Предназначение - Фрумкин Сергей Аркадьевич (читать онлайн полную книгу .txt) 📗

Сергей ФРУМКИН

ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ

ПРОЛОГ

Если представить себе ночной клуб, расположенный в самом центре большого современного города, если предположить, что музыка, меню, обстановка и свободная, лишенная условностей атмосфера способны наполнить тело исключительно ощущениями и избавить от мысли даже самую перегруженную проблемами голову, если учесть, что аура этого места в равной мере притягивает к себе как простых людей, так и знаменитых, как бедняков, так и миллиардеров, то перед глазами предстанет зрелище эдакой цветущей ярчайшими цветами трясины, эдакой рулетки, на которую не следует ставить мимоходом, хорошенько не подумав, чем может на этот раз обернуться желание с интересом и удовольствием потратить свободное время и запасенную в кармане мелочь. Если же к данному описанию злачного места добавить, что приютивший его город — столица некоего торгового мира, а мир этот по прихоти судьбы оказался на пересечении нескольких прямых, соединяющих богатые и могучие звездные системы, то тревогу, внушаемую стеклянными дверями под светящейся и манящей вывеской, осторожному человеку лучше умножить на десять и возвести в степень…

Однако юношу, который субботним вечером вошел в самый популярный клуб Алтора, столицы

Таргуса, казалось, меньше всего волновали вопросы собственной безопасности. Он был одет в зеленый многофункциональный комбинезон, не говорящий ни о достатке, ни о географической принадлежности, ни о положении в обществе. Удобная, практичная и все еще достаточно модная униформа в равной мере могла облегать как статное тело капитана галактического лайнера, так и мускулистую фигуру рабочего из технического персонала с той же посудины или даже всегда смотрящего под ноги и потому всегда чуть сгорбленного горожанина Алтора.

Ростом юноша был чуть выше среднего, если в таком месте, где то и дело встречаются люди из самых разных уголков космоса, вообще стоит говорить о чем-то среднем. Телосложение его можно было назвать красивым, но не атлетическим. Правильные черты лица, обрамленного длинными темными прямыми волосами, были благородны. Хотя, возможно, впечатление это производили не столько острые скулы, прямой нос, черные брови, высокий лоб и напряженно поджатые губы, сколько осанка молодого человека и его манера держать голову, они-то как раз и придавали парню впечатляющие статность и элегантность. Определить возраст вновь прибывшего было сложно — не только потому, что более или менее обеспеченные галактические жители совершенно одинаково выглядели и в тридцать, и в двести тридцать так называемых «земных» лет, но и потому, что он относился к тому типу людей, которые визуально всегда кажутся моложе своих лет. Лишь более пристальный взгляд подсказывал, что новый посетитель не перешагнул еще тридцатилетний рубеж — серые живые глаза парня говорили о природной остроте ума, но никак не о спокойной и трезвой мудрости, которую приносят людям прожитые годы.

Немного нервно, но уверенно, без малейшего опасения показаться нахалом, гость скользнул глазами по лицам обитателей клуба. Зал еще не наполнился и наполовину. Очевидно не обнаружив того, кого искал, парень направился к грузному бармену, склонившемуся над архаичного вида барной стойкой в самой дальней части просторного помещения.

Не утруждая себя приветствиями и пожеланиями здоровья или доброго вечера, гость произнес:

— Хочу видеть капитана Марэнти!

Бармен заметно вздрогнул. Его взгляд изменился на слове «Марэнти» — потемнел и наполнился неприязнью, но на лице отразились совсем иные чувства: губы растянулись в насмешливой улыбке, слова же дали понять, что гость здорово промахнулся, осмелившись заговорить здесь тоном хозяина.

— «Хочу»?.. — протянул бармен. — Я тоже много чего хочу, сопляк! Тебе сколько лет? Семнадцать?

Хотя парень и производил впечатление гордого собой человека, в данном случае он не оскорбился. Смело заглянув в глаза бармену, который превосходил его в росте чуть ли не на голову, а в весе вообще в несколько раз, молодой человек дал понять, что задет только ошибкой, умалившей его возраст:

— Девятнадцать! — Юноша взмахнул рукой и со звоном швырнул на стойку вытянутый стальной предмет, треугольником заострявшийся с одного конца и имевший тяжелую гарду и рукоять с углублениями под пальцы — с другого. Это необычное для Таргуса изделие было искусно украшено драгоценными камнями и сложными узорами, образованными полосами из благородных металлов.

