Ленинград-28 (СИ) - Соколов Иннокентий Дмитриевич (библиотека книг .txt) 📗
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Ленинград-28 (СИ) - Соколов Иннокентий Дмитриевич (библиотека книг .txt) 📗 краткое содержание
Под благодатным солнцем, весной украшенный цветением абрикосов, летом обильно припорошенный пылью, вольготно раскинулся мелкопоместный городок. Славянск — так он обозначен на картах, хотя кое-кто называет его совсем по-другому. Это название известно не многим, хоть и встречается во множестве любопытных документов. Жители города угрюмы и злы. Их лица серы и невыразительны, — ведь они не знают, в каком интересном месте живут. Юрка Панюшин вот тоже не знал до поры до времени, и даже не подозревал, как это знание изменит всю его долгую жизнь. Какие загадки таит в себе загадочный «Объект-4», расположенный в подземельях НИИ высоких напряжений, и что вообще произошло в темном, скрытом для него прошлом — об этом страстно желает узнать Юрка. Во время поисков самого себя Панюшину предстоит встретить знакомых из прошлой жизни. Неуловимый командир спецотряда «Челябинск» капитан Козулин, загадочный доктор Мезенцев, даже смутно знакомый голос в телефонной трубке — каждый из них играет по особым правилам, следуя своим интересам. Возможно, их интересы пересекутся однажды в единой точке пространства? Что является источником загадочной силы, которой обладает Юрка? Что случилось во время работ по проекту «Ленинград-28» — об этом и о многом другом мечтает узнать, вернее, вспомнить главный герой. Удастся ли ему это? Будем надеяться…
Ленинград-28 (СИ) читать онлайн бесплатно
Иннокентий Дмитриевич Соколов
Ленинград-28
Пролог
В трубке шумно дышали. Панюшин вслушивался в дыхание, замирая и пьянея от собственной наглости.
— Алло — наконец пробормотал он, все еще не веря в удачу.
— Хуйло! — грубо сострили на том конце провода. — Чего тебе?
— Коровяк…
Панюшин размашисто перекрестился, не отпуская при этом трубку телефона.
— Жопа не треснет? — задохнулся от возмущения голос в трубке, но тут же, впрочем, исправился: — на какой объект?
Панюшин опустил взгляд. Карту он расстелил на столе, прямо на ней разместились початая бутылка самогона и нехитрая закуска — кусок сала да полкольца кровяной колбасы.
— Сейчас… — пробормотал Панюшин, вонзая в отмеченное на карте место ножку циркуля. Он прочертил круг, и в тех местах, где линия пересекала метки, поставил карандашом крестики. — Значит… Славянск — два ноль восемь… гм. На четвертый.
— Позиции? — деловито осведомился неизвестный обладатель голоса.
— С первой по девятнадцатую включительно… и двадцать восьмую тоже…
— Панюшин, ты вообще охуел? — голос сорвался на визг. — Ты соображаешь, что несешь?
— Я оплачу… — Панюшин почувствовал, как задергался левый глаз.
Голос замолчал. Невидимый собеседник, похоже, собирался с мыслями.
— Юра, я тебя прошу. Просто по-человечески…
Панюшин не ответил. Он ковырнул ногтем карту, проверяя наклейку. На том конце провода вздохнули, видно решив, что от уговоров не будет проку:
— Хер с тобой, Панюшин. Оплата по коду восемь. Задания сообщу дополнительно. Сегменты заберешь после выполнения. Связь ровно в девятнадцать ноль-ноль, задержка семь сигналов, все, отбой…
Панюшин замер, слушая пронзительные, прерывистые гудки спецсвязи. Затем медленно, словно боясь, лишний раз шевельнуться, положил трубку на стол. Оставалось ждать.
Он скосил глаза. Из-под стола, прямо под ноги, натекла целая лужа густой липкой крови. От запаха чуть поташнивало. Панюшин отвернулся. Время уходило, улетало, его оставалось совсем чуть-чуть. Даже меньше, чем он рассчитывал.
Юрий налил полный стакан, и не спеша начал пить, но где-то на половине захлебнулся и тут же изблевал содержимое желудка. Непереваренные куски сала и кровяной колбасы образовали причудливый букет, испачкав и без того грязную карту.
— Черт… — прорычал Панюшин, и бросился оттирать извергнутое.
Он сорвал карту со стола, и невольно бросил взгляд на пол.
Старуха наполовину лежала под столом. Правый глаз удивленно вспучился, словно его обладательница пыталась обозревать пространство у себя за спиной. Вместо левого ржавела шляпка огромного шиферного гвоздя. Панюшин самолично вбил его, и после того, как хозяйка дома перестала мычать и сучить ногами, не выдержал, и бросился срывать пожелтевшую, издававшую отвратительный запах, одежду. Отбросив смердящие тряпки, он овладел старухой, после чего с отвращением поднялся, пытаясь не дышать носом. Теперь же он смотрел, как наливается чернотой костенеющее тело…
Панюшин обошел стол. Сразу у входа, разместился старый продавленный диван. Панюшин присел на корточки, исследуя основание. Истрескавшаяся доска скрипела, прогибаясь под сильными пальцами. Наконец Панюшин нащупал защелку, и с трудом провернул основание вокруг оси. Его взору открылся тайник.
