Красные камни (СИ) - Савин Владислав (бесплатная регистрация книга TXT) 📗

— Ой, простите — ответила Ира — я просто представила, очередь в магазине за чем-то вкусным. И голос продавца — "коммунисты, вперед".

— Вот не надо демагогии! — сказал Андрей Иванович — хорошо, если вам не нравится формулировка, скажем иначе: более сознательные товарищи заслуживают большего материального поощрения. Ну а для менее сознательных и могущих подвергнуться буржуазному разложению должны применяться награды, направленные именно на воспитание коммунистического сознания — как переходящие вымпелы, знамена, медали. Или в вашем примере, товарищ (тут он взглянул на Мацевича) объявление "квартирой коммунистического быта" или "лучшей квартирой на этаже", аналогично для этажа в доме и дома в квартале. Ладно, можно и ценный подарок вручить, часы или ботинки. Но уж точно, не автомобили — вы представьте, что тогда будет на улицах твориться, когда вся Москва, сколько тут миллионов населения, и каждый на своей "победе" или даже "москвиче" выедет, сколько это народному хозяйству обойдется, и какой дикий расход бензина. Ира, вам опять смешно?

— Да нет, что вы! Просто вспомнилось, как раньше говорили, что в большом городе все будет завалено лошадиным навозом. Не зная еще, что автомобили, трамваи и метро изобретут. Только вспомнить не могу, кто это сказал — но наверное, тоже умный и известный человек. Ой, а вдруг и Ленин тоже ошибался в чем-то — он ведь все-таки не бог всезнающий, мог чего-то не предвидеть, что уже после него стало?

— Ира, я не понимаю, вы что, всерьез беретесь править Ильича?

— Так простите, вот слышала я, что в Китае принято, что творить новое и иметь свое мнение может лишь патриарх, глава Школы. А у нас, европейцев еще от древних греков "состязательное" мышление, когда любой имеет право свое решение предложить. Ну и что стало с Китаем от такого подхода? Они ведь порох первыми изобрели — а пришли англичане и быстро их завоевали.

— Ну что ж, давайте тогда спорить. В чем по-вашему Ленин был неправ?

— Да хотя бы в "праве наций на самоопределение" — помните, что в Киеве было, девять лет назад? Когда не только враги, бандеровцы, но и наш же Первый Секретарь себя "царем всеукраинским" вообразил! А Финляндия, Эстония, Латвия — никогда ведь самостоятельными государствами не были. И товарищ Сталин ведь тогда уже предлагал — только автономии, а так, Киевская область, Рижская область, и никаких союзных республик. Вот и разгребаем только сейчас…

— Ира, то что вы описали, называется иначе: имперская политика. Кстати, мне одному кажется, что сейчас наш Советский Союз, первая в мире республика труда стала на бывшую Российскую Империю походить, и чем дальше, тем больше? Министерства, погоны, милиция как царские городовые стала на вид. И слышал я, вот не смейтесь, уже собираются и на штатской службе классные чины ввести, как Табель о рангах — секретари, советники, комиссары. Может, так оно и проще, Империей управлять. Да только тогда, при Ильиче, пролетарии даже капиталистических держав в нас свое подлинное отечество видели, и "руки прочь от Советской России". И мы тоже ждали, что будет Всемирный Советский Союз, "а может быть к пятнадцати гербам — гербы добавятся другие". А теперь что мы можем предложить — идти под руку нового русского императора? Придумали вот статус "ассоциированных", вроде как в СССР, а вроде и нет — Словакия, Монголия, Маньчжурия, Корея — что их этого выйдет, еще вопрос. Вам не кажется, что это сидение на двух стульях выходит — если мы Империя, то это больше для обороны, для сохранения существующего порядка подходит — а если мы ведем экспансию вовне, то нам новоприобретенные товарищи, партнеры нужны, а не подданные? ГДР и Италия сейчас тихо сидят, потому что виноватыми себя чувствуют, а когда забудут? А в Польше уже бурлит, того и гляди новый бунт начнется, "ограбили нас — и на западе отрезали, и на востоке". В Югославии черт знает что творится — хорваты и сербы друг друга режут, и вместе требуют от болгар Македонию вернуть, снова югославской сделать. А с Германией — я понимаю, что "фашисты гады", однако в Австрии, Судетах, западных польских землях, плебисцит, ну а в Кенигсберге о том и речи не было, мы себе взяли, без всякого обсуждения, даже не озаботясь придумать предлог, ну а населению — или принимай наше гражданство, или дранг нах фатерланд, а ведь вспомнят немцы эту обиду даже лет через сто. От Норвегии отобрали север — с имперской точки зрения, хорошо, а с более далекой, мы отношения со всей Европой испортили на века, теперь на нас до конца времен не как на освободителей, а как на агрессоров будут смотреть — и когда-нибудь этот счет еще предъявят.

