Вторая Попытка. Дилогия (СИ) - Кыштымов Александр (читать книги полные .txt) 📗
Таким образом, в своеобразное правительство вошли тринадцать Советников, Первый Помощник и могучий Каульвюр.
Робот в работах участия не принимал. Он сидел и сосредоточенно со-ставлял чертежи механизмов, машин и приспособлений, которые хоть раз в жизни видел Руководитель. Одновременно, по настоятельному требованию Ли Фу Первый Помощник начал написание учебников, детских книжек, художественной литературы и многого другого, что потрудился прочесть за свою жизнь Лабер. Дело продвигалось медленно. Работать приходилось с пергаментом, а его катастрофически не хватало даже для текущих нужд, но Советник по общим вопросам, сознавая крайнюю необходимость подобной деятельности, помогал, чем мог, обещая в скором времени наладить производство бумаги.
Потихоньку жизнь входила в спокойное русло. Детей становилось с каждым месяцем больше. Возникла необходимость в начальных детских учреждениях и школе. Вилли остановился на комбинации того и другого - интернате. Подбору персонала для него Руководитель уделил особое внимание. Советники посвятили два дня обсуждению этого не простого вопроса, тщательно рассматривая каждую кандидатуру, и только после этого приступили к формированию штата. Все понимали - вопрос слишком серьёзен, чтобы пускать его на самотек и доверять дело воспитания подрастающего поколения случайным людям. Никому не хотелось шутить со своим будущим.
Лабер сел, огляделся, лег на другой бок и снова погрузился в воспоминания.
На пятый год существования Города от него откололась первая колония. Полусумасшедший барон Фридрих фон Шоппенбах и скелетоподобный аглицкий рыцарь Эрик Маккорн уговорили около трёхсот мужиков, преимущественно европейского происхождения, сманили сладкими посулами скорого мирового господства и основали Орден Спасения Гроба Господня.
Колония обосновалась в двадцати километрах западнее Города. Фридрих не рискнул уходить дальше по двум причинам. Первая, славным рыцарям отказали, причём в категорической форме, в транспорте. Им пришлось тащить скудные пожитки на себе, а с ними далеко не убежишь! Вторая, в жизни всякое случается. Вдруг неокрепшему святому воинству понадобится экстренная помощь?..
Поселению - жалкому скопищу шалашей, землянок и двух неказистых домиков, присвоили амбициозное название - Фридрихбург! В Городе по достоинству оценили скромность барона.
Стоило Ордену обосноваться на новом месте, как барон незамедлительно принялся засыпать Руководителя высокомерными требованиями о неукоснительной поставке в его распоряжение рабочей силы и продовольствия, ибо у его воинов не было времени заниматься землепашеством, скотоводством и собирательством. В планы рыцарей не входило выращивание редиски. Зато у Фридриха всегда находилось время рассылать редкие и плохо вооружённые отряды под началом Маккорна для совершения злодейских набегов. Все они заканчивались одинаково - у грозных воителей отбирали примитивное оружие, плотно кормили и отпускали на все четыре стороны. Поэтому воины с особой охотой принимали участие в рейдах. Они, если над ними не было надсмотрщика, выбрасывали вооружение в кусты и спокойно "нападали" на Дальний посёлок. Барон успокаивался до тех пор, пока не изготавливал новое оружие, потому, что воины Ордена вооружённые дрекольём не вписывались в представление барона о славных братьях христовых. Между баталиями им оставалось только молиться и готовиться к походу в священный Иерусалим, дабы там отвоевать у не-верных сарацин великую святыню и реликвию - гроб спасителя рода человеческого. Конечно, никаких продуктов и работников Фридрих не получал, злился на весь свет, поминутно проклинал алчный Город и однажды ушёл-таки в долгожданный поход. Вернулся Великий Магистр ровно через полгода не солоно хлебавши: потерянный, униженный, постаревший, но не сломленный. Все неудачи предприятия он списал на козни дьявола и распорядился усерднее молиться, чтобы в следующий раз всё прошло гладко. К большому сожалению, рыцари Ордена в дороге несколько подрастеряли веру, на пустой желудок молились невнимательно и не с должным усердием. Крах затеи с отделением от Города был очевиден. Неожиданно в почти разуверившемся сердце Великого Магистра вспыхнул огонь надежды. Он выяснил, что Город тайно подкармливает святое воинство! Значит, там боялись Фридрихбурга! В скором времени можно было ждать известия о свержении проклятых Советников и перехода всей власти в руки Великого Магистра. Но каково было его разочарование, когда барон случайно узнал, что утечку продуктов организовал сам Руководитель. Шоппенбах тогда едва не растерял последние крохи разума от унижения, сумел-таки взять себя в руки и после здравого размышления пришёл к обнадёживающему выводу - Руководитель ему открыто симпатизирует. Это, между прочим, вполне естественно, раз Фридрих такой великий и могучий. И он решил незамедлительно послать к Руководителю надёжного человека с предложением разделить с ним, непобедимым, власть над Городом, но получил такой ответ, от которого мурашки побежали по коже. Он ни в коей мере не соответствовал мечтам барона.
Фридрих ещё некоторое время ерепенился, гордо восседая на колченогом табурете, изображающем трон, но и ему, не взирая на чудовищное самолюбие и гордыню, конец был ясен.
Так и сидел отпрыск древнего рыцарского рода один в пустой и холодной зале, освещаемой двумя кривым и тусклыми факелами, с длинными седыми космами, торчащими неопрятными клочьями во все стороны, в ржавой кольчуге, белой накидке с криво намалеванным крестом, одинокий, не желающий смириться с поражением, с каждым днём теряя и без того шаткое влияние на подданных.
Тем временем бесстрашные воины, чтобы не помереть с голода, заня-лись охотой, рыболовством, развели вокруг поселения огороды, не смотря на то, что вид капустной рассады приводил Магистра в бешенство, как-то незаметно утеряли воинственный пыл и жажду повелевать, занялись более насущными заботами, а пустые молитвы и бесплодные мечтания о завоеваниях и покорении непокорных забросили куда подальше!..
Барон с тоской взирал на угасание в зародыше потенциальных родоначальников грозного рыцарского сословия, но ничего поделать с разрушительным процессом не мог. Даже ему временами хотелось кушать, а Город, как назло, не желал подчиняться. Вот и приходилось выкручиваться своими силами.
Вскоре начался обратный процесс. Он словно ржавчина разъедал устои Ордена. Некоторые менее стойкие члены святого воинства стали дезертировать и перебегать в стан врага. Там хорошо, а главное, регулярно кормили, да и насчёт женского пола было явно лучше. Грандиозное начинание Шоппенбаха и желчного Эрика оказалось уничтоженным не в доблестных битвах, под рёв боевых рогов и стоны павших героев, не в дальних походах, а, об этом даже страшно было подумать, котелком варёной картошки и мягко шелестящей женской юбкой! Великий Магистр последнее время уже ни на что не претендовал, тихо доживая свой век, хотя иногда пробуждался к активности в страстном желании изменить сложившееся положение вещей. Так однажды, дабы поднять боевой дух подданных упавший до нуля и укрепить их веру в несокрушимую мощь Ордена, барон распорядился изготовить два десятка рыцарских крестов с дубовыми листьями. Ими Фридрих собирался награждать ратников особо отличившихся в гря-дущих баталиях. Однако святые воины плохо разбирались в таинствах кузнечного мастерства, и долгожданные знаки отличия получились невзрачными, горбатыми, напоминающими собой скорее дохлую курицу с распростёртыми крыльями, томно раскинувшуюся на подстилке из пальмовых листьев, чем вожделённую боевую награду! Эта последняя капля в череде нескончаемых неприятностей окончательно подрубила под корень могучее древо святого братства. Глава Ордена принялся тайно варить хмельное, сильно запил и в часы, когда морок овладевал его расшатанным сознанием, грезил о славе, троне короля, необъятных владениях, толпах вассалов, грандиозном родовом замке и личном портрете во всю стену на фоне поверженных знамён противника...
