим! Держи-ка ее, Павлюк!
Верзила схватил девушку за плечи, не давая двинуться. Лейтенант затянулся дымом, хмыкнул и рванул ворот платья.
– А вот щас!
Он еще раз затянулся, аккуратно сбил пепел и начал медленно подносить окурок к шее. Лу закрыла глаза. Только бы не закричать… Не дать почувствовать слабость…
Боль почему-то показалась не такой страшной:
может, Лу просто начала терять сознание. Противно пахло горелым мясом, шея онемела, осталась лишь маленькая точка, где пульсировала боль…
– Не сдохла? – Лейтенант затоптал окурок сапогом. – Как, Павлюк?
– Да живее всех живых! – гоготнул тот. – Они, бабы, как кошки, хоть веслом бей!
– А ну-ка… – Лейтенант прикурил следующую папиросу. – А сейчас мы ей фотку испортим!
Девушка попыталась рвануться, но лапищи Павлюка держали крепко. Щеку пронзила боль, горящая папироса уткнулась в кожу…
– Кричи, дрянь, кричи! – хрипел энкаведист. – Щас закричишь, блядь!
Лу молчала. Боль залила голову, в глазах потемнело, но сознание работало четко. Руки, державшие ее, слегка разжались, вероятно, Павлюк уже не ждал сопротивления…
Девушка приоткрыла глаза. Покрасневшая от возбуждения рожа лейтенанта была рядом. Огромная туша наклонилась, из пасти доносилось легкое хрипение…
Лу ударила ногой в пах – так, как учили ее на тренировках. Рывок – и она свободна. Лейтенант взвыл, второй удар пришелся по сонной артерии, но девушка промахнулась.
– Ах, сволочь! – Павлюк бросился к ней, Лу поднырнула под занесенную руку, попытавшись добежать до двери. Но сил было мало, ноги отказывались двигаться, а сзади уже слышалось громкое сопение. Ее ударили в спину, в глазах стало черно. Последнее, что успела заметить Лу, это доски пола, мчавшиеся ей навстречу…
– Жива, гадина!
Голос донесся откуда-то издалека, и тут же вернулась боль. Лу лежала на полу, рот был полон крови, ныли ребра, правая рука, казалось, одеревенела.
– Поднимите-ка!
Это был голос пятнистого. Ее поставили на ноги, кто-то несильно ударил девушку по лицу. Лу открыла глаза.
– Зырит, товарищ капитан! Не сдохла!
– Вижу, – отозвался пятнистый, – наручники! Секунда – и вокруг запястий защелкнулись стальные браслеты. Лу с трудом повела головой:
Стрешнев полулежал, облокотившись на подушку, его запястья были в наручниках. Похоже, художник потерял сознание. Все четверо «малиновых» были тут: трое стояли рядом, а лейтенант сидел, скорчившись, в сторонке, время от времени слегка подвывая, – как видно, удар не прошел даром.
– Машину вызвали? – поинтересовался капитан.
– Так точно! Майор Ковалев подъедет…
– Хорошо. Тут будет засада. А эту – увозите… Вавилов потянул девушку за плечо, но пятнистый остановил его.
– Слушай, Баулина, – в голосе «малинового» звенела ненависть, – ты ударила сотрудника НКВД! Можешь считать, что на «вышку» заработала, но учти, спокойно умереть тебе не дадим. Лейтенант тебе, гадине, каждый ноготок плоскогубцами выдерет! Корфа твоего все равно найдем и всех вас вместе живьем в топку сунем. Поняла?
Хотелось ответить, но сил не осталось. Вавилов потащил ее к выходу. «Пропуск, – мелькнуло в голове, – они найдут пропуск! А как же ребята?» Лестница, казалось, не имеет конца, каждый шаг давался с болью. Энкаведист торопил:
– Шагай, шпионочка! Зря ты лейтенанту врезала, плохо помрешь! Он из твоей шкуры абажур сделает!
Запястья ныли: наручники сжимали кость, не давая шевельнуться. Мысли исчезли. Сейчас ее бросят в машину и увезут куда-то в подвал. Как называются такие машины: «Черный грач»? Или «ворон»?
На улице сразу же стало холодно: берет и шарф остались наверху. Заныла изуродованная щека. Вавилов тащил девушку к автомобилю, в котором дремал шофер. «Малиновый» постучал по стеклу:
– Открывай! Шпионку повезем!
Шофер зевнул и с интересом поглядел на Лу:
– Во изукрасили! А девка ничего! Слышь, Вавилов, чего добру пропадать, отъедем в сторонку… Не все ж лейтенанту с такими баловаться!
» Малиновый», открыв дверцу, повернулся к шоферу, собираясь ответить, и тут совсем рядом что-то негромко хлопнуло – как будто открыли бутылку с шампанским…
– «Малиновый» открыл рот, захрипел и начал сползать на асфальт. На лице застыло удивление – последнее в его жизни. Шофер уже вытаскивал револьвер – но шампанское вновь хлопнуло, и он без звука ткнулся лицом в стекло…
– Люба, с вами все в порядке? Вопрос был задан по-французски. Девушка попыталась ответить, но слова застревали в горле.
Пришлось ухватиться скованными руками за дверцу, чтобы устоять на ногах.
– Да что с вами? – Знакомый голос спрашивал уже по-русски. Сильная рука подхватила девушку, в другой руке Володя «Синицын» держал пистолет с глушителем. Лу попыталась повернуться, и тут он увидел ее лицо.
– О Господи! Какие звери…
Он помог Лу опуститься на сиденье, быстрым движением выкинул труп шофера из машины и ткнул ногою тело Вавилова.
– Кажется, не промазал! Что им было надо? – Они… они искали какого-то Корфа, – выговорила Лу. – Вячеслав Константинович еще там.
Они вызвали вторую машину…
– Так…
Володя задумался.
– Идти можете, Люба?
