Катавасия (СИ) - Семёнов Игорь (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Катавасия (СИ) - Семёнов Игорь (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗 краткое содержание
Попаданцы в параллельный мир. ...Парень открыл глаза, сел, огляделся, обнаружив себя наверху, в проходе меж расступившихся дубов-сторожей. "И как только дед меня смог протащить в гору столько?" Все, что помнил: что успел добежать к самой воде Светлояра, что смотрел в глаза Зорянице, а затем все вдруг вспыхнуло лазурным пламенем. Лица Ее Жданко вспомнить не мог, осталась только память о чем-то невыносимо прекрасном, добром и грозном и, пожалуй, печальном. Голова все еще кружилась. Пересилив слабость и страх нового беспамятства, Жданко глянул на озеро. Там никого не было видно, только тихо светилась гладкая, словно бы застывшая поверхность Светлояра, убаюканного ласково склонившимися над ним ивами. Да вода у берегов потемнела, наливаясь суровым стальным отливом, хотя на небе по-прежнему не было ни единого облачка...
Катавасия (СИ) читать онлайн бесплатно
Семёнов Игорь
Катавасия
От автора
Дорогие читатели!
Предлагаю на рассмотрение поклонников фэнтези свой первый роман. Первоначально задумываля мною он как небольшая по объёму повесть, но, как-то незаметно для меня самого, разросся в процессе написания до того, что вы сейчас держите перед собой. Считаю необходимым сделать небольшое предисловие.
Почему "Катавасия" названа поэмой? Просто в тексте использовано очень болшое количество стихов и песен - от народных, до авторских, от авторов известных, до почти никому неведомых. Здесь и М.Волошин, и Г.Серебряков, и В. Егоров и многие-многие другие. Авторов некоторых строк я просто не знаю, каюсь. Кроме того, и собственно текст романа я старался максимально приблизить к эдакому большому стихотворению в прозе. Идеал оказался недостижимым, но кое-что, на мой взгляд, всё-таки получилось. Отсюда и большое количество так называемых лирических отступлений, размышлений вслух и тому подобного. Если они кому-то мешают, можно смело пропускать, на слежение за сюжетной линией это никак не повлияет.
Вослед уже известным авторам - Нику Перумову и Станиславу Логинову должен сказать: мне тоже известно, когда впервые появились рифмованные песни, когда появлялись те или иные виды вооружения, когда впервые в нашей истории прозвучало понятие "казаки", где в реальности жили древние славяне, а где их никогда не было и многое, многое другое. Но при всём при том при создании книги я считал себя абсолютно свободным в этом отношении, выкрутившись из одобных анахронизмов простейшим способом. Во-первых: это всё-таки не история Земли, и даже не выдуманная мною её праистория (За исключением событий, описанных в прологе), это - параллельный мир, где и время и развитие человечества течет совершенно по другому. Тем более, что между мирами у меня происходит какой-никакой, а культурный обмен. По той же причине образы и распределение функций между богами и прочими мифическими созданиями не всегда соответствует общепринятым. Так, например, я позволил себе ввести берегинь-мужчин и некое "переселение душ" человеческих, в результате которого у меня берегини и появляются на свет. Тем паче, о берегинях современные сведения по славянской мифологии весьма скудны. Во-вторых: я устроил для себя неплохую лазейку в виде постоянно действующих ворот между мирами, откуда вместе с людьми могут проникать и идеи, и книги, и, конечно же, песни. Вообще в романе цитируется полностью или частично огромное множество песен и стихотворений: народных и написанных известными и не очень известными авторами, в том числе и вашим покорным слугой. Отчасти поэтому я и назвал свой роман поэмой. Но, кроме того, когда я писал, у меня постоянно возникало ощущение, что я пишу не прозу, а стихи. Надеюсь, что хотя бы иногда такое ощущение будет возникать и у вас.
Несколько слов о "воинстве зла", так называемых ямурлаках. История их возникновения такова. Само по себе слово я самым наглым образом спёр то ли у Анджея Сапковского, то ли у Александра Бушкова. Признаюсь честно, но без раскаяния, уж больно понравилось. Правда, у них Ямурлак - относительно безобидное географическое понятие, рядовой топоним без привязки к нравственным характеристикам обитателей данной местности. Меня же привлекла схожесть слова с "волколаком". Известно, что волколак - это волк-оборотень, довольно-такизлобное существо, враждебное человеку. А так как в мифологии (и не только славян) обычный волк - довольно положительный герой (легенда о первом волке, укусившем за пятку самого Сатану мною не выдумана, а взята из серьёзной литературы), то напрашивался соответствующий вывод: волколак - это волк-отступник, переметнувшийся на сторону сил Зла. По аналогии с волколаком и обозвал бывших людей, людьми-оборотнями - ямурлаками. Первоначально хотел назвать по другому, но людолаки и человеколаки, на мой взгляд, звучали менее удобоваримо.
