Как приручить Обскура (СИ) - Фальк Макс (бесплатные версии книг .txt) 📗
— Мне бы хотелось пойти с вами в синематограф, — тихо сказал Криденс.
— Куда?.. Синема… А, да, я знаю, что это, — вспомнил Грейвз.
— Я слышал про Чарли Чаплина, — сказал Криденс. — Я бы хотел его увидеть. «Золотую лихорадку». И «Знак Зорро», и «Паровоз Генерал»… Я видел афиши, а иногда раздавал листовки у театра людям, которые выходили оттуда. Они были такие весёлые, и смеялись. Мне кажется, мне тоже очень, очень понравится.
— Хорошо, Криденс, — решил Грейвз. — В Лондоне должны быть театры синематографа. В следующий раз мы пойдём туда. Не-маги часто опережают нас, — задумчиво сказал он. — Фотографию, например, они изобрели первыми. Если бы маги не прознали о ней, никаких колдографий у нас бы не было.
— Вы говорили об этом, — сказал Криденс. — Что маги не изучают магию.
— За исключением отдельных безумцев вроде Ньютона, — сказал Грейвз и потушил окурок в пепельнице.
Порку Криденс вытерпел мужественно. Всё было, как в прошлый раз — Грейвз отвёл его в кабинет, прислонил к себе, ещё раз повторил, чем Криденс заслужил наказание. Тот сопротивлялся удовольствию дольше, чем в прошлый раз, но опять не смог удержаться ни от слёз, ни от оргазма. Когда он попытался встать на колени, как в прошлый раз, Грейвз остановил его.
— Моё удовольствие — не часть твоего наказания, Криденс, — серьёзно сказал он. — Сделаешь это позже.
И Криденс снова притих, когда Персиваль обнимал его обеими руками, покачивая в объятиях.
Грейвз опасался, что сам пристрастится к этой порочной практике, потому что вздохи и стоны Криденса от ударов казались особенно жаркими. Но он не любил причинять боль. Он пытался придумать какой-то ещё вид возмездия, который бы не включал в себя ни телесные наказания, ни унижение, но который был бы достаточно впечатляющим, чтобы Криденс удерживался от нарушения правил — и не мог придумать ни одного. Лишать Криденса еды, свободы или элементарных привилегий казалось ему бесчеловечным. Это с успехом проделывала Мэри Лу, а он не собирался идти по её дороге. Но что тогда?.. С подчинёнными прекрасно работал страх увольнения, понижения в должности и уменьшение жалования — но для Криденса всё это было неприменимо.
Грейвз прижимал к своему плечу его голову и размышлял, поглаживая Криденса по волосам. По мере того, как день за днём Криденс распрямлялся, ему становилось всё неудобнее класть Грейвзу голову на плечо. Скоро, пожалуй, заметит их разницу в росте…
— Я знаю, что я хочу у вас попросить, — прошептал Криденс, — за то, что вы нарушили правило.
— Проси, — сказал Грейвз, сдерживая любопытство.
— Посидите со мной, когда я буду в ванне… мы можем о чём-нибудь поговорить. Или вы расскажете что-нибудь про себя.
Грейвз усмехнулся. Всё-таки он был прав тогда, в первый раз — Криденс хотел, чтобы он остался. Но тогда было не время.
А сейчас?..
А сейчас они уже делили друг с другом интимное пространство. Они уже спали в одной постели. Их связывал не только секс и не только обучение магии. И… Грейвз в любом случае не мог отказаться, потому что дал обещание.
— Хорошо, — сказал он. — Когда?..
— Сейчас, — вздохнул Криденс.
Грейвз поцеловал его в уголок брови и последний раз провёл рукой по спине.
— Хорошо, — повторил он. — Идём.
Прислонившись плечом к стене, Грейвз смотрел на него. Тихо шумела вода, льющаяся в ванну, сладкой горечью пахли ландыши. Тот раздевался просто, не напоказ, будто под взглядом Грейвза ему было приятнее это делать. Он снимал одно за другим — галстук, жилет, брюки — аккуратно складывал на этажерку. В ванной комнате было тепло. Грейвз расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке, чтобы не давила на шею, и тоже взялся за галстук, чтобы не выглядеть чересчур формально в такой обстановке.
— Можно мне, сэр?.. — Криденс качнулся к нему, но остановился, не сделав шаг. Он стоял, прямой и обнажённый, не прячась от взгляда. Грейвз знал это ощущение. Знал когда-то очень давно, как естественно быть собой в своей коже. Но уже не помнил, каково это. Он ни разу не раздевался полностью со своими многочисленными любовниками — после Лоренса. Лоренс был точкой отсчёта совершенно другой жизни и совершенно другого Персиваля.
