Дикий Порт - Серегин Олег (книга бесплатный формат TXT) 📗
– Таисия, не знаю, какой из тебя ксенолог, но психолог очень хреновый, – печально замечает Север. – Я понимаю, ты боишься за Свету. Но Птиц ей только что спел жизнь, и не исключено, что против причинности. И Лена его амортизировала. Первый раз в жизни, если всерьез. Ей плохо. Она из собственного равновесия выбита, и ты на нее вздумала давить – сейчас. Дурней не придумаешь.
– Я боюсь не за Свету, – Чигракова качает головой. Оскорбляться, кажется, и не думает.
– Объяснись.
– Свету отозвали с Терры-3 обеспечивать безопасность Больших «Б».
Молчание.
– Теперь понял? – осведомляется Таисия.
Север не отвечает. Лилен смотрит на него снизу вверх, испуганным молящим взглядом.
– Пойдемте в гостиницу, – советует Солнце от стола. – Не стоит тут дольше сидеть.
– Я не пойду, – быстро говорит Лилен.
– Почему?
– Туда не пустят Дельту.
Она не ожидала, что Солнце озадаченно хмыкнет и скажет: «А и правда». Казалось, что все, кроме Севера, против нее, и теперь попытаются лишить даже иллюзорной защиты…
– Пустят, – примирительно улыбаясь, говорит Димочка. – Крокодилыч, вы же машину в прокате взяли? Вот вызывайте… на крыше будет самое то.
– Лена, – почти неловко просит Север, – пожалуйста. Извини, что так. Я… обещаю, что потом мы…
Лилен улыбается ему. Наплевать на Чигракову, наплевать даже на выкрутасы Синего Птица, они ее не интересуют. Главное, что Север за нее. А если так, то и она – с ним.
Димочка смотрит, кривя рот в обычной непроницаемой усмешке, но внутри заходится хохотом. Ах, как гладко Тройняшка с Шеверинским отыграли сценку «плохой – хороший»! Белобрысенькая так и трепыхается на крючке. Не та Лена, не та: Кнопка бы не повелась… Да будь здесь Кнопка, они бы давно уже занимались делом! Девица Вольф слишком нервная для своей десятки, или двенадцатки, что ей там на радостях насчитал Шеверинский…
– Вызвал, – рапортует Кайман.
– Кого?
– Машину. Через полминуты будет.
Но спокойно перенести военный совет в менее людное место не удается.
Солнце швыряет на стол браслетник; полыхает яркая, плотная, почти осязаемая голограмма, какую дают только семитерранские модели.
– Ия Викторовна? – доносится изумленный голос Таисии, – а мы как раз вам собирались звонить.
Та, темноволосая, смуглая и веснушчатая, точно сидит за столом, находясь в действительности невесть где, может, даже на самой Седьмой Терре.
– С нами такое бывает, – фыркает семитерранка. Подмигивает.
Лилен думает, что Ия – наверняка корректор. С кем же еще «такому бывать».
– Значит, так. Я, собственно, Косте звоню.
– Слушаю, – отзывается Полетаев.
– Чтобы времени не тянуть… – начинает Ия и тянет время, делая странную паузу. – В общем, Настьке-Тройняшке давно надо по башке настучать.
– Это почему же? – интересуется сестра.
– Чтоб с отчетами не тянула. Особенно с такими. «Я, – говорит, – Бабушке отчиталась». А я, значит, должна информацию из ноосферы черпать, да?
– Ия, времени не тяни, а?
Координатор Райского Сада вздыхает.
– Костя… Передай Свете, что на планете чужой корректор.
«То есть как? – вскидываются, кажется, все разом, – откуда? кто?» – и в голограмме несерьезное начальство отмахивается, отфыркивается, хмурит длинные блестящие брови, повторяя, что вся документация уже перекинута, читайте, я ничего не видела, зачем пересказывать с чужих слов.
Димочка закладывает руки за голову, выгибается истомным кошачьим движением; лицо презрительное и усталое.
Лилен подзывает Дельту. Спокойствие – свое, привычное – возвратилось к ней. Что же. Она хочет стать актрисой, разве нет? почему бы не поднабрать опыта, сыграв то, что требуется? Амортизатор – пусть будет амортизатор.
Посмотрим, что дальше.
У балюстрады притормаживает «крыса», поднимает дверцы; внутри никого нет, по несложному городскому маршруту машину вел автопилот. Лилен прикидывает объем салона и мысленно благодарит щедрость Полетаева – или его привычку к уральским машинам. «Купава», конечно, не «Аметист» и не пресловутый «Яхонт Горностай»… в прокате не сыщется такая роскошь, как «Горностай», а неплохо бы как-нибудь проехаться с помпой… «Купава» поскромнее будет, но нукта в ней поместится, не создав неудобств для шести человек.
«Пелагиаль» остается позади.
Дельта замирает, положив голову на колени Лилен. У драконов необыкновенное чувство пространства, и острые выросты его шкуры не поцарапают панелей, не оставят прорех на обивке. Девушка машинально гладит нукту по голове. Он ощущает только ласку, не прикосновение: под ладонью Лилен пластина брони, которую не пробьет даже пуля, и нервных окончаний там нет.
Ведет Кайман, и Таисия, окаменело-мрачная, сидит рядом с ним, не оборачиваясь. Васильев откинулся на спинку сиденья в полудреме.
Полетаев смотрит в окно.
Он страшен.
Желваки катаются на высоких славянских скулах, в глазах прохладная задумчивость. Солнце похож на хищника, который не впился кому-то клыками в горло лишь потому, что нет настроения. «Он похож на ррит», – внезапно думает Лилен. Недавняя короткометражка, полуфильм-полуклип «Вся красота мира» воскресает перед глазами, и вспоминается почему-то, что из космоса Ррит Кадара – голубая.
Как Земля.
– А собственно, – говорит Шеверинский, – вы уверены, что одно не связано с другим?
– Что, – не оборачиваясь, откликается Таисия.
– Пират. И Особый отдел.
Чигракова оборачивается. Резко, как змея. Ее прищур почти азартен.
– Я уверена, что связано.
Лилен едва заметно приподнимает бровь – очевидно же, что сама Тройняшка не додумалась.
– До войны, – развивает мысль Чигракова, – на него долго охотились. И амнистия не могла быть просто…
– А дальше что? – невежливо перебивает Полетаев.
– То есть?
– Допустим, все так. Нам нужно решить конкретную задачу. Какую пользу нам приносит эта теория?
– Задача сложнее, чем кажется.
– Она когда-то казалась простой?
Таисия сжимает губы.
– Терадзава что-то против нас имеет, – прежним тоном говорит Север.
– Почему ты так думаешь?