Бармен внешне сделал вид, что не понимает, зачем ему показывают такую красивую штуковину, сам же втихую нажал кнопку тревоги под столешницей стойки.

— Что ты хочешь мне сказать? — Алторец хмуро склонился ближе к лицу наглого мальчишки, дабы поколебать уверенность последнего в собственной неприкосновенности. — У нас не положено класть на стойку личные вещи! Убери это! — И бармен с показной брезгливостью кивнул на предмет.

Юноша немного смутился. Он явно ожидал другой реакции. Решив, что следует быть убедительнее, парень придвинул предмет ближе к себе и потянул за рукоять. Из чехла-ножен плавно выскользнуло острое плоское стальное лезвие. Юноша посмотрел на алторца, полагая, что теперь его поймут правильно. Лицо бармена сохранило выражение брезгливости и недоумения — если этот человек и видел когда-либо благородное оружие древних, то не хотел показать, что знает, как острая полоска металла характеризует того, кому служит.

Недовольно нахмурившись, юноша сжал рукоять в ладони и покрутил сверкающим в лучах световых эффектов мечом перед самым лицом бармена, теперь уже не сомневаясь, что тот притворяется.

— Ты не знаешь, что это? — нервно дрогнувшим голосом, выдававшим нетерпение, спросил юноша.

— Это меч, молодой человек. — Бармен спокойно пожал плечами. — И что с того? Ты намерен мне угрожать? Неразумно! Если не знаешь: наши правители не поддержали Конвенцию. Здесь разрешено ношение игрушек куда серьезнее!

Рука бармена с зажатым в ней ручным поляризатором метнулась из-под столешницы к голове юноши.

— Огнестрельное оружие? — Парень ничуть не испугался, чем на этот раз в свою очередь удивил алторца. — Странно…

Вместо того чтобы напряженно сжаться, юноша словно задумался. Бармен свел брови — нестандартное поведение гостя показалось ему странным… Невольно взгляд алторца привлекла левая рука парня: в какой-то момент, еще во время разговора, в ней оказался бокал с заказанным одним из посетителей дорогим напитком. Теперь этот бокал падал на пол из намеренно разжатых пальцев. Бармен инстинктивно попытался спасти вверенную ему собственность и не уследил за движением правой руки гостя: украшенным бриллиантами набалдашником рукояти меча юноша с силой ударил по костяшкам пальцев противника, легко и далеко выбив излучатель. В следующее же мгновение локоть парня выпрямился — острие меча метнулось вперед и замерло, чуть уколов кадык увальня и заставив того вздрогнуть, теперь уже непритворно.

— Я не для того поставил за стойку живого бармена вместо робота, как делают в забегаловках второго сорта, чтобы в него тыкали острыми предметами! Вам же идешь навстречу, создаешь душевную обстановку, а чем вы мне платите?!

Юноша слегка обернулся. За его спиной стоял дородный, хорошо одетый мужчина средних лет. Судя по горделивой осанке, по скрещенным на груди рукам и тону произнесенных слов, — управляющий или владелец этого заведения. При нем были трое внушительного вида громил, вооруженных двуручными излучателями. Вновь обратившись к бармену, юноша боковым зрением отметил еще троих парней с оружием, быстро приближавшихся с противоположной стороны, через зал.

— Опусти меч, руки за голову, тихонько пройди к выходу! — убедившись, что юноша увидел все, что было нужно, приказал управляющий. — Надеюсь, больше мы тебя здесь не увидим?

Музыка, приглушавшая разговоры, полумрак и мелькание разноцветных огней не позволили посетителям в разных частях зала понять, что у барной стойки происходит что-то неладное, или же завсегдатаи клуба настолько привыкли, что кого-то выбрасывают за дверь, что не обращали на это внимания. Юноша отметил про себя, что обстановка в зале остается спокойной. Его держали на мушке шесть профессиональных охранников, а на случайное вмешательство кого-то из посетителей вроде бы надеяться не приходилось.