Последний бой (СИ) - Субботин Денис Викторович (книги регистрация онлайн бесплатно .txt) 📗
Михей промолчал. Не возразил, но и не согласился. В душе, он искренне сочувствовал молодому, да на их фоне и вовсе - юному трапперу. Что он видел в своей жизни? Кого он видел? С пелёнок - на тропу. С тропы - в постель первой же подвернувшейся пристойной женщине. И ведут его, как мамука на случку, под венец. И не спрашивает в общем-то никто - хочет ли он. И не знает он сам…
- Арселий, - вежливо склонив голову, сказал Ян. Они ещё не виделись сегодня.
- Ян, - столь же вежливо приветствовал его капитан порта.
Никто не сказал и слова о порыве души Яна и его громогласных обещаниях уговорить Оксану не задирать цены. Старики понимали, что мальчишка погорячился. Яну просто было неловко признаваться в неудаче. И так поймут…
Постояли. Недолго, в общем. Помолчали.
- Ты зайди ко мне вечером, - попросил Арселий. - Поговорим. Расскажешь подробно, что на дороге случилось. Я ж пока от тебя рассказа не слышал, а что там люди говорят…
- Приду, обязательно, - заверил его Ян. - А сейчас… Извините, я - домой.
Он ушёл. Михей с Арселием, с сочувствием, проводили его взглядами.
- Дом Оксаны - в другой стороне, - тоном знатока заметил Михей.
- Ну да, - согласился Арселий. - А ты чего ждал? Пойдём, старина, выпьем по кружечке портера у тебя в кабаке…
Ян не шёл куда-то сознательно. Его ноги несли. И принесли. Ошалело уставившись на знакомую дверь их с Ворчуном дома, он несколько мгновений колебался, но только несколько мгновений. И - постучал.
Дверь открылась почти сразу. На пороге, суровый и торжественный, стоял Карл Старший. Что-то пробулькав себе под нос, он с приязнью уставился на Яна.
Ян смотрел на него, всё ещё не собравшись зайти.
Тут сверху раздался сварливый голос Генриетты:
- Ты долго будешь господина держать у порога, Карл-дурак?! Подвинься и пропусти господина в дом, Карл-балбес!
Карл послушно отступил в сторону, добродушно ухмыляясь. Достойный он был карл, Карл Старший. И даже в общем, на фоне других карлов, умный.
- Привет, Генриетта, - сказал Ян как можно ровнее, привычно ускользая взглядом от её декольте. - Ворчун дома?
- Господин Строри дома, - суховато ответила Генриетта. Она страшно не любила, когда её хозяина именовали Ворчуном. - Где ж ему быть сегодня… собирается!
Столько неодобрения было в её голосе, что начавший уже подниматься по лестнице Ян замер, и оглянувшись, осторожно переспросил:
- Собирается? Куда это он собирается?
- А вы разве не знаете, господин Ян? - удивилась гномиха. - В поход на проклятых орков-разорителей! Как будто других нет, помоложе да подурнее.
Поднявшись по лестнице, она остановилась несколькими ступеньками ниже, дружелюбно глядя на Яна.
- Вы бы попробовали отговорить его, господин Ян! - попросила она. - Ну кого он ещё послушает, раз господина Накаты нет в городе…
Она так сказала это, "нет в городе", как если бы Наката в Столицу на карнавал бабочек уехал… Наката… Ян судорожно сглотнул, в который раз прокляв тот миг, когда они расстались.
- Пойду, поговорю, - сказал без особой уверенности. Ворчуна переубедить… Задача для куда более красноречивых людей.
Ворчун, естественно, обретался в их оружейной. Весь в пыли, в какой-то крошке, сердитый и взъерошенный, он сидел на полу и промазывал взводную шестерню арбалета. Страшная гномовская игрушка, способная пробивать даже толстую орочью шкуру, требовала за собой особого ухода, а усы и пружины, заменившие тетиву - частой, через каждые двести-триста выстрелов, смены. Металл уставал и ломался. Но всё же арбалет был куда проще мощных, полудюймовых штуцеров, производимых только на фабрике в Столице, а болты пучком стоили дешевле одной пули в стальной гильзе. Короче говоря, кто-то бородатый когда-то в бородатые годы придумал великую вещь - магазинный арбалет. Лучшее оружие Тарона.
- А, Ян… - сказал гном прохладно, подвигаясь, однако, на скамье. - Садись, посидим на дорожку.
- Ты куда собрался-то?
