БП 21 (СИ) - Зурков Дмитрий (книги онлайн без регистрации полностью TXT) 📗

Зурков Дмитрий Аркадьевич

Часть 21

*

Аркадий Игоревич Черепков, ещё раз растёр рукой раненную и оттого ноющую из-за смены погоды ногу и, подойдя к столу, начал собираться. Оттягивать побег далее было невозможно и, более того, - опасно.

Сборы были недолгими, благо, Аркадий Игоревич, будучи в прошлом весёлым и общительным человеком, не чурался общения с прекрасным полом, но супругой судьба обзавестись не благоволила. И не последнюю роль в этом сыграли сначала кончина горячо любимой матери и затем и ранение с последующим увольнением со службы. Так что всю семью его составляла немецкая овчарка Шарлотта Каролина Федерика Гретхен фон Графрат, отзывавшаяся, тем не менее, на имя Грета и квартировавшая в отличие от прочих сторожевых собак в одной комнате с хозяином.

Именно она не позволила Аркадию Игоревичу заниматься самоедством и искать утешения от душевных терзаний в рюмке чего-нибудь крепкого. Заметив, что он ставит на стол бутылку, она тут же начинала имитировать немедленную потребность в прогулке и в процессе сборов на оную в порыве буйной радости якобы нечаянно сшибала ёмкость с алкоголем на пол. На улице она, несмотря на грозный вид, неизменно вызывала симпатии окружающих, тут же изъявлявших желание погладить, или "угостить милую собачку чем-нибудь вкусненьким". Среди искренних поклонниц Греты была и Великая княжна Ольга Николаевна, не забывшая о том, кто смог вывести погоню на след похитивших её бандитов, и что сама овчарка сражалась, как говорили, с пятью вооружёнными противниками. Наверное, вследствие этой симпатии уволенного со службы в Департаменте полиции по причине ранения собаковода взяли, как выразилось новообретённое начальство, "из соображений христианского милосердия и за участие в вызволении Великой княжны из рук заговорщиков" на необременительную должность смотрителя Императорского собачьего питомника, в чьи обязанности входил лишь отбор щенков и обучение их караульной службе для охраны царской резиденции.

Время шло и умильные повадки Греты поневоле заставили Аркадия Игоревича оттаять душой, снова научиться улыбаться и шутить. Тем более, что верная собака старалась "познакомить" хозяина, как правило, с весьма привлекательными представительницами женского пола. Жизнь на новом месте начала налаживаться... До сегодняшнего утра...

Сами по себе происходившие события ничего опасного в себе не таили. Появление Батальона Гвардейского экипажа и тут же последовавший запрет на выход из резиденции объяснялись какими-то смутными слухами о беспорядках в Петрограде и необходимостью усиления охраны и пропускного режима. Причиной того, что Ольга Николаевна не вышла с сёстрами, как обычно на прогулку в определённое время, называли недомогание и подозрение на корь у всех детей Императора. В общем, всё было объяснимо, но Аркадий Игоревич привык доверять своей собаке не меньше, чем обычной логике. А её поведение сильно изменилось. Обычно спокойная и даже невозмутимая Грета явно нервничала. И если увеличенное количество охранников вызывало у неё только глухое раздражение, то ко вновь прибывшим офицерам она испытывала явную антипатию. И лишь чуть ли не с молоком матери впитанная железная дисциплинированность не позволяли ей выразить эти эмоции открыто, когда на прогулке они повстречались с несколькими из них. Причём, встреча эта и послужила основной причиной сборов "в дорогу".

Они уже прошли половину своего привычного маршрута, когда на одной из расчищенных дорожек повстречались с парой о чём-то оживлённо спорящих офицеров. Точнее, один из них, с погонами старшего лейтенанта Экипажа, пытался успокоить оживлённо жестикулирующего штаб-ротмистра. Аркадий Игоревич постарался как можно быстрей провести поднявшую шерсть на загривке Грету мимо источавших сильный запах алкоголя офицеров, но случайно услышанная фраза заставила его непроизвольно обернуться...

- ... Был Высочеством, станет Величеством... Его Императорское Величество Кирилл... Первый!.. И нас в чинах тут же подтянет...

