Эпоха возрождения (СИ) - Завадский Андрей Сергеевич (библиотека книг TXT) 📗
Несколько солдат в перепачканном цементной пылью и покрытом копотью камуфляже выскочили из переулка. Плоская башня японского танка развернулась, и на лобовом листе многослойной брони засверкал огонек. Очередь спаренного пулемета настигла бежавших людей, и Марат Гареев видел, как их тела швыряет на землю. Затем башня вновь развернулась, из жерла орудия вырвался язык пламени, и бронебойный снаряд калибра сто двадцать миллиметров прошил кирпичную стену в нескольких метрах над головой лежавшего ничком адмирала так, словно та была сделана из картона. Грохот выстрела оглушил его, и Гареев непонимающе смотрел на беззвучно открывающего перекошенный рот морпеха. Наконец тот махнул рукой, и, низко пригнувшись, наискось кинулся через улицу.
Офицер добежал до расстрелянных солдат, упав рядом с одним из них и стащив с залитого кровью тела короткую толстую трубу РПГ. Встав на колени, он вскинул на плечо "Таволгу", и, прицелившись, выстрелил. Реактивная граната промчалась над мостовой, врезавшись в скулу танковой башни. Сверкнула вспышка, и из распахнувшихся люков начали выбираться танкисты, следом за которыми вырывались языки пламени.
Марат Гареев, разложив приклад своего АКС-74У, вскинул автомат дрожащими руками и выпустил короткую очередь, увидев, как обмякшее тело японского танкиста скатилось по броне под гусеницы обездвиженного танка. Еще очередь - и второй танкист, уже успевший спрыгнуть на землю, падает, нелепо всплеснув руками. Адмирал отстегнул опустевший "рожок", перезаряжая оружие. В это время из-за чадящего танка показался тупой нос БТР и загрохотал тяжелый "браунинг". Короткая очередь настигла не успевшего добраться до укрытия командира морских пехотинцев, и пули калибра 12,7 миллиметра прошили его тело насквозь. Брызнула кровь, и офицер, как того и желал, умерший в бою, упал на грязный асфальт.
Кто-то ухватил адмирала, вжавшегося в выщербленную осколками стену, за плечо, и тот, инстинктивно вскидывая "калашников", увидел знакомое лицо одного из своих офицеров. Тот, чумазый, словно выбрался из угольной ямы, громко закричал в лицо Гарееву, видимо, не слыша самого себя:
-- Японский отряд прорвался сквозь брешь в обороне. До роты мотопехоты и несколько танков. Их блокировали в трех кварталах отсюда и уже уничтожили, это - все, что осталось! - Офицер указал на горящий танк и вспыхнувший от попадания противотанковой гранаты бронетранспортер, из которого выскакивали охваченные пламенем люди. - Наши позиции восстановлены, угроза прорыва миновала, товарищ командующий! Выдыхаются "косые"!
-- Что толку, - выдохнул Марат Гареев, вдруг поняв, как сильно трясутся его руки. - Нас все равно меньше, у нас меньше оружия и почти нет боеприпасов. Японцы нас сомнут, пусть и сами при этом надорвутся. И неоткуда ждать помощи!
Свист реактивных турбин накрыл квартал. Адмирал Гареев задрал голову, ожидая увидеть в небе хищные силуэты японских "Иглов" или "Фантомов", которым после уничтожения горстки "МиГов" в Елизово и большинства батарей С-300 ничто не мешало хозяйничать в небе Камчатки. Но к удивлению командующего, над крышами домов, в густо поднимавшемся над городом дыму, величаво проплыл казавшийся огромным белоснежный Ил-76, а следом - еще один. К земле от самолетов потянулись пунктиры трассеров кормовых пушечных установок.
-- Они пришли, - прошептал адмирал Гареев, провожая взглядом удалявшегося к горизонту крылатого гиганта. - Про нас не забыли!
Позади могучего Ил-76 рассыпался плотный шлейф темных точек, над которыми разворачивались парашютные купола. Опутанные стропами десантники, похожие на кукол-марионеток, еще находясь в воздухе, стреляли куда-то, расчищая автоматным огнем место для приземления. А с запада, из-за окутанных дымкой сопок, появлялись новые и новые самолеты, рассыпавшие над охваченным боем городом десант.