Вообще же в романе я старался, как это ни парадоксально звучит для данного жанра, как можно меньше врать. То есть, описывая какое-то действие, обряд, первоначально пытался как можно больше узнать об этом, чтоб уж не совсем было стыдно перед историками. этнографами, археологами и просто мастерами своего дела. По той же причине, быть может даже совершенно излишне, старался не употреблять, особенно в написании диалогов, слов, заимствованных нами в других языках. Надеюсь, что при этом не перебрал с использованием слов устаревших и диалектных, забывая которые, мы, по моему мнению, изрядно огарбили себя и свою речь. Ведь красота - в многообразии мира, в том числе, и в языковом. Кроме сведений, признанных учеными, использовал я и книги, таковыми не считающиеся. Думаю, в сказочной фантастике это позволительно. Так, например, появилась цепочка слов: гусар - хузар - хазар - хозар - козар - козак - казак, что у меня значит одно и то же (не без влияния книги А. Бушкова "Россия, кторой не было"). Так заимствованы были мною понятия "пустенья" и "наката" из книги "Мир Тропы", так использовались тексты "Велесовой книги", многими учеными полагаемой подделкой под старину, и "Песен птицы Гамаюн" А.Асова. Героев своих я тоже почти не выдумывал, я просто брал тех, кого встречал когда-либо в своей жизни, и перебрасывал в созданный мною мир. Многим из тех, кто послужили прототипами, это известно, и они за это на меня не в претензии. Надеюсь, что и остальные, если книга попадет им в руки. тоже обижаться не будут. Исключение, пожалуй составят лишь те, кто явился духовными отцами героев отрицательных. Но тут уж я ничего поделать с собою не мог, поскольку выдумывать героя из головы оказался не способен. Изобилию же лиц и характеров я по большей части обязан службе в армии. Считаю, что с большим количеством лиц, характеров и судеб где-либо ещё познакомится невозможно. Как-никак, а я -создатель основного главного героя Вадима Двинцова, посему и отчество у Двинцова - Игоревич. Я далеко не всегда с ним согласен, но тут уж ничего не поделать, поскольку, появившись на свет, мои герои подчас живут и действуют независимо от меня. Мне же остается только фиксировать их мысли и поступки на бумаге и тихо ругаться или переживать.
Желаю провести время за этой книгой с удовольствием.
С уважением, Игорь Семёнов.
КАТАВАСИЯ
Катавасия - ирмосы (вступительные, оглавные стихи), которые поются обоими клиросами среди церкви, ими покрываются песни канона из утрени.В. Даль "Толковый словарь живого великорусского языка"
Катавасия - многоголосье рассвета.И. Семёнов
Посвящается моему деду - Семёнову Андрею Афанасьевичу, первому, кто познакомил меня с историей Руси, кто, читая по памяти стихотворения и баллады А. К. Толстого, Рылеева, Шевченко, Лермонтова, былины, знакомя меня с народными русскими и украинскими песнями, на всю дальнейшую жизнь привил любовь к родному языку, к родной истории. Размещение на Самиздате посвящая его столетию, которое буду отмечать 28 ноября 2010 года
ПРОЛОГ
Еле-еле заметно, между строгими елями вьется по земле лосиная стежка-тропинка, словно малым ручейком сбегает в овраг, и вот уже, набравшись сил, полозом упрямым поднимается все выше и выше в гору. Тропка - не зверь, ей-то невпример легче проскакивать под низкими ветками, корнями да выворотнями-валежинами, пробираться сквозь колючий шиповник. Чернолесье, словно Студеное море, что разлеглось далеко за полуночь, раскинулось вольно, и кажется забредшему зверю, что нет чаще ни конца, ни краю, что, проросши из малого семени, выстрелил лес стрелами вершин прямо в небесную твердь, и застряли они в своде, пробивши таки. И сердятся боги, и льют сверху, словно с заборола осажденного града на супостата, крутой кипяток. Да высоко больно, стынет вода в полете и падает на землю хорошо если теплой, чаще - холодной, а то и вовсе смерзается, укутывая гордую конду в искристый белый пух.