- Так в поход, - Строри взглянул на Яна, сильно удивившись вопросу. - Скучно в городе, чего здесь делать-то… А в походе - развлекусь. Орков с полдюжины нащёлкаю - всё развлечение…
Ян кивнул. Объяснение было простое и понятное. Он бы и сам пошёл… раньше. Но не сейчас. Сегодня, там, на площади, даже мысли такой не возникло в его голове.
- Ты поосторожнее там, - единственное, что пришло ему в голову, было сказано. - Не хватало ещё на орочью стрелу нарваться…
- Вот ещё, - фыркнул Ворчун. - Что я, сопляк недорощенный?
При этом оба понимали, что вовсе не обязательно на стрелу нарвётся сопляк, а не бородатый дядька с двумя дюжинами ходок на тропу только в последнее время.
Ворчун вдруг вздохнул, слазил рукой под скамью и вытащил оттуда знатных размеров плоскую флягу. В ней что-то булькало.
- Будешь? - спросил хитро.
- Что там? - Ян имел некоторые основания сомневаться в том, что содержимое этой фляги можно было пить.
- Да так… самогонка гномовская. - Строри совсем повеселел, глядя на человеческие мучения. - Но можешь не пить… мне больше достанется!
- Вот ещё! - Ян поспешно схватил флягу. - Пополам!
Мужики… - раздалось грозное от двери. - В поход собираются… Как же!
Ворчун с непонятным смущением поспешил упрятать флягу. Генриетта, стоявшая в дверях, не поленилась подойти и флягу отобрать.
- Господин Ян, - сказала она укоризненно, намеренно игнорируя смущённого Строри. - Вы же знаете, ему в поход. Сегодня! До вечера! Уже выступать скоро… А он - пить! Он что же, пьяный в поход на орков пойдёт?
- Да чего ты, - пробурчал вконец смутившийся Ворчун. - Я ж всего глоточек…
- И я - глоточек! - поддержал его Ян. - А два глоточка ещё никому не повредили!
- Вот что, господин Ян! - строго сказала Генриетта. - Если вы хотите выпить этой гадости, вам я возражать не стану. Вы молодой, крепкий; вы в городе остаётесь! А вот этот старый хрыч пойдёт в поход трезвым! Держите…
Она протянула Яну флягу. Глядя честным-честным взглядом прямо в глаза.
Сплюнув, Ян угрюмо мотнул головой. Что ж он, сволочь последняя, пить на глазах у лишённого удовольствия друга?!
Ну что ж, тогда я пока заберу её, - Генриетта с гордым видом вышла.
Выждав какое-то время, гном заговорщицки подмигнул Яну и, пройдя через всю оружейную, покопался в шкафу. И добыл мутного стекла невысокую бутылку. Кривобокую, запылённую. С щербиной на горлышке. Что-то там булькало.
- По глотку, - заговорщицки подмигнув, сообщил Строри. - Не самогонка, но тоже гномовская работа!
Ян обреченно вздохнул. Но флягу принял, и глоток огненной воды - отхлебнул. Честь по чести.
Героический отряд провожали всем городом. Все шлюхи, все зеваки местные высыпали к вокзалу. Несколько человек в толкучке снесли в каналы. Ну, да это мелочи. Отряд, двадцать три человека, гнома и гоблина, уходил прямо по полотну железной дороги. В открытую. Чуть ли не с песнями…
Да нет. Не было ничего подобного. Отряд уходил вечером, отправлялся со станции на паровой дрезине, достаточно большой, чтобы на ней уместились все двадцать три человека с оружием и припасом. Провожать их вышли только друзья да близкие, да Михей с Арселием. Старый хрен Михей, конечно, попытался сказать речь. И даже что-то говорил. Но его не очень слушали, шумно прощаясь друг с другом. В конце концов, раскрасневшийся Михей, махнув рукой смущённо, слез с постамента. Речь он, кажется, не закончил…
Ян не особо обращал внимание на происходящее, наблюдая за происходящим отстранённо. Стоя около самой дрезины, рядом с Ворчуном, он слушал привычное ворчание гнома. Тому всё было не так. Дрезина мала, жопу приместить негде. Выступать в ночь - плохая примета. Арбалет совсем плох, пора новый покупать, а у "Ланкастера", верного кварт-пистоля, что-то заедает собачка. И всё это вкупе обрушивалось на головы пришедших его проводить Яна и Генриетты. Ну и, разумеется, обоих карлов, Старшего и Младшего.
