Один (СИ) - Русаков Валентин (лучшие книги без регистрации TXT) 📗

Николай Побережник

Один

От автора:

Этот рассказ был написан для сборника «Точка отрыва» в память об Андрее Крузе. Многие авторы тогда отозвались на призыв Вадима Денисова сделать такой, своего рода памятник. Действие происходит в мире «Эпохи мертвых».

Планировалось, что сборник будет озвучен (Андрей Кравец пообещал) но, видимо, что-то не сложилось. Отдельно, мой рассказ озвучил начинающий, но подающий надежды декламатор Алексей Макаров, за что ему отдельное спасибо.

Вместо пролога

Свои восемнадцать лет я отмечал в гордом одиночестве. Хотя нет, до этого было чаепитие в стенах интерната, заботливые воспитатели, каковыми они себя считают, устроили всем «августовским» большой праздник. Были сладости, торты, глаза сокамерников, точнее одноклассников, были напутственные речи:

— Володя, завтра у тебя начнется взрослая жизнь, — тормошила меня Мария Денисовна, хорошая, добрая, надо сказать, женщина, одна из воспитателей. Мы ее бабой Машей называли. Я мог покинуть интернат еще два года назад, но мне просто некуда было идти, и для меня баба Маша сделала исключение.

Много что было, была и ночь, последняя ночь, проведенная в интернате. О, что творится по ночам в подобных заведениях, я лучше оставлю за рамками повествования. Скажу одно, дедовщина, с которой пришлось столкнуться в армии — это просто детский сад, штаны на лямке. Но последняя ночь в интернате прошла на удивление спокойно. А утром я с тощим рюкзаком с пожитками, паспортом, который в первый раз увидел, был выставлен за ворота государственного учреждения с путевкой в жизнь. На дворе был 1999 год. От покойной бабки по отцовской линии мне достался старый дом в районе ДОС (Дома офицерского состава) по Красногорской улице — печное отопление, сортир во дворе и прочие неудобства, где и поселился как единственный законный наследник.

Потом были два месяца скитаний подсобным рабочим по стройкам: круглое носим, квадратное катаем. И наконец-то — долгожданная повестка из военкомата. Почему долгожданная? Потому, что я так и не смог привыкнуть за этот короткий период к самостоятельной жизни. А армия, так нам рассказывали в интернате, она как мать родная. От того и рад был безмерно, что пришел срок отдать долг Родине.

Отдал, отдал сполна — контузия, лишняя дырка в легком и чувство вины. Вины за то, что меня успели вытащить из УАЗа сопровождения штабной «буханки» в кусты у дороги, а все, кто не успел выбраться из машин, сгорели у села, название которого я уже и не помню… Дорога, вроде, спокойная была, а мы угодили в засаду банды из непримиримых, которая, расстреляв наши машины, быстро ушла в зеленку.

Потом возвращение домой и попытки устроить свою жизнь. Кое-как удалось — пристроился учеником в электроцех медленно загибающегося завода. Загибался он долго, аж до прошлой осени, а потом новый директор всех отправил в отпуск без содержания. Аккурат после новогодних праздников наступившего 2007 года. Но я особо не горевал. Руки растут из правильного места, соображалка работает, так что шабашки по дачам и квартирным ремонтам, на предмет электрики и сантехники, очень даже неплохо пополняли мой бюджет уже лет пять. Заработанное благополучно тратил на ремонт бабкиного дома. Вообще зарабатывал хорошо. Успел построить гараж, купить новую «НИВУ». Точнее нет, не так. «Chevrolet Niva» FAM-1 — вот так правильно. Еще к дому пристроил веранду, там же и санузел соорудил. В общем, старался сделать свою жизнь максимально комфортной. Надо сказать, что все это время я так и жил одиночкой. Нет, приятели, конечно, были. Были и подруги, но никого я особо к себе не допускал. А на 23 февраля встретил в торговом центре Лешку Малькова — мы с ним вместе в учебке были, а потом уже на Кавказе служили, попав в один взвод.

— Орех! — крикнул кто-то с конца очереди у кассы, — Контуженая твоя башка, ты что ли?

Я обернулся и увидел радостную физиономию Лехи.

— Малой! — отозвался я так же его позывным, хотя роста в нем было под два метра, да и в плечах — хоть поставь, хоть положи, — давай сюда!