- Серж, помолчи!.. Вы что-то хотели, любезный? Стойте! Кто Вы такой? - Старший лейтенант впился в Черепкова подозрительным взглядом, решая, очевидно, насколько опасен для них человек, случайно услышавший не предназначавшуюся ему фразу. Решение оказалось не в пользу кинолога, судя по тому, как угрожающе зарычала Грета, и рука гвардейца потянулась к кобуре.

- Я - смотритель питомника Черепков. Простите, господа, мы очень спешим... - Ещё секунда, и Аркадий Игоревич, невзирая на хромоту, чуть ли не бегом уходил прочь, крепко сжимая в руке поводок Греты, старавшейся приноровиться к непривычному шагу хозяина...

Десять вечера... И без того мутная луна наконец-то скрылась за облаками, а промозглая сырость и туман, сменившие морозную погоду, не очень способствовали повышению служебного рвения моряков Гвардейского экипажа, которые фактически оккупировали Царское Село. Аркадий Игоревич надел сапоги, короткую бекешу и папаху. В кармане помимо портмоне и документов лежал шестизарядный "Бульдог", в наплечной сумке - импровизированный белый маскхалат и малые немецкие ножницы для резки колючей проволоки, позаимствованные в гараже, и завернутый в лист пергамента кусок варёной говядины. Он уже разузнал, что резко сократившийся, к счастью, запас нефти для питания паровых машин электростанции, заставил экономить электроэнергию и отключить подачу высокого напряжения на проволочное заграждение. Грета внимательно следившая за приготовлениями хозяина, соскочила с кровати, потянулась и взяла в зубы лежащий поводок, давая знать, что не возражает против незапланированной прогулки.

Снаружи они не встретили ни одного человека. Лишь возле Александровского дворца, в котором светилось несколько окон, размеренно прохаживались караульные. Человек, ведущий собаку на поводке внутри охраняемой территории, не вызывал не малейшего подозрения. Так, мелкая сошка из дворцового персонала, нечто среднее между дворником и шофёром. За месяцы, проведенные в Царском Селе, Аркадий Игоревич со своей неизменной спутницей успели изучить все укромные уголки и тропы, позволявшие незаметно приблизиться к проволочному ограждению и сейчас подошли к месту, казавшемся Черепкову наилучшим для осуществления задуманного.

Спущенная с поводка Грета, отбежав в сторону, быстро вернулась и, аккуратно схватив зубами за край бекеши, потянула хозяина туда, где только что была. Аркадий Игоревич прошёл несколько метров и увидел на снегу следы собачьих лап, а на нижнем ряду колючей проволоки - клочок шерсти. Очевидно, какая-то бродячая собака проползла под заграждением и, судя по всему, - удачно, ток через проволоку пропущен не был.

Германская сталь не подвела, томительно тянущаяся минута, хруст перекусываемой проволоки, - и образовался лаз, позволяющий проползти человеку. Ещё одно заграждение, те же манипуляции - и перед ними темнеющие деревья, щедро засыпанные снегом. Естественно, что первой наружу проскользнула Грета, а за ней уже не так легко прополз Черепков, предварительно натянув поверх бекеши сшитый собственноручно из двух простыней маскхалат. Передвигаться по глубокому снегу, в безлунную ночь, тем более человеку, так и не оправившемуся до конца после ранения, было не так просто, требовалось напряжение всех физических и душевных сил.

- Ничего, - подбадривал себя Аркадий Игоревич, - скоро просека, а там идти будет легче.

Главное, что удалось вырваться без шума.

Но внезапно выглянувшая из-за покрова облаков луна высветила цепочку белых фигур, идущих прямо на них. Черепков отпрянул за ближайшее дерево, но, по всей видимости, неизвестные что-то услышали, или почувствовали, потому, что мгновенно рассыпались в цепь, охватывая с флангов источник возможной опасности... Сзади раздался чуть слышный шорох, Аркадий Игоревич оглянулся и, прижавшись спиной к заиндевевшему стволу, опустил руку в карман, нащупывая рукоять револьвера. К нему приближался невысокий мужчина, одетый в белый маскхалат. Остановившись за несколько метров, неизвестный скинул капюшон с головы и поднял правую руку, демонстрируя мирные намерения. Его лицо даже в неверном лунном свете показалось Аркадию Игоревичу смутно знакомым.