Московское боярство (СИ) - Макеев Максим Сергеевич (читать книги полностью без сокращений бесплатно .TXT) 📗
- Веда, - представилась стоящая буквой "Г" тётка.
- Сергей. Вы, бабушка, ту за лекаря?
- Какая я тебе бабушка! - обиженно завопила тётка, и из под головного убора показалось лицо женщины лет сорока, максимум.
- Ну ты не обижайся, мне тут сверху не видно просто. А чего стоишь согнувшись? Спина болит?
- А ты пособирай травки, да глазом каждую посмотри, да так чуть не весь год, я на тебя посмотрю, - опять зло огрызнулась знахарка, обидел я её всё-таки серьёзно.
- Да мы вроде тоже собираем, и даже растим. В теплице, под стёклами, - мне неудобно, ни за что ни про что женщину обидел.
- Да ты милок сам-то в лесу не ходишь, я по рукам вижу. Твои-то травницы не лучше меня небось!
- В лесу не хожу, правда, но мои лекарки спиной не мучаются.
- Ещё скажи что глазами сильны!
- А то как же? Конечно, я им в полутьме работать запрещаю вообще, нечего зрение портить!
- Сказки сказываешь, - сердитый голос раздался из-под тряпок на голове, - волховство твоё сильно, да, но и мы на всякое способны!
- Да не волховство, - попытался я соскочить с неудобной темы, не очень хотелось вступать в споры о богах и духах, - так, знания по крупицам собираем и используем.
- Без волховств тут никак! - запричитала Веда, - С огневицей только заговор сильный справляется!
- Ага, я так Смеяне и скажу, что, мол, зря она там в лаборатории всю молодость проводит, надо просто пошептать красиво, и всё пройдёт! - уже я начал злиться.
Мои стоят, откровенно веселятся, правда, не в голос. Картина и впрямь забавная, я стою, а мне в пояс макушка тётки смотрит, да ещё и спорит знахарка та с Государем. Вот народ и потешается. Местные больше с опаской глядят. А Веда меж тем продолжает:
- И сколько лет знахарке твоей?
- Семнадцать уже, - гордо сказал я.
По моим меркам и впрямь есть повод для того, чтобы задрать нос. В столь юном возрасте Смеяна достаточно хорошим фельдшером стала, да и Роза от неё не отстаёт. А вот местные что-то наоборот, не прониклись. Точнее - одна Веда. Как давай меня поносить:
- ... молодуху в травницы! Она ни сил не знает, ни хворей, только погубит народ!
- Ты бы это, на Смеяну не наезжала бы, её трудами тут народ на ноги встал! - я был готов защищать падчерицу до последнего.
- А то что?
- А то... - а и впрямь, чего я ей сделаю, - А то спину твою обратно выгну! Вот!
Мои ржут, местные "на измене", тётка возмущается, что, мол, быдло необразованное у честных знахарей работу отбирает. А у меня пока только одна мысль - как тётку ту "выгнуть" да не потерять доброе имя. Осмотрел деревню... Эх-х-х-х, была не была! Попробую, лишь бы окончательно не загубить. Ибо я узрел нашу баню. В прошлый раз тут почти на неделю задержались, мои мужики, приученные суровой рукой Смеяны к чистоте, сварганили парилку. В ней и местных мыли, и сами парились. Небольшой такой сруб вышел, на скорую руку из леса сырого делали. Вот и подумалось мне, а что? Затянем туда Веду, может, полегчает тётке? Не то чтобы я политику "Тимура и его команды" продолжал, нет. Просто с такими вот не то волхвами, не то знахарями, не то служителями культов лучше дружить. В силу мистическую народ тут верит, и испорченные отношения с этим "контингентом" могут в итоге встать в копеечку. Скажут, мол, топоры московские от лукавого - и как дальше "Плесень" продвигать? Так что, придётся попотеть. Причём - во всех смыслах слова. И дай Перун, чтобы получилось. Местные-то не привыкли к нашим водным процедурам.
Пока гоняли по озеру, да с корелами общались, понял я, что бани тут в привычном мне понимании нет. Есть некие мойни, с очагом, да по-чёрному. Берёшь тазик деревянный, ставишь рядом с костром, в котором камни греются, и поливаешься сам водой, и камни те. Или наоборот, раскалённые камни в воду кидаешь. Растираешься, и опять. Веники тоже в зачаточном состоянии, скорее, веточные оттирки, кожу скоблить. Ровно так и я мылся, когда попал сюда много лет назад, у Буревоя такая землянка была. Потом мы перешли на привычную мне баню, и москвичей к ней приучили. Придётся и тут прогресс санитарный сдвинуть в нужную сторону.