— По-вашему, мы не должны были Нарвик брать? — спросил Веня Седлер.

— Если уж взяли, то не как новая Империя! — ответил Андрей Иванович — а как Всемирный Советский Союз! Германская ССР, Итальянская ССР, Норвежская ССР, Маньчжурская ССР, да хоть Китайская ССР. И никаких вопросов бы не возникло — все четко и ясно. Курсом на Всемирный СССР, лет через сто, двести. А что выйдет из того, что сейчас — не знаю. Ослабнет твердая рука в Москве, и развалится все с треском — не удивлюсь, если даже Украина захочет уйти. Мы выжить можем, только если внутри все в кулаке держать, а вовне идти вперед железной поступью — иначе, погибнем. И без подлости, предательства — никогда не задумывались, что "свой интерес" очень часто с предательством соседствует, ну а правда, Идея, напротив, нередко требует против своей выгоды поступить? А как назвать, что мы белогвардейцев простили — забыли белый террор, тотальные расстрелы, "баржи смерти"? Деникину дозволили вернуться и даже привлекали к написанию истории Гражданской войны — а дальше, Колчака реабилитируем, который из сибирских мужиков ледяные статуи ставил верстовыми столбами? Сейчас в Маньчжурии, в Словакии, в Норвегии сынков белоэмигрантов, а то и их самих, к службе привлекаем — а на КВЖД так вообще, оружие им доверили в качестве так называемых "охранных батальонов", причем и комсоставом там часто тоже, они? На офицерских должностях, в частях, считающихся принадлежащими Советской Армии — то есть, лет через десять, какой-то беляк может, до высоких погон дослужившись, нашими солдатами командовать? С Франко сейчас вроде как мир и дружба — против которого наши пятнадцать лет назад и с гранатой под танк, и на амбразуру, себя не жалея — вот представьте, как бы мы сегодня с недобитым Гитлером торговали? "Имперские" интересы — это предательство не только мировой революции, но и тех, кто жизни за нашу великую Идею не жалел. И это все забыть, врага простить — потому что сегодня выгодно стало? Коммунизм на плюшки размениваем — да, какую-то сиюминутную выгоду получим. Вот только никогда больше — мировой пролетарий не увидит в нас своих, и за нас не вступится.

— А где этот пролетарий в сорок первом был? — спросил Яша Сугробов — когда мы ему из окопа, "эй геноссе, я арбайтен, нихт шиссен", а он в ответ тебя из "шмайсера", я-то арбайтен, а вы унтерменши и будете мои рабы! Может и правду сказал товарищ Сталин, что нет у СССР более верных союзников, чем собственная армия и флот?

— Во-первых, это первым сказал не товарищ Сталин, а император Александр Третий, который брата Ильича повесил. Во-вторых, своя армия, это конечно союзник, да только в оборонительной войне — или вы надеетесь весь мир завоевать, ну и чем тогда это лучше Гитлера? В-третьих, касаемо вашего примера, а что ж вы забыли, как в двадцать третьем мы первыми предали германскую революцию, восставший Гамбург, в обмен на сотрудничество с германским капиталом, да, выгодное тогда для нас — вот только германский пролетарий этого не забыл.

— В двадцать третьем нам надо было через Польшу пройти — вставил Мишка Мацевич — а как бы это вышло, мы там в двадцатом уже получили. Вместо "даешь Варшаву, даешь Берлин".

— Проиграли одну битву, а не войну. И уже тогда могли бы, на мир не идти, а перегруппироваться, собраться, и добить польскую сволочь. Уникальный шанс упустили — представьте, как бы по Европе, по всему миру полыхнуло, когда конармия Буденного, да по берлинским мостовым? И в двадцать третьем могли бы решиться — да, трудно было, но панам тогда еще труднее. И кстати, в итоге получили головную боль с западными областями — а присоедини мы их тогда, не было бы никаких бандеровцев. Но главное — мы мировому пролетариату показали свое истинное лицо. Идея — она или есть, или нет, нельзя ей следовать избирательно, вот здесь за нее, а здесь ее в карман засунем, чтобы не мешала. Потому что тогда это уже не Идея, а маска для оправдания собственного шкурничания. И оттого, что она стала государственной политикой — она не делается правее. Вот вы, Ира, поставили вопрос — не мог ли Ленин ошибаться, раз не всеведущий бог? А я вам верну — а отчего вы считаете, что товарищ Сталин не может ошибаться? Пусть даже искренне радея за СССР — но подменяя державными сущностями коммунистическую идею.