Глава 14
Охотское море, нейтральные воды
8 июля
Грозовые облака встали черной стеной в полнеба, заставляя всякого, кто осмелился взглянуть вверх, испуганно втягивать голову в плечи, страшась мощи надвигавшейся с востока стихии. Тайфун "Эллис", зародившийся в экваториальных широтах, тянулся грозовыми фронтами к обитаемым землям, словно спеша смахнуть в пучину шелуху человеческой цивилизации. Сверкнули ослепительно былые молнии, и набухшие тучи разродились проливным дождем. Взвыл, набирая силу, ветер, ударивший в бетонные стены зданий, стальные борта кораблей. Он искал слабину в творениях человеческих рук и неизменно находил ее. Опустели моря, замерли птичьи базары аэродромов. Люди, точно улитки, спешили попрятаться в свои раковины, надеясь там пережить гнев стихии.
Храбрецы, безрассудно считавшие, что человек действительно является венцом природы и ее повелителем, жестоко поплатились за свою гордыню. "Эллис", обрушившись на муравейники человеческих городов, собирала обильную жатву. У берегов Кореи громадная волна перевернула наполненный пассажирами паром, не успевший добраться до безопасной гавани. Сотни людей, еще надеясь на помощь, гибли, захлебываясь в воде, но спасатели не посмели пошевелить и пальцем, наблюдая за трагедией с берега. В токийском аэропорту чартерный "Боинг-767", подхваченный во время взлета порывом ураганного ветра, вышвырнуло за пределы посадочной полосы. И сотни находившихся на его борту людей восемьдесят шесть сгорели заживо, замурованные внутри искореженного фюзеляжа. На улицах Шанхая вырывало с корнем пальмы. Башни небоскребов, подпирающие небо, раскачивались, подобно маятнику, и те, кого удар стихии застал на верхних этажах, спешили скорее оказаться на твердой земле, пускай под проливным доджем или сыплющим с неба ледяной шрапнелью градом. Струились потоки воды по мостовым, заливая канализации и туннели метрополитена. А над проспектами Владивостока летали, будто невесомые, автомобили, обрушиваясь своим многотонным весом на собственных хозяев.
"Эллис" заставила разом миллионы двуногих существ оценить собственную никчемность и беспомощность, но были и те, кто, подобно буревестникам, реющим в сердце грозы, приветствовал тайфун. Командующий тихоокеанским флотом России контр-адмирал Лямин, подставив лицо порывам ветра, чувствуя, как кренится под ногами палуба корабля, слыша доносящийся из морских недр гул, подобный стону пробуждающегося левиафана, радостно улыбался. Он был абсолютно счастлив, точно сбылась самая заветная мечта всей жизни. Свинцово-серые волны, ворочающиеся за бортом, и кипящие над головой черные тучи наполняли его сердце восторгом. Взглянув на стоявшего рядом, широко расставив ноги и вцепившись в леерное ограждение обеими руками Жохова, комфлота, широко улыбнувшись, прокричал сквозь шум урагана:
-- С такой ПВО нам вся японская авиация не страшна!
-- Так японцам и утруждаться не придется, сами вот-вот пойдем на дно, - крикнул в ответ командир "Безбоязненного".
Корабль полным водоизмещением семь тысяч девятьсот сорок тонн качало на волнах, ворочавшихся свинцово-серыми горами, увенчанными грязно-белыми шапками пены. Эсминец, идущий курсом на север, точно пытавшийся убежать от настигавшего тайфуна, то подбрасывало вверх, то он резко проваливался вниз, в расступавшуюся под днищем бездну. "Безбоязненный" был не одинок. Следом за ним, образовав кильватерную колонну, шли, отделенные парой кабельтовых, однотипные "Боевой" и "Бурный" проекта 956. Но труднее всего приходилось возглавившему строй малому противолодочному кораблю "Метель" проекта 1124М. Адмиралу Лямину, наблюдавшему с высоты мостика эскадренного миноносца за отчаянной борьбой моряков со стихией, порой казалось, волны вот-вот захлестнут суденышко длиной только семьдесят один метр и водоизмещением лишь чуть больше тысячи тонн. Стены воды обрушивались мощным потоком на его опустевшую палубу, грозя в любой миг утянуть противолодочный корабль на дно. Но "Метель" упорно шла вперед, карабкаясь на волны, и лихо скатываясь вниз по зыбким водяным склонам к их подножью, чтобы вновь повторить штурм.