— Куда, куда без очереди!? — возмутилась стоящая за мной женщина в сторону Лехи.

— Да мы вместе, мамаша, — басом успокоил ее Леха, широко улыбаясь во все тридцать два зуба.

Спустя час мы с Мальковым сидели уже у меня дома, пили водку, говорили о разном и ждали, когда протопится баня.

— И чего, вот так от шабашки до шабашки и живешь? — Леха сидел на полке в тесной парной, эдаким вареным раком весом в центнер.

Я ему рассказал, как сложилась моя жизнь после службы.

— На жизнь, даже больше хватает. Ну, особого выбора-то нет, учиться — мозги сам знаешь, набекрень, а куда-то пристроиться, так все уже занято.

— У тебя какие категории в правах?

— «В» и «С».

— Ну вот, у нас вакансия есть.

— У вас это где?

— «Росинкасс».

— Да ладно, там же медкомиссия, а я не пройду, — постучал я пальцем себе по виску.

— Решим, подмажем кого надо. Работа не пыльная, сутки через трое. И бабки нормальные, каждый месяц стабильно, премии, соцпакет… Солдафонство, правда, и шеф отмороженный по пояс. Но мы-то привыкшие.

— Блин, даже не знаю…

— Все, решено! — безапелляционно заявил Леха, — поддай ка парку, да хорош филонить, бери веник…

Так и получилось — через три недели я выехал на свой первый маршрут в экипаже Лехи. Машина тяжелая, но мощная и послушная — инкассаторский броневик на базе Ford Ranger. Первое время я, конечно, уставал. Мало того, что надо было везде успеть, плюс постоянное внимание и напряжение… Ребята, они, должно быть, уже привыкли, но я никак не мог расслабиться. Был с нами в экипаже еще один парень — Дима Шерстнев, бывший омоновец. Так и колесили по Оренбургу и области — я за баранкой и на контроле, а Дима с Лехой «кормили» банкоматы.

Оренбург, 20 марта 2007 год

Утро как-то сразу не задалось, меня лишили законного выходного — позвонил диспетчер и настойчиво попросил заступить в чужой экипаж, из-за невыхода на работу водителя-сменщика. Все было как-то суетливо, нервозно, пока ехал до работы. Дороги расквасило ранней весенней оттепелью, кругом ручьи, грязь. Еще обратил внимание на ненормальное количество машин оперативных служб на дорогах, много «скорых», машин ППС, все несутся с проблесковыми и на сиренах. Чуйка включилась какая-то… Да, чуйка. И прежде, чем выехать на маршрут, я проверил машину более тщательно, хоть это и работа наших механиков. Но нет, лучше перебдеть. Бак полный, уровень масла в норме, тосол в расширительном бачке тоже по уровню, гидравлика, тормозная. Даже прошел по кругу и протер наши «глаза» — четыре видеокамеры по периметру машины.

— Орехов! Тебя долго ждать? — зашел в гараж коренастый парень из другого экипажа. Ремень АКМС-а он закинул на шею, а руки положил на автомат и напоминал немецкого оккупанта, даром что татарин.

— Машину проверял.

— Чего ее проверять? Бегом в оружейку и поехали, мы на сорок минут уже налипаем! Мля, да ты еще и не переоделся, давай быстрей!

Выгнал машину из гаража и побежал переодеваться, бронироваться и вооружаться.

На маршрут выехали с задержкой почти в час, взглянул на часы — ровно десять утра. Как обычно, в банк за получением сменных кассет к банкоматам не поехали. Нам предстояло ехать в аэропорт, там сломался банкомат. Техник уже давно на месте, и нужно было изъять наличность на время ремонта. От конторы на проспект Гагарина выбрались дворами, затем помчались по Загородному шоссе, с явным превышением скоростного режима. Но сегодня диспетчер на это закроет глаза, наблюдая за экипажами посредством GPS и прочего новомодного ГЛОНАС-мониторинга.

— Ринат, а чего за суета какая-то нездоровая в городе? — не поворачиваясь, а лишь подняв глаза на зеркало заднего вида, поинтересовался у старшего экипажа, сидящего справа на пассажирском сиденье. Вторым в экипаже был такой же как я, недавно прошедший стажировку молодой парень, краснощекий и рыжий. Я даже имени его не запомнил.