Трудное восхождение - Чандлер (Чендлер) Бертрам (читать книги онлайн полностью .txt) 📗
— Очень смешно, сэр, — сказал Граймс с каменным лицом.
— А разве нет? — коммодор уже хохотал в открытую. — Когда на Донкастере все получилось совсем не так, как хотелось, Барратин тоже никак не мог понять, что тут смешного, даже когда я ему объяснил. Как известно, на всякий меч всесокрушающий есть щит несокрушимый. Вы, Граймс, оказались неучтенным фактором в уравнении. Вы были с мисс Мадиган, и когда Альберто пытался…ударить ее хвостом, вы прикрыли ее, точно щит. Именно вы — вы, капитан «Щито… мордника»!
Железный Мессия
— Боюсь, лейтенант, что в этом рейсе ваш пассажир не сможет помогать вам на камбузе, — печально сообщил коммодор Дамиен.
— Если это не еще один убийца, я переживу, — отозвался Граймс — Но знаете, как получается, сэр? Обычно тот, кто любит поесть, любит и готовить…
— И готовит. Все время.
Граймс подозрительно взглянул на коммодора. На его вкус, чувство юмора начальника оставляло желать много лучшего. Похожее на череп лицо коммодора оставалось неподвижным, но в бледно-серых глазах проскакивали искорки злорадства.
— Если он сам себе не враг, то поступит по справедливости и будет готовить не только для себя, но и для остальных.
— В жизни не видел офицеров, столь озабоченных своими желудками, как ваши люди на «Щитоморднике», — притворно вздохнул Дамиен. — Все, к чему вы стремитесь — это хоть немного…. прибавить себе веса.
Граймса передернуло. Обвинение было несправедливым — если не учитывать игру слов… На курьерах — маленьких стремительных корабликах — служат в основном младшие офицеры. Но для такой роскоши, как кок, там в буквальном смысле слова нет места, и офицеры по очереди трудятся на камбузе, рисуя в воображении яства адмиральской столовой. В этом отношении экипаж «Щитомордника» не являлся исключением.
— Не сомневаюсь, — продолжал Дамиен, — что мистер Адам с радостью разделит с вами свою… э-э… трапезу. Правда, я не уверен, что кто-либо из вас, как бы ни были разнообразны ваши вкусы, найдет эти яства приятными… или хотя бы питательными… Черт, кто начал эту дурацкую дискуссию?
— Вы, сэр, — честно ответил Граймс.
— Вы никогда не станете дипломатом, лейтенант. Я сомневаюсь, что вы дослужитесь хотя бы до флаг-офицера ФИКС. Конечно, все мы астронавты, жесткие и хлесткие, недалекие и честные, и благородным железом отсвечивают наши руки сквозь прорехи в бархатных перчатках… Хм. На чем я остановился?
— На железных руках в бархатных перчатках, сэр.
— Я имею в виду, до того, как вы меня сбили… Да, ваш пассажир. Его надо доставить с Базы Линдисфарна на Делакрон. Просто высаживаете его там и тут же обратно. — Костлявая рука коммодора подняла со стола крепко запечатанный конверт и протянула его Граймсу. — Ваш приказ.
— Благодарю, сэр. Я свободен, сэр?
— Свободны, как ветер. Немедленно на вылет!
Само собой, «немедленного вылета» не воспоследовало. Тем не менее Граймс довольно быстро зашагал к своему кораблю. «Щитомордник», курьер «серпент-класса», зажатый между двумя большими судами — стройное сверкающее веретено — гордо возвышался на своей крошечной посадочной площадке. «Летающее веретено»… Это прозвище, которое закрепилось за «серпентами», уже не казалось Граймсу обидным. Лейтенант снова залюбовался строгостью и стремительностью его очертаний. Нет, этот кораблик он не променял бы ни на что — даже на самый могучий дредноут… тем более, что на дредноуте Граймс был бы всего лишь одним из многочисленных младших офицеров. А «Щитомордник» — его корабль. Целиком и полностью.
Мичман Бидль, первый помощник, как обычно, встретил Граймса внизу, в шлюзе, и с унылым видом отсалютовал. Впрочем, это было в порядке вещей: никто никогда не видел Первого смеющимся, даже улыбка на его физиономии была столь же частым явлением, как снег в разгар лета.