— Можно, — сказал Грейвз и опустил руки.
Криденс шагнул к нему, с волнением лизнул нижнюю губу и взялся за узел.
— Найди, как потянуть, чтобы ослабить его, — подсказал Грейвз.
Криденс пока знал лишь один, самый простой способ повязывать нормальный галстук, Грейвз ещё не учил его остальным тонкостям. Мальчику хватало другого потока знаний, чтобы забивать голову ещё и этим. Но, вероятно, теперь он был готов справиться с более сложными вещами. Он аккуратно распустил узел и с долей благоговения медленно стянул галстук с шеи Грейвза.
— Доволен? — с короткой улыбкой спросил тот.
— А ещё вы закатывали рукава в прошлый раз, — тихо сказал Криденс, глянув на него из-под бровей. — Можно?..
В прошлый раз у Грейвза на правой руке не было шрамов. И он не был уверен, что Криденсу стоит видеть последствия своей ревности.
— Вряд ли это хорошая идея, мой мальчик, — сказал он.
— Это из-за того, что я ранил вас?.. — спросил тот. Он быстро соображал. — Вы не хотите, чтобы я видел?.. Там что-то ужасное?..
— Просто несколько новых шрамов, — сказал Грейвз. — Ничего серьёзного.
— Если ничего серьёзного, почему вы не хотите их показать?..
— Я не хочу, чтобы ты об этом думал. Всё уже в прошлом.
— Боль в прошлом, — сказал Криденс. — А следы в настоящем. Я всё равно знаю, что они там, — он кончиками пальцев провёл по рукаву. — Если я их не вижу — не значит, что я не помню.
Грейвз усмехнулся.
— А ты учишься быстрее, чем я ожидал, — сказал он.
— Потому что я учусь у вас, — сказал Криденс и выпрямился. Чтобы продолжать смотреть ему в глаза, пришлось поднять голову. — Пожалуйста, сэр, — твёрдо сказал он. — Я хочу знать. Что бы там ни было.
Грейвз поднял руку и повернул запястьем к нему. Он прятал шрамы не только от Криденса, но и от себя. За долгую жизнь он накопил их достаточно, но по-настоящему гордился лишь двумя. Первым, тонкой белой нитью на предплечье — от ножа Сойки. Вторым — рваными следами от когтей водяной рыси, наискосок через грудь. Остальные — метки его нерасторопности, самонадеянности, глупости. Каждая вещь, если пользоваться ею достаточно долго, обрастает царапинами, сколами, теряет блеск. Стыдиться, в принципе, нечего, но и повода для радости нет.
Криденс аккуратно отстегнул запонки с малахитом, отложил на край раковины. Взял за правую руку, сдвинул рукав к локтю. Кончиками пальцев прочертил линии выпуклых белых рубцов. Склонив голову, поцеловал уродливую кляксу на запястье.
— Вам было очень больно?.. — серьёзно спросил он.
— Я переживал раны страшнее, — сказал Грейвз. — Кроме того, Ньютон поил меня обезболивающим. Это здорово помогало.
— Тогда почему вы всё делаете левой рукой?.. — спросил Криденс, прижав его ладонь к обнажённой груди. — Я думал, что вам больно…
— Мой наблюдательный мальчик, — усмехнулся Грейвз, глядя ему в глаза. — Нет, мне не больно. Но нужно время, чтобы я вернул себе силы.
— А они вернутся?.. — спросил Криденс.
— Я на это рассчитываю, — сказал Грейвз. — А теперь иди в воду, или мы простоим тут ещё час, обсуждая ошибки прошлого.
Криденс аккуратно закатал ему оба рукава до локтя, как в прошлый раз, и только тогда забрался в ванну. Грейвз сел на бортик, вытянул скрещённые ноги.
— Давай поговорим о чём-нибудь другом, — предложил он.
— Вы читали много книг?.. — сразу спросил Криденс, приминая ладонью горы душистой пены. Пузырьки шелестели и лопались.
— Да. Очень много. Я и сейчас люблю читать. Но в Америке у меня было мало времени на развлечения.
— Раньше я читал только Библию, — сказал Криденс, по шею съезжая в воду. — Мне не нравилось… История магии лучше.
— Есть книги интереснее Истории магии, — сказал Грейвз.