Возле продолговатого промасленного пакета лежало вместилище. Панюшин осторожно вытащил его, после чего запихнул пакет поглубже, и закрыл тайник. Вместилище было обернуто несколькими слоями газет. Отбросив обертку, Панюшин поставил коробку на стол.
На крышке сверкнула полированная, металлическая пластина, на ней было выгравировано:
«Ленинград-28. Сегменты: поз. 20 — поз. 27. Ответственный Панюшин Ю.С.»
Погладив пальцем пластину, Панюшин надавил на малозаметный рычажок сбоку, и открыл вместилище. Внутренняя поверхность коробки была оббита бардовым бархатом. В специальных углублениях разместились сегменты. Восемь штук.
Панюшин осторожно вытащил коровяк, разложил на столе, рядом с коробкой.
Сверкающие иридиевые кругляши, величиной с пятак. С одной стороны они были отшлифованы до блеска, на обратной стороне имелась гравировка в виде пятиконечной звезды с номером позиции посередине. На блестящей стороне сегментов выбит знак проекта — рогатая бычья голова, по кругу лазерная насечка — код сегмента.
Панюшин перебирал коровяк, не в силах преодолеть нетерпение.
Скоро, очень скоро… Быстрее, чем они все думают. Теперь, когда ключ у него, никто не встанет на пути. Все завершится совсем не так, как рассчитывают эти олухи, и он, Панюшин, еще удивит всех!
Панюшин вытащил из кармана ключ, и лазерную указку. Красный луч отразился от гладкой поверхности ключа, и соткал в воздухе голографический образ — три звезды, окружающие все ту же коровью башку. Панюшин удовлетворенно хмыкнул. В том, что ключ настоящий, он убедился еще вчера, когда разжал кулак Ланового. Бывший начальник даже после смерти не собирался расставаться с вверенным ему сокровищем. Панюшин закрыл глаза, вспоминая…
Глава 1
Он вошел в кабинет, одурев от запаха сирени в приемной. Секретутка затолкала невыразительный букет в такую же невыразительную вазу — результат работы местных мастеров. Что и говорить, за годы перелома Славянск успел накормить дешевой и не очень посудой всех желающих. Панюшин одно время и сам пытался подработать в одном из посудных цехов обжигальщиком, но быстро охладел — в невыносимых условиях работы не было ни одного плюса, но зато имелся целый ворох минусов — зарплату зажимали до последнего, от высокой температуры в цеху портились зубы и что самое главное, безвозвратно уходила сноровка. Ее Панюшину было жальче всего. Сноровка выручала не раз, и даст бог, будет выручать и дальше.
Дверь внушала уважение — огромная, лакированная, еще с тех самых времен, когда ступени покрывали бархатной дорожкой, а в огромных, прохладных коридорах царила бестолковая суета. Сейчас же заводоуправление больше напоминало морг — прохлада осталась, вот только суета сменилась прозябанием.
— Разворовали завод, суки… — беззлобно подумал Панюшин, и толкнул дверь.
Секретарша вытаращила глаза, вмиг превратившись из склочной бабенки в раздувшуюся жабу, но Панюшин бодро протопал в кабинет Ланового, даже и не думая терять время на выбрыки истеричной тетки.
Игорь Ильич Лановой пребывал в том состоянии духа, когда на все охота положить огромный ржавый болт — в последнее время дела на заводе шли ни шатко, ни валко, как впрочем, и на большинстве подобных предприятий Славянска. Стезя была накатанной — банкротство, роспуск давно опустившихся работяг, создание наблюдательного совета в лице представителей местечковой мафии, подставного директора, проходимца главбуха да откровенно криминального вида охраны, ну и как водится дальнейшее распыление материально-ресурсной базы в неизвестном направлении. Единственное что не попадало под характерные признаки — наличие самого Ланового. Игорь Ильич прикипел к производству еще с тех, допереломных времен, и остался при заводе, провожать тоскливым взглядом выезжающие дальномеры с некогда заводским оборудованием.
Так в настоящее время был благополучно порезан и вывезен на металлолом огромный цех по производству керамической плитки, стометровые туннельные печи разбирались на кирпич ушлыми работягами под пристальным надзором секьюрити, километровые бухты силового кабеля давно уже покинули заводские стены и нашли вечное упокоение в жерле переплавочного тигля, где-нибудь на окраинах города. На очереди были складские помещения и экспериментальный цех по производству химического оборудования.
Впрочем, была еще одна причина, до поры до времени удерживающая Ланового на неспокойном месте директора Славянского керамического завода. Причина была донельзя материальна и отчасти банальна — покосившийся от времени автомат для газировки, что стоял поодаль от останков бывшей столовой. Газировка в автомате закончилась еще задолго до официальной кончины самого завода, но что-то в покосившемся аппарате не давало покоя самому Лановому. Быть может, отчасти виной тому был некий секрет, который Лановой охранял с замиранием сердца, отметая всяческие попытки загрузить железный ящик, с чудом уцелевшим стаканом для газировки, в безликий грузовик, чтобы превратить совершенно бесперспективный осколок допереломной эпохи в нечто более рациональное — в тот же металлолом, например.