— Все закреплено и готово к старту, капитан, — доложил Бидль.
— Благодарю, Первый.
— М-м… пассажир на борту…
— Хорошо. Полагаю, придется соблюдать обычные церемонии. Спросите его, не хочет ли он занять свободное кресло в рубке, когда мы будем стряхивать пыль базы со стабилизаторов.
— Я уже это сделал, капитан. Оно сказало, что польщено и принимает предложение.
— Оно? Адам — хорошее земное имя. Бидль изобразил улыбку.
— С точки зрения технологии нельзя назвать мистера Адама уроженцем Земли. Правда, он сделан на Земле.
— А что он ест? — полюбопытствовал Граймс, припомнив намеки коммодора на особенности диеты пассажира. — Постоянный ток или переменный? И запивает пинтой-другой легкого смазочного масла?
— Как вы догадались, капитан?
— Старик мне сам сказал — не напрямую, конечно. Но… пассажир, а не груз… Наверное, здесь какая-то ошибка?
— Нет, капитан. Он вполне разумен — и даже является личностью. Я просмотрел его документы — он считается гражданином Федерации, со всеми правами, привилегиями и обязанностями.
— Что ж, начальству виднее, — кротко согласился Граймс.
Робот действительно оказался разумным. Более того, его действительно можно было считать личностью. Граймс поймал себя на том, что не может думать о мистере Адаме как о предмете. Он представлял новый тип роботов, о котором Граймс только слышал, но никогда не видел. Их изготовляли очень немного, и большинство оставалось на Земле. Во-первых, потому что они фантастически дорого стоили. Во-вторых, их создатели до такой степени боялись своих детищ, что страдали кошмарами, в которых роботы представлялись чем-то вроде новых Франкенштейнов. Разумные роботы давно перестали быть редкостью — но разумные роботы, наделенные воображением, интуицией и инициативой… Они делались в основном для проведения разведки и исследований на планетах, где человека не спас бы даже самый лучший скафандр.
Мистер Адам занимал свободное кресло в рубке. Разумеется, ему не было необходимости пристегиваться и даже занимать сидячее положение — но он уселся, приняв поразительно человеческую позу. «Как мило, — подумал Граймс. — Похоже, он понимает, что людям не слишком приятно, когда штуковина, похожая на дистрофика в латах, маячит сзади, заглядывая им через плечо».
Лицо робота — тускло поблескивающий металлический овал — ничего не выражало. Но за глазными линзами светится огонек, и Граймсу показалось, что это может быть признаком интереса.
— Все это очень любопытно, капитан, — заговорил мистер Адам. Его голос — приятный и даже не совсем механический баритон — исходил из мембраны на горле. — Сейчас, я полагаю, мы легли на траекторию к Делакрону.
— Да, мистер Адам. Вон там солнце Делакрона — на три часа от центра иллюминатора.
— А эти странные искажения, несомненно, — следствие темпоральной прецессии при работе Движителя… — спустя пару секунд пробормотал робот, словно про себя. — Интересно.
— Вы наверняка уже видели это, пока летели с Земли на Линдисфарн.
— Нет, капитан. Меня не пригласили в рубку крейсера, — робот совсем по-человечески пожал плечами. — Я… думаю, капитан Грисби мне не доверял.
Странно. Совсем не похоже на Грисби… Одно время Граймс служил под его командой. Грисби, которому довелось служить на Земле в морском флоте, Грисби, который часто сожалел об ушедшей эпохе парусов, деревянных кораблей и железных людей… разумеется, не таких, как мистер Адам.
— Да, — задумчиво продолжал робот. — Я нахожу все это не только интересным, но и удивительным…
— Что именно? — полюбопытствовал Граймс.
— Все это — взлет, установление траектории, выбор оптимального соотношения ускорения и уровня темпоральной прецессии — насколько… быстрее мог бы сделать кто-нибудь вроде меня.
«Ты хотел сказать „лучше“, а не „быстрее“. Но ты слишком тактичен, чтобы сказать это прямо».
— И, кроме того… Вы, создания из плоти и крови, эволюционировали, чтобы приспособиться к условиям на своей планете — единственной из миллиардов. Космос нельзя назвать вашей естественной средой обитания.