- ... только хвастаешь! - из моих мыслей меня вывел голос тётки.
- ОК. Посмотрим, - я повернулся к местным, что с лёгким испугом наблюдали за нашим диалогом, - мыльню нашу не трогали? Нет? Хорошо... Так, ребята, - это уже моей охране, - тащите простыни да мыло. Да веников нарубите!
Мои разбежались по делам, посмеиваясь. Местных раненых мы только мыли горячей водой, что в бане на очаге в котелках походных кипятили, они парилку на себе не испытывали. Но на наши радостные вопли, когда из мыльни пар столбом стоит, и люди красные, как раки, из неё выбегали да в воду озера прыгали - корелы тутошние насмотрелись. Причём со смесью любопытства и страха пялились в прошлый раз. Вот охрана и развеселилась - представила себе первую реакцию Веды на баню с вениками.
К ночи всё было готово к священнодействию, светильник в парилку поставили с "Меркурия", даже масло какое-то для парилки притянули, льняное, вроде. Начали искать добровольцев среди местного женского населения - ну не мне же с мужиками знахарку парить. Волонтёров не нашлось.
- Ну, раз никто не хочет, придётся нам самим, - я тяжело вздохнул, предвидя сей процесс, повернулся к охране, - Ты! Ты и ты! Ржали больше всех - пойдёте со мной.
Разделись до нательного, простыни принесли с корабля. Тётка малость оробела, сей религиозный обряд ей не понятен. А вот когда мы на неё двинулись, эта скрюченная чуть не бегом в лес помчалась, насилу выловили. Местные по домам прячутся, бояться разборок в части знахарства и волховства, которые разворачивались перед их глазами. Тем более, тётка нам явно нахамила, может, мы вред ей причинять мистическим образом будем?
Сам же процесс, начавшийся после отлова Веды, был... Ну вот вы кота купали в ванной? Очень похоже! Вырывается травница, её гогочущие мужики раздевают в предбаннике, заматывают в простыню да в парилку тянут. Дверь открывается, там я, в нательном, с вениками на перевес, весь в клубах дыма - чистый демон!
- Держи её за нои! Ай! Кусается, зараза! По пяткам сначала надо! Давай подменю, а ты руки держи - разносились мужские вопли из бани на всю деревню.
- Охальники! Вы что творите! - разносился уже женский крик, чуть не на всё озеро, - Прокляну!
- Отпускай! - наконец, окончательно вымотавшись, сказал я, и мои мужики, схватив тётку под руки, отправили её прямиком в озеро.
Бултых! Веда опять бежать, аки Христос по воде помчалась. Правда, не долго, ибо выгнулась процентов на двадцать. Прям так в простыне и застыла последи холодного озера. Стоит, думает. Вместо буквы "Г" - поза другая, градусов под семьдесят.
- Ну что, травница, ещё заход, или погодим? - мужики продолжают веселиться.
- Уж я вас! - грозится с озера тётка, но уже не так злобно.
- Давай, чуть остынь, и ещё пару раз, - это я уже включился в разговор, - ну и всё на сегодня. Одёжка вон запасная, а то твоя вся промокла...
Пара заходов помогли не так явно, как первый. Но к утру Веда могла стоять наклонившись, а не скрючившись. Мы на "Меркурии" ночевали, когда прибыли - всё село нас встречало. В первых рядах - Веда, выгнувшаяся больше чем наполовину. Её не столько скрутило, сколько больно разгибаться было, вот и помогла банька-то хорошо. Теперь вот лицо даже видно.
- А чего, симпатичная, кстати, - сказал Златобор, - а то я ночью и не разглядел.
- Ага, ты вы смотрите никому особо не рассказывай в Москве, - добавил я, - я вас знаю. Домой придём, начнётся "А мы с государем и симпатичной травницей в бане парились!". Ещё и мне Зоряна навешает...
Засмеялись теперь уже все. Не успели выйти на берег - показались лодки. Думал, опять Митька с бригадой. Нет, это консилиум прибыл. Знахарей прибыло трое. Два мужика, старик и другой, чуть моложе, и барышня. Последняя была заметная - в татуировках и шрамах чуть не по глаза, с амулетах, и одежда вся в узорах. Причём девушка молодая, двадцать лет на вид. Местные врачи степенно вышли из лодок, мы тоже подтянулись. Мистическая часть населения удалилась на совещание, под громкие рассказы Веды, ну а мы с оставшимися приступили к торговле. Договорились быстро, помог наш авторитет приобретённый. Чуть не всё село подписалось на косы и топоры, до обеда контракты подписывали да клятвы давали. А после полудня к нам вышли знахари